Дочь регента - Холт Виктория - Страница 22

• Предыдущая
• 22/106
• Следующая

Тетя Августа рисовала. У нее были артистические наклонности; она умела сочинять музыку, действительно очень хорошую.

Дедушка порой ее слушал, кивал головой, а потом говорил:

— Августа, дорогая, ты была великолепна.

Он говорил с таким видом, словно Августе было столько же лет, сколько Шарлотте, и она только что научилась играть на клавикордах какую-то сложную пьесу.

Шарлотта перевела взгляд на тетю Елизавету. Елизавета всегда обращалась с ней ласково и любила, чтобы ее называли «тетей Либби» — Шарлотта так прозвала ее в раннем детстве. Елизавета считала, что это свидетельство их дружбы, однако Шарлотта ей не доверяла. Тете Елизавете не хватало в жизни драматизма. Шарлотта не сомневалась, что она мечтает оказывать большое влияние на государственные дела и с удовольствием приняла бы участие в каком-нибудь страшном заговоре. Мария до сих пор не утратила миловидности, хотя уже начала стареть — ей было около тридцати. Бедняжка Мария, она была самой хорошенькой из принцесс и надеялась в один прекрасный день выйти замуж за своего кузена, герцога Глочестера. Он был от нее без ума, не отходил от Марии ни на шаг, и тогда она сияла и выглядела не на тридцать лет, а всего лишь на двадцать. Но потом герцог куда-то уезжал, Мария впадала в уныние и сетовала на то, что их отгораживают от жизни. Лицо ее сморщивалось, принимало недовольное выражение, и Мария становилась похожа на старуху. Бедная Мария! Бедные они все, бедные! Тетки Шарлотты были не очень-то счастливы. И ничего удивительного, ведь дедушка хоть и любил их, однако даже слышать не желал о том, что кто-то хочет жениться на какой-нибудь из его дочерей, и упорно убеждал себя в том, что они еще слишком юны и их следует ограждать от мира. Да, участь теток была незавидной, тем более что несчастные находились под неусыпным надзором Старой Бегумы с ее сварливым характером, который зимой, когда она страдала ревматизмом, становился совершенно несносным.

Затем Шарлотта подумала о Софии... в ней была какая-то тайна... да-да, в ее глазах! Шарлотта видела, как София шепчется по углам с генералом Гартом. Генерал Гарт часто дежурил, потому что дедушка его очень любил; однако Шарлотте казалось, что генералу гораздо больше нравится София.

Ну, и наконец мысли Шарлотты обратились к Амелии... к милой, хрупкой Амелии, здоровье которой так тревожило всю королевскую семью. Амелия была добра и любезна со всеми, а особенно с дедушкой; и в отличие от других, не переживала из-за того, что ей не разрешают выйти замуж: Амелия понимала, что семейная жизнь не для нее, она слишком для этого болезненна.

Вот что собой представляли тетки Шарлотты — по прозвищу Старые Девы. Их общество вынести было еще можно. Они ее не обижали, и Шарлотта даже, наверное, полюбила бы их... если бы могла им доверять.

Тетя Елизавета взяла у Шарлотты вышиванье и шутливо запричитала:

— Боже мой, Шарлотта! Это никуда не годится. Что сказал бы твой папа, если б увидел такое?

— А он не понял бы, что здесь есть огрехи. Папа разбирается в женщинах, искусстве и модах. А вышиванье в этот список, насколько я понимаю, не входит.

Тетя Елизавета ахнула от ужаса, а тетя Мария рассмеялась.

— Во всяком случае одно свойство остается в характере нашей милой малышки Шарлотты неизменным, — сказала Амелия. — Она всегда говорит, что думает.

— А разве можно говорить не то, что думаешь? — серьезно спросила Шарлотта.

— О, я просто имела в виду, что многие люди — притворщики. Они говорят одно, а думают другое.

— Но неужели прямодушие — это недостаток?

— О нет, что ты!

— Тогда, значит, у меня есть по крайней мере одно достоинство.

— Ах, да у тебя много достоинств, милое дитя! — воскликнула Амелия.

— Но, — добавила Елизавета, — в их число не входит умение вышивать.

Все дружно рассмеялись.

— Дорогая тетя Либби, сделайте за меня как надо, пока Старая... пока никто не заметил.

