Слезы печали - Холт Виктория - Страница 85

• Предыдущая
• 85/86
• Следующая

Пока я лежала в своей постели, а Карлтон сидел возле меня и мы тихо говорили друг с другом, раскрывая самые сокровенные свои мысли, мы поняли главное: у нас появился шанс начать все сначала и, освободившись от оков, найти наше общее счастье.

Одна из служанок, войдя на следующее утро в библиотеку, нашла там письмо, адресованное мне.

Я вскрывала его трясущимися руками, поскольку сразу же узнала почерк Карлотты.

— Как оно к тебе попало? — спросила я.

— Оно было в библиотеке, госпожа, торчало между книг на одной из полок. Я вскрыла его.

«Дорогая Арабелла!

Я должна объясниться. Когда я подожгла беседку, то прошла в дом и стала наблюдать за происходящим из окна. Увидев, как Молодой Джетро выносит тебя оттуда, я поняла, что для меня все кончено. Помнишь, как вы с Эдвином и Харриет скрывались в потайной комнате в библиотеке? Очень немногие знают о ней. Это что-то вроде семейной тайны на случай особых обстоятельств. Я спряталась именно там. Я взяла в библиотеке бумагу и теперь пишу тебе это письмо. Не люблю оставлять дела незавершенными и поэтому не хочу бесследно исчезнуть. Поступив так, я способствовала бы возникновению одной из тех загадок, по поводу которых люди строят предположения и выдумывают легенды.

Ты знаешь, как складывалась моя жизнь. Я была непривлекательной неудачницей. Даже родителям не всегда удавалось скрыть от меня свое разочарование. Я никогда не блистала перед гостями. Помню, я как-то подслушала слова матери: „Как же мы умудримся найти для Карлотты мужа?“ Тогда мне было пятнадцать лет, и я почувствовала себя настолько несчастной, что решила покончить с собой. Перерезать вены, как это делали римляне. Так что в тот раз, когда ты нашла меня стоящей на парапете, я уже не впервые собиралась лишить себя жизни. Размышления об этом несколько облегчали мои переживания. „Вот тогда они пожалеют!“ — думала я, и мне было приятно представлять себе их горе. Люди, постоянно угрожающие самоубийством, чтобы шантажировать других, редко решаются на этот поступок. Но иногда наступает время, когда возврата уже нет.

Я позволила себе роскошь написать письмо, и мне приходится бороться с искушением продолжать это занятие до бесконечности. Буду более краткой.

Я думала, что выйду замуж за Чарльза Конди, но все испортила Харриет. Если бы я вышла за него замуж, то, наверное, успокоилась бы и стала самой обыкновенной женой — не слишком привлекательной, конечно, но ведь и Чарльз был не очень красив. Мы с ним подходили друг другу. О, как я ее ненавидела! Мне хотелось убить ее, но, узнав о том, что Эдвин стал ее любовником, я до некоторой степени успокоилась, так как оказалась не единственной пострадавшей. Подобные рассуждения проявляют суть моей натуры, которая вряд ли приведет тебя в восхищение.

Затем мы вернулись домой. Познакомившись с Карлтоном, я стала преклоняться перед ним. Он казался хозяином своей судьбы, что никогда не удавалось мне. Карлтон как раз такой человек, каким я хотела бы видеть себя. Мои родители всегда говорили, мол, какая, жалость, что он женат на Барбари, а когда она умерла, то я услышала, как они переговаривались: „Если бы теперь Карлтон женился на Карлотте, это было бы чудесным решением всех проблем“. Мне, скорее всего, такое и в голову бы не пришло. Но, услышав их разговор, я стала об этом думать. А почему бы и нет? Это было бы очень удачно — выйти замуж за Карлтона. Я решила, что это было бы просто превосходно. Я почти полюбила Харриет за то, что она предотвратила мой брак с Чарльзом Конди.

