Белые ночи (СИ) - Лисина Александра - Страница 51

• Предыдущая
• 51/80
• Следующая

— Не надо, я сам.

Ну, сам так сам. Я так же молча пожала плечами, положила рядом с ним специально заготовленные тряпицы, вымоченные в крепком вине. Сделала вид, что не заметила подсохшей полоски крови на торчащей снаружи лодыжке, и отошла в сторону, предоставив ему обширное поле для деятельности. Не хочет, не надо. Навязываться не собираюсь и уговаривать тоже не буду. Небось, не мальчик, должен понимать, что одной рукой с такой раной ему не управится. А вторую тревожить не следует, иначе потом кость не срастется, и он вовсе не сможет держать оружие. Так что все равно придется кого-то просить о помощи. Того же Яжика, например, или Велиха. Или болтушку Зиту. Впрочем, не мое дело — не доверяет, значит, не доверяет. Пусть кобенится дальше.

Я еще раз оглядела разбитый лагерь, в котором спокойными и безмятежными казались только ларусска с маленьким сыном. Мигом подметила внимательные взгляды со всех сторон. Правильно углядела держащихся поодаль вооруженных воинов (ага, конечно, в преддверии ночи они даже не подумали снять кольчуги), а потом мудро села отдельно ото всех. Но так, чтобы иметь как можно больший обзор и успеть, если что, незаметно скрыться. За спиной оставила могучий сосновый ствол, чтобы оттуда не возникло никаких неожиданностей. Подтянула ноги к груди. Бросила рядом изрядно похудевший мешок и, слегка прикрыв глаза, принялась изучать нежданных попутчиков.

Не сказать, чтобы увиденное меня порадовало, но и неожиданностью не стало — от меня держались подальше. Меня старались не задевать взглядами, но, одновременно, не спускали глаз. То один, то другой взор словно случайно останавливался на моем спокойном лице и так же быстро уходил в сторону. Разговоры вели негромкие, но тут, наверное, сказывалось всеобщее напряжение. Все же я не настолько страшная, чтобы от меня так шарахаться. И не бог весть какая шпионка, чтобы обсуждать в тесном кругу великие походные тайны.

Впрочем, меня такое положение дел вполне устраивало: не люблю, когда лезут в душу. И тем более не люблю, когда вокруг моей персоны крутится слишком много любопытных. Вообще не терплю чужое внимание, даже такое ненавязчивое, как здесь. Не привыкла, знаете ли, и все. Всю жизнь мне с лихвой хватало общества духа-хранителя и редких приятелей, с которыми я никогда подолгу не сходилась. Так, сделали общее дело и разбежались до следующего раза. Да и прошлое как-то не способствовало близким отношениям — какие могут быть отношения среди куцей стайки бездомных сирот, грызущихся между собой почище диких крыс? Может, только Нита и старый Вортон смогли вписаться в мой узкий круг доверия, но тех уже года три как нет в живых. Только Рум и оставался… до недавнего времени.

Я прикусила губу, с горечью сознавая, что теперь даже ворчливого призрака со мной не было. Двуединый! Как же мне его не хватало! Я даже не предполагала, что будет так трудно без этого дерзкого, вспыльчивого, несдержанного и ворчливого привидения! Все бы отдала за возможность снова услышать его голос! Хоть разок, хоть на секунду! Узнать, что он в полном порядке и наслаждается обретенной свободой! Ох, Рум…

На поляне неожиданно стало очень тихо.

Я поспешно распахнула глаза, ожидая самого страшного, вплоть до того, что все до одного караванщики вдруг превратились в ужасных упырей и теперь в зловещем молчании подкрадываются к потерявшей бдительность жертве, чтобы жадно вцепиться в нее острыми зубами. Даже внутренне подобралась, готовясь прыгнуть в сторону и бежать прочь от возможной опасности. Одновременно начала потихоньку отращивать коготки, благоразумно пряча свое природное оружие в густой траве. Напряглась, насторожилась, внимательно оглядела странно окаменевшие лица людей…

Но тут же сердито ругнулась, наконец-то, завидев причину их неожиданного ступора: громадный тигр медленно ступил на притихшую поляну и брезгливо выплюнул возле костра тушу крупного кабана. Он возник из леса совершенно бесшумно — как тень, как призрак, как настоящий, уверенный в себе хищник. Не потревожил ни листка, ни травинки, ни деревца. Просто шагнул из темноты, будто из преисподней, и по-хозяйски швырнул убитого порося нам под ноги. Дескать, забирайте! Вот вам ваша добыча! После чего с непередаваемым величием выпрямился и медленно обвел сузившимися глазами оцепеневших людей. Огромный, страшный, стремительный и смертельно опасный зверь… он даже приподнял верхнюю губу, с которой до сих пор слетали крупные алые капли, и некоторое время стоял в полной неподвижности, как изваянная в черном камне статуя. Не издавал ни звука. Просто внимательно смотрел на напряженные лица и с удовлетворением встречал там затаенный страх. А потом увидел меня и, хищно прищурившись, тихо рыкнул:

