Делец - де Бальзак Оноре - Страница 23

• Предыдущая
• 23/25
• Следующая

Виолет. Что такое, сударыня?

Г-жа Меркаде. Господа, если вы согласитесь сохранить в тайне затею, которую я отказываюсь назвать соответствующим образом, вам будет заплачено...

Гуляр. Кем это, скажите-ка, почтеннейшая?

Г-жа Меркаде. Господином Дювалем.

Меркаде (в сторону). Ну, пошло-поехало!

Г-жа Меркаде. Приходите к нему сегодня вечером, я тоже приду, и все кредиторы господина Меркаде будут удовлетворены.

Виолет. О! В таком случае... (Уходит вместе с Гуляром.)

Де ла Брив. Понимаете ли вы, сударыня, что не будь вы женщиной... Я — де ла Брив...

Г-жа Меркаде. Вы — господин де ла Брив? Нет, сударь...

Меркаде. До чего смела! Прямо-таки не узнаю ее.

Де ла Брив. Как? Я — не я?

Г-жа Меркаде. О господине де ла Бриве, сударь, я составила себе полное представление вчера за обедом. Он знает, что долги не позор, если только не отказываешься от них, если стараешься расплатиться с ними; он порядочный молодой человек, он расплатится, впереди у него целая жизнь, и он слишком умен, чтобы ставить ее на карту, участвуя в затее, которую правосудие может...

Де ла Брив. Сударыня, да я в самом деле...

Г-жа Меркаде. И знать не хочу, сударь, кто вы такой! Но, кто бы вы ни были, вы оцените, надеюсь, услугу, которую я только что оказала вам, удержав вас на краю пропасти...

Де ла Брив. Сударыня, в эту пропасть толкает меня ваш супруг; он обещал вернуть векселя, которые преградили мне все пути...

Г-жа Меркаде. Мой муж человек порядочный, он вернет вам векселя. С нас достаточно вашего слова, а рассчитаетесь вы, когда честным путем составите себе состояние.

Де ла Брив. Ах, сударыня, вы открыли мне глаза! Я — де ла Брив! Этим все сказано, и верьте, что с этой минуты я мужественно вступлю на трудовой путь.

Г-жа Меркаде. Прямая дорога, путь чести — тернист, но небо благословит тех, кто вступил на этот путь.

Меркаде (в сторону). Добьешься этим путем кредита, держи карман шире!

Де ла Брив. Как мне благодарить вас! Я буду по-сыновнему предан вам до конца моих дней. (Почтительно целует ей руку, кланяется Меркаде и уходит в его комнату.)

Меркаде. Наконец-то мы одни! Вы разорили меня, сударыня. Еще немного, и я, как по мановению волшебной палочки, расплатился бы со всеми. Вы, видно, набрели на золотые горы или в крайнем случае на станок, печатающий ассигнации?

Г-жа Меркаде. Нет, Огюст, я набрела на Честь!

Меркаде. А-а! И что же: разве ее сопровождает Богатство?

Г-жа Меркаде. Ах, не шутите, Огюст. Я бедная женщина, я ничему не училась, кроме того, чему учит нас, женщин, сердце; но предчувствие, которое стоит на страже человека, чье имя мы носим, подсказало моему сердцу, что вы пустились в игру, где возможно либо богатство, либо бесчестье... Простите, но, по-моему, более вероятно бесчестье, чем богатство. А я хочу, чтобы вы остались честным, порядочным, мужественным — словом, таким, каким вы были до сих пор.

Меркаде. До сегодняшнего дня я твердо стоял на ногах, а вы сейчас сбросили меня ниже, чем стоят облигации займа Гаити.

Г-жа Меркаде. Огюст, все это, скажете вы, пустые женские рассуждения, но соблаговолите выслушать меня. У меня осталось еще тысяч двести приданого: возьмите их и расплатитесь с кредиторами.

Меркаде. А дальше что? Мы будем бедны, как Испания.

Г-жа Меркаде. Мы будем богаты всеобщим уважением.

Меркаде. А дальше что?