Потом вы с Карлтоном неожиданно поженились, хотя мне всегда казалось, что вы недолюбливаете друг друга. Я не думала о тебе как о сопернице. Дело не в том, что я тебя ненавидела. Нет, я ненавидела, жизнь и судьбу или, уж как там называется то, что с самого начало было против меня. Я следила за Харриет, наблюдала за тем, как ей удается использовать людей, и решила, что у меня тоже это получится. Конечно, я понимала, что она очень красивая и обаятельная женщина, умеющая привлечь к себе людей, но при отсутствии всех этих даров можно действовать более тонко, умно и незаметно. Именно это я и делала. Я подумала, что, если ты умрешь, Карлтон будет потрясен и обратится ко мне. Полагаю, моя мать сделала бы все возможное, чтобы устроить наш брак. Я знала, как Карлтон относится к тебе, видела, как он смотрит на тебя. Я хорошо его изучила. Я вообще хорошо знаю людей. Если у тебя почти нет собственной жизни, то начинаешь наблюдать за другими людьми и живешь их жизнью. Звук его голоса, когда он говорил о тебе, взгляд его глаз… Я знала, что, если ты умрешь, он будет не слишком убит горем. Если он увидит свою выгоду, которую он, несомненно, должен был бы увидеть, и если будет некоторое мягкое давление со стороны семьи (мол, кто-то должен позаботиться о детях), то цель будет достигнута. Ради этого я и действовала. Что же касается Харриет, то она ему не нравилась. Я уж не знаю, что отличает таких людей, как они, от всех остальных. Оба они имеют опыт в общении с лицами противоположного пола, оба весьма привлекательны, и, тем не менее, между ними мгновенно возникает неприязнь. Карлтону не нравилось, что Харриет пребывает в этом доме. Он ненавидел ее за то влияние, которое она на тебя оказывала. Я знаю, что он никогда не женился бы на ней, а она не вышла бы за него замуж — разве что для того, чтобы, завладеть Эверсли. Но он принадлежит Эдвину. Харриет гордилась тем, что у нее есть Бенджи, следующий наследник, и решила предоставить остальное судьбе. Она никогда не причинила бы зла Эдвину. Все, чего она хотела, это жить в комфорте. За это она и боролась всю свою жизнь.

Итак, устранить с моего пути следовало именно тебя. Мне нужен был Карлтон. Он видел, как я люблю детей. Однажды он сказал мне: „Вам надо бы обзавестись детьми, кузина Карлотта“. Я восприняла это как знак и начала строить планы. Я знала, каковы ваши взаимоотношения, и хорошо понимала вас обоих. Карлтон сердился, потому что думал, что ты не можешь забыть Эдвина, а ты помнила о том, как Эдвин обманул тебя, и полагала, что Карлтон поступает точно так же. Вы оба вливали яд в ваш брачный кубок. Вы заслужили потерять друг друга.

Я мечтала о предстоящих годах: мы с Карлтоном женаты, у нас появились свои дети. Именно этого я и хотела. Это позволило бы мне забыть, каким образом была достигнута цель. Я рассказываю тебе об этом, потому что не люблю оставлять дела незавершенными. Хочу, чтобы ты поняла, почему я сделала то, что сделала, и не хочу, чтобы ты говорила: „О, Карлотта была безумной!“ Карлотта не была безумной. Карлотта была умной. Она знала, чего хочет, и всего лишь пыталась добиться своего. Но меня преследовали неудачи. Я стреляла в тебя из кустов, но в решающий момент ты нагнулась и была ранена только в руку, что насторожило всех и осложнило мою задачу.

И тогда я поняла, что нужно действовать быстро, поскольку после этого выстрела ты стала осторожной. Я подбросила в беседку восковых кукол, собираясь вызвать у Салли подозрения в отношении Харриет. Мне хотелось, чтобы все поверили в то, что она ведьма. В конце концов, люди охотно принимают такие объяснения. Они скажут, что и ребенка ты потеряла благодаря колдовству… хотя к этому я руку не приложила. Конечно, выстрел не был колдовством, но всегда можно сказать, что рукой Ли водил дьявол. Собственно, об этом уже начали поговаривать. А потом я придумала затею с беседкой. Она бы сработала, если бы не Молодой Джетро. Кто бы мог подумать, что безумный старик перечеркнет мои планы!

Теперь для меня все кончено. Я попалась. Что мне делать? Нужно осуществить на практике то, о чем я так часто думала и на что не могла решиться. На этот раз возврата нет.

Как только стемнеет, я выйду из этого дома и пройду пешком к морю. Загляни в пещеру… ты помнишь пещеру? Вы прятались там, ожидая лошадей, которые должны были доставить вас в дом. Там ты найдешь мой плащ… высоко на скале, куда до него не доберется прилив. Я исчезну из твоей жизни навсегда. Я хочу войти в море и идти, идти вперед…

Прощай, Арабелла! Теперь ты можешь быть счастлива. Научись понимать Карлтона, и пусть он научится понимать тебя.

• Предыдущая
• 85/86
• Следующая