Таинственный остров(изд.1980) - Верн Жюль Габриэль - Страница 7

• Предыдущая
• 7/38
• Следующая

Пенкроф не ошибся в своих предположениях. Через три часа наступил полный отлив, и частично обнажилось песчаное дно пролива. Между островком и берегом оставался лишь узкий ручей, через который они, конечно, легко переправятся.

И в самом деле часов около десяти Гедеон Спилет и двое его товарищей сняли с себя одежду, связали ее в узлы и, положив их на головы, пошли через ручей, глубина которого не превышала пяти футов. Герберт, для которого и это было много, плавал, как рыба, и за него бояться было нечего. За несколько минут все трое перебрались на противоположный берег. Жаркое солнце быстро их обсушило, они оделись и стали совещаться, кому и куда идти на поиски исчезнувшего инженера, о котором до сих пор они не имели никаких известий.

Прежде всего Спилет захотел один пойти на разведку, договорился с Пенкрофом, что тот будет на этом же месте дожидаться его возвращения, и, не теряя ни минуты, быстро пошел по берегу в том направлении, в котором несколько часов тому назад бежал Наб. Вскоре он исчез за скалами.

Герберт тоже хотел идти вместе с ним, но Пенкроф его удержал.

– Останься, мальчик, – сказал он, – нам надо устроить лагерь и, кроме того, поискать какую-нибудь более вкусную и питательную еду, чем эти жалкие ракушки. Наши друзья вернутся голодными, и мы должны добыть им что-нибудь, чем они могли бы подкрепиться… Каждому свое дело.

– Я согласен, Пенкроф, – ответил Герберт.

– Отлично! – продолжал моряк. – У нас дело пойдет на лад. Будем действовать систематически. Мы устали, замерзли и чертовски проголодались. Поэтому нам нужно отыскать пристанище, развести огонь и добыть пищу. В лесу есть дрова, в гнездах есть яйца, остается найти дом.

– Хорошо, – сказал Герберт. – Я поищу пещеру в этих утесах. В конце концов, я, наверное, найду какую-нибудь нишу, в которой нам можно будет укрыться!

– Отлично, – опять проговорил Пенкроф. – Идем, мой мальчик.

И они двинулись вдоль огромной каменной стены по песчаному берегу, значительно обнажившемуся после отлива. Но вместо того чтобы идти к северу, они направились к югу. Пенкроф заметил, что в нескольких сотнях шагов ниже того места, где они высадились, берег образует узкую расщелину, которая, по его мнению, должна была служить устьем реки или ручья. С одной стороны, важно было поселиться поблизости от воды, пригодной для питья, а с другой, он предполагал, что течение могло занести Сайреса Смита в эту сторону.

Стена достигала трехсот футов высоты, но ни вверху, ни внизу у подножья стены не видно было ни малейшей расщелины, которая могла бы послужить временным приютом для потерпевших крушение. Это была отвесная стена из твердого гранита, которую не победила еще всесокрушающая сила волн прилива. Над вершиной ее парило множество водяных птиц, в основном перепончатопалых, с длинным, но узким и острым клювом. Эти крикливые птицы, по-видимому, совсем не были испуганы появлением людей, которые, без сомнения, впервые проникли в их владения. Рассматривая птиц, Пенкроф узнал в них старых знакомых – поморников, которых часто называют «морскими разбойниками», и маленьких прожорливых чаек, гнездящихся в углублениях гранита.

Выстрел из ружья, направленный в середину этой стаи птиц, уложил бы, наверное, целую дюжину сразу, но, для того чтобы выстрелить из ружья, нужно иметь ружье, а ни у Пенкрофа, ни у Герберта его не было. Впрочем, они не особенно огорчались, так как поморники и чайки совершенно не съедобны, и даже их яйца имеют отвратительный вкус.

Герберт отошел немного дальше влево и там заметил несколько утесов, покрытых водорослями, которые еще несколько часов тому назад были покрыты водой. Здесь на скалах среди скользких водорослей виднелись тысячи двухстворчатых раковин, которыми не могли пренебрегать голодные люди. Герберт позвал Пенкрофа, и тот сейчас же подбежал к нему.