— Шр-р-р…

У меня внутри что-то противно сжалось, потому что в его взгляде снова смешалось так много! Была там и насмешка, и откровенный вызов, и сознание собственной силы, и тлеющая в глубине знакомая ярость… проклятый оборотень!! У меня даже слов не нашлось, чтобы описать все, что я там увидела! Он стоял в десяти шагах и всего одним взглядом давал нам понять, что глубоко презирает возложенную на него обязанность! Снисходит до нее, как снисходит древний король до своих обнищавших подданных! Соизволяет откликнуться на нашу просьбу и дарит свое высочайшее благоволение, позволяя вкусить пойманной им дикой свиньи, как вкушают изысканнейшее яство, которым милостиво одаривают своих преданных слуг. И тем самым соглашаются сопровождать нас, ничтожных и слабосильных, в долгом пути, потому что Они — Его Великолепие и самая что ни на есть Самость — изволят путешествовать не в одиночестве, как раньше, а в нашей сомнительной (гордитесь и проникайтесь!) компании.

Ах ты ж, Ииров мерзавец!!! Да что он о себе возомнил?!!!

Я неожиданно поняла: мне только что красноречиво сообщили о том, что и дальше будут тащиться с нами в сторону Приграничья, после чего зло поджала губы и мгновенно вскипела. У меня непроизвольно сжались кулаки, нехорошо загорелись глаза, губы сомкнулись, как капканом, тогда как лицо стало холодным и совсем чужим. Вернулся, значит? Вот как? Собираешься остаться? Следовать за караваном в открытую? Следить, посматривать и подглядывать, имея полное на то основание? Решил, что мы поможем в исполнении каких-то твоих планов? А эта маленькая сделка даст тебе возможность действовать в открытую?!

— Глядите, кабан… — растеряно пролепетала Зита, непонимающе глядя на неподвижную тушу у костра. — Это он что, нам принес? Да?

Бергол покосился на мое закаменевшее лицо и странно кашлянул.

— Судя по всему… Трис?

Я равнодушно отвернулась.

— Значит, это наше? — робко улыбнулась ларусска. — Велих, правда? Это все нам?

Тигр глухо рыкнул и отступил на шаг, демонстративно отвернув нос от истекающей кровью добычи. Потом отступил еще, нервно дернул хвостом, снова оглядел напряженные позы людей, с перепугу схватившихся за оружие. Наконец, отошел к краю поляны и уже оттуда выразительно сверкнул глазами, словно подтверждая, что свою часть уговора он выполнил.

Караванщики слегка успокоились, а Лех перестал сжимать рукоять спрятанного под плащом меча.

— Спасибо, — искренне улыбнулась тигру Зита и первой поспешила к бесплатной горе мяса. — Как же это вовремя! Мы так много запасов оставили у озера, чтобы не отягощать повозки. Надеялись, конечно, что ты поможешь, но все равно — большое тебе спасибо! Это будет очень кстати! Трис, помоги мне его разделать!

— Кого именно? — сухо уточнила я, с трудом свыкаясь с мыслью, что сама ненароком дала мохнатому монстру такую удобную зацепку. А он, гад, ей охотно воспользовался.

— Кабана, конечно!

— А-а… извини, я не переношу запах свинины. Пусть мужчины потрошат и жарят, а я не могу. Не притронусь даже, можешь не уговаривать.

Я снова откинула голову на сосновый ствол и прикрыла глаза, не желая видеть сейчас никого — ни зверей, ни людей, ни проклятого кабана, который вдруг испортил мне все планы. Особенно этого оборотня, вздумавшего зачем-то вернуться и тыкать в глаза моими же ошибками. Но даже так, сквозь сомкнутые веки, всей кожей ощущала пристальный взгляд черных глаз, от которого становилось очень не по себе. В то время, как на душе было так мерзко, что хоть волком вой. Хотелось уйти, забиться в какую-нибудь нору и там переждать бушующую внутри бурю. Казалось, меня снова предали, жестоко обманули, бросили. Казалось, меня обрекли навеки терпеть рядом с собой это непонятное существо из плоти и крови, которого я, как ни хотелось признавать, до сих пор боялась.

• Предыдущая
• 51/80
• Следующая