Г-жа Меркаде. Дочь и зять, я и вы сами — все мы будем работать. Да, мы начнем новую жизнь на маленький капитал Адольфа и заработаем состояние, достаточное, чтобы жить в скромном достатке, без больших надежд, но зато счастливо... Спекулируя, можно нажить деньги тысячью разных способов, но я знаю лишь один верный способ, и его должна держаться почтенная буржуазия: это копить деньги честным трудом, а не всякими уловками. Терпение, благоразумие, бережливость — вот три домашние добродетели, которые никогда не отнимают у человека того, что они ему принесли. Бросьте колебания! Подле вас любящая, уважающая вас жена и любящие дети; дайте же нам возможность всегда уважать того, кого мы любим... Уйдем из этого мира лжи, хитростей, поддельного богатства, которое ни на кого уже не производит впечатления. Пусть у нас будет один только хлеб — мы будем есть хлеб с радостью, он не будет застревать у нас в горле, как тонкие блюда на тех пиршествах, где разоряют людей и смеются над обобранными пайщиками.

Меркаде (в сторону). Дай волю жене хоть раз — и навеки станешь в семье полным нулем. Женщины говорят, что они великодушны, но великодушие у них проявляется приступами, как малярия.

Г-жа Меркаде. Вы колеблетесь?

Меркаде. Намерения у вас самые прекрасные, но вы тем не менее разрушили благополучие, которого я, наконец, добился... и вы еще хотите, чтобы я благодарил вас! И вы беретесь меня судить!

Г-жа Меркаде. Нет, Огюст, я не сужу вас... (В сторону.) А, вот идея! (Вслух.) Позвольте мне спросить мнение двух честных, чистых душ, еще не запятнанных соприкосновением со светом. Уйдите, прошу вас, минуты на две к себе в кабинет.

Меркаде. Посмотрим! (В сторону.) А я тем временем обдумаю, как мне быть.

Г-жа Меркаде. Дети, войдите...

Минар. Вот и мы! Что угодно?

Г-жа Меркаде. Положение отца еще ужаснее, чем я предполагала, и на сей раз речь идет о том, чтобы, по его словам, либо победить, либо умереть. Итак, при большой хитрости и смелости он может развязаться с долгами и в короткий срок нажить состояние. Чтобы осуществить этот весьма смелый план, требуются наша помощь и участие. Если все поверят возвращению Годо, если вы, Адольф, переоденетесь и возьметесь изображать его...

...господин Меркаде сможет купить на имя Годо акции и добиться рассрочки платежей по долгам... Акции должны подняться и в короткий срок окупить все — и затраченные на них деньги и прежние долги... Нам требуется также помощь господина Дюваля...

Жюли. О маменька! Ваша привязанность к отцу ослепляет вас. Простите, но отец не мог составить такого плана, и я не выйду за Адольфа, если он...

Минар. Вы правы, Жюли!.. (Целует ей руку.) Сударыня, просите у меня жизнь и требуйте все, чем я располагаю! Но впутываться в... Я сам буду умолять господина Дюваля поддержать своим влиянием господина Меркаде; но подумайте только, сударыня, о чем вы меня просите? Ведь это...

Г-жа Меркаде (порывисто). Мошенничество!

Минар. Хуже того. Даже в случае полнейшего успеха человек будет опозорен. Это...

Жюли. Адольф! Не произносите...

Минар. Во имя всего святого, сударыня, заклинаю вас: откажитесь от этой мысли. Ведь банкротство и то лучше — после него можно оправиться, а тут...

Меркаде. Адольф, и вы согласились бы жениться на дочери банкрота?

Минар. Да, сударь, потому что я сумел бы помочь ему восстановить свое доброе имя...

Меркаде (в сторону). Я побежден! (Жене.) Ты благородное и доброе создание. (В сторону.) Сколько людей ищут подобного сокровища! А раз обладаешь им — безумие не пожертвовать ради него всем... (Вслух.) Вы достойны лучшей участи!

• Предыдущая
• 23/25
• Следующая