– Э! Да это устрицы! – воскликнул моряк. – Вот чем мы заменим птичьи яйца!

– Это не устрицы, – возразил Герберт, внимательно осматривая моллюсков, прилепившихся к скалам, – это литодомы.

– А их едят? – спросил Пенкроф.

– Еще как!

– Ну, тогда будем есть литодомы.

Пенкроф мог поверить Герберту на слово. Юноша был очень силен в естественной истории и, кроме того, с подлинной страстью любил эту науку. Его отец всегда поощрял наклонности мальчика и дал ему возможность прослушать лекции лучших профессоров в Бостоне, которые очень хорошо отзывались об умном и трудолюбивом юноше. Довольно обширные знания Герберта как в зоологии, так и в ботанике впоследствии не раз пригодились ему и его товарищам.

Раковины литодомов имели продолговатую форму и целыми гроздьями прилеплялись к скалам. Они принадлежат к породе сверлящих моллюсков, пробуравливающих отверстия в самых твердых горных породах. Раковины литодом закруглены с обоих концов, что отличает их от раковин других съедобных улиток.

Пенкроф и Герберт основательно закусили литодомами, раковины которых раскрылись под действием солнечного тепла. Они ели их живыми, как едят устрицы. Моллюски имели горьковатый привкус, как будто были сильно посыпаны перцем, поэтому ни Пенкроф, ни Герберт не пожалели о том, что у них нет перца или каких-нибудь других острых приправ. Литодомы утолили только голод, но не жажду, которая еще больше усилилась благодаря пряному вкусу моллюсков. Надо было как можно скорее найти пресную воду, которой не может не быть в этой причудливой местности. Однако сначала Пенкроф и Герберт запаслись литодомами, наполнив ими свои карманы, кроме того, каждый завязал еще по хорошей порции моллюсков в свой носовой платок. После этого они пошли к подножью горы.

Сделав не больше двухсот шагов, они добрались до того ущелья, где, по мнению Пенкрофа, должна была протекать хотя бы маленькая, но многоводная речка, и он не ошибся. В этом месте стена точно раздвигалась надвое, давая место небольшой расщелине, углубление которой образовывало довольно острый угол. Ширина реки, бежавшей к морю по этому ущелью, была около ста футов, отвесные гранитные берега поднимались с обеих сторон не больше чем на двадцать футов и шли, понижаясь, внутрь материка. Дальше поток резко сворачивал в сторону и исчезал в лесу на расстоянии полумили.

– Здесь вода, там в лесу топливо! – сказал Пенкроф. – Ну, Герберт, теперь нам не хватает только дома!

Вода в речке была чиста и прозрачна. Пенкроф попробовал воду и убедился в том, что во время отлива, когда море отходит от берегов, вода в устье реки совершенно пресная.

Утолив жажду, Герберт снова принялся разыскивать какую-нибудь впадину, которая могла послужить хотя бы временным убежищем, но поиски его не увенчались успехом, – отвесные стены не имели ни одного углубления. Но зато у самого устья реки, немного выше линии прилива, груда обвалившихся скальных обломков образовала огромное отверстие, очень похожее на систему гротов.

Пенкроф и Герберт углубились довольно далеко между скал по усыпанным песком узким проходам, куда свет свободно проникал в отверстия между неплотно прилегавшими гранитными обломками, некоторые из них держались на весу только каким-то чудом. Вместе со светом туда врывался и ветер – настоящий сквозняк, приносивший снаружи резкий холод. Несмотря на такие неудобства, Пенкроф решил, что если заделать кое-какие отверстия смесью камней с песком, то можно будет приспособить эти гроты для жилья. Геометрический план гротов имел вид типографского знака &, который означает сокращенное et caetera[7]. Если отделить верхний завиток этого знака, через который, собственно, и врывался юго-западный ветер, удастся, вероятно, воспользоваться остальной частью помещения.

• Предыдущая
• 7/38
• Следующая