По лицам теток промелькнула затаенная усмешка. Они поняли, что Шарлотта чуть было не сказала «Старая Бегума». Может быть, они и сами так называли тайком свою мать. И может быть, тоже — как и Шарлотта — не питали к ней нежных чувств, однако будучи взрослыми, понимали, что надо соблюдать правила приличия и притворяться.

«Я никогда не буду, как они, — подумала Шарлотта. — Но с другой стороны, когда я состарюсь, то стану королевой...»

Шарлотта внимательно смотрела, как тетя Елизавета ловко распарывает ее стежки, сделанные вкривь и вкось.

— Хотелось бы мне знать, — набравшись смелости, выпалила девочка, — когда я увижу маму.

Тетки испуганно затихли. Однако Шарлотта решила заставить их сказать правду.

— Я, разумеется, слышала о деликатном дознании. Какое странное название!

Принцессы в ужасе переглянулись, и Мария пробормотала:

— Однако оно очень точно выражает суть. Дело, право же, весьма деликатное.

— Вы хотите сказать, его не следует обсуждать вслух?

— Я хочу сказать, дорогая, что об этом лучше позабыть.

— Но как я могу позабыть, если мне не дают увидеться с мамой? Недели идут одна за другой... уже несколько месяцев прошло.

— Его Величество считает, что так лучше для всех, — сказала тетя Елизавета с видом, не терпящим возражений.

Но ведь далеко не все решения Его Величества действительно были к лучшему! Например, король не позволял дочерям выходить замуж и довел их до того, что они почти на все были готовы, лишь бы вырваться из этой гнетущей обстановки.

— Ребенку нельзя запрещать видеться с матерью, — важно заявила Шарлотта.

— Смотря когда... — таинственно ответила Августа.

— От чего это зависит?

— От обстоятельств.

— От каких?

— О, дорогая Шарлотта, ты не должна говорить так... м-м... безапелляционно. Тебе это не идет.

— Но я хочу знать.

— Когда-нибудь ты поймешь, — ласково проговорила Амелия. — Всему свое время.

— Но Уилли Остин вовсе не мой брат!

— Ах, где только ребенок слышит такие вещи? — воскликнула Августа.

Ей никто не ответил.

Шарлотта знала: тетки считают, что она ведет не по возрасту взрослые разговоры. Вероятно, когда родители ненавидят друг друга и устраивают публичные скандалы, ребенок рано взрослеет...

— Да о них все шепчутся, — презрительно бросила она теткам.

Шарлотта чуть было не добавила, что видела даже карикатуру, однако все же решила попридержать язык. А то еще не разрешат больше смотреть...

— Я считаю, — продолжала девочка, — что мне должны разрешить увидеться с мамой.

Августа сочла себя обязанной ответить — ведь она была старшей из сестер — и сказала:

— Я поговорю с королевой. И сообщу тебе ее решение.

— О нет, не с королевой! — забеспокоилась Шарлотта. — Лучше поговорить с дедушкой.

— Я боюсь, это его расстроит. Шарлотта повернулась к Амелии.

— Если бы вы могли сказать ему... не специально, а так... к слову... Скажите, что я спрашивала о маме... и что ребенка нельзя разлучать с матерью.

Амелия улыбнулась. Она привыкла передавать королю просьбы окружающих.

— Ладно, посмотрим, как Его Величество будет себя чувствовать... если мне удастся затронуть эту тему, не огорчив его, я постараюсь.

Шарлотта хотела еще кое-что добавить, однако Амелия торопливо проговорила:

— Августа, пожалуйста, сыграй свое последнее сочинение. Я уверена, что Шарлотте оно понравится.

Да, от теток она мало чего добьется, это ясно.

Под звуки музыки в гостиную вошел герцог Йоркский. Дядя Фред... Шарлотта любила его больше всех остальных братьев отца. Дядя Фред весело поздоровался с Шарлоттой. Он не признавал никаких церемоний.

— Как поживает моя маленькая племянница?

— Очень хорошо, дядюшка.

Герцог нежно поцеловал Шарлотту; он обожал женщин — как и остальные дядья. И, разумеется, ее отец. Но их беда была в том, что они не могли долго хранить верность какой-то одной женщине. В последнее время герцог Йоркский наладил отношения с женой, а раньше они ненавидели друг друга. Тетя Фредерика Йоркская интересовала Шарлотту гораздо больше, чем Старые Девы. Однако дядя Фред не часто наезжал в Отлендс, где жила его супруга. У него постоянно бывали страстные романы с другими женщинами.

• Предыдущая
• 22/106
• Следующая