Зимние рыцари - Стюарт Пол - Страница 18

• Предыдущая
• 18/43
• Следующая

— Ко мне, Пух! Ко мне! — позвал он, перекрикивая шум ветра.

В следующий миг задрожал воздух, зазвенели шпоры, и на землю, как молния, спустился облачённый в блестящие доспехи наследный рыцарь на огромном чёрном зубоскале. Через закрытое забрало на Квинта смотрели два сверкающих глаза.

— Объяснитесь, молодой человек! — прогремел сильный голос, лунный свет нарисовал вокруг головы незнакомца сияющий ореол. Блеск был таким ярким, что Квинту пришлось закрыть глаза руками.

— Я… Я… — начал он заикаться.

— Вы назвали этого зубоскала по имени!

— Д… д… да, — выдавил Квинт, уставившись на свои сапоги. Он слышал, как сверху сердито пищит Пух.

— Разве вам неизвестно, что имена присваиваются только рыцарским зубоскалам?

Квинт смущённо кивнул. Чёрный зубоскал бил по земле ногой, как будто подтверждал, что хозяин прав.

На широкой уздечке Квинт прочитал вышитое сереб ром слово «Ванквикс».

Так звали зубоскала Скридиуса Толлинкса У Квинта закружилась голова. Значит, сейчас он разговаривает с самим Толлинксом — самым известным и бескомпромиссным наследным рыцарем.

— Это потому, что я сам его вырастил. У него с рождения вокруг рта пушок. Потому я его так и назвал. Пух — это прозвище.

— Замолчите! — перебил его Толлинкс. — Чему вас только учат? Здесь, в Санктафраксе, правят небоведы. А это существо, — рыцарь указал на зубоскала, — земного происхождения. Зубоскалы получают имя, только когда полностью готовы к священному полёту за грозофраксом! Иначе это пережитки землеведения. Понятно?

Квинт молча кивнул.

Рыцарь открыл забрало, и Квинт увидел суровое, но ни в коем случае не злое лицо.

— Вы ещё молоды, — молвил Толлинкс уже гораздо мягче. — И осознали свою ошибку. В нашей почётной академии зубоскалы — всего лишь слуги. Мы терпим их, поскольку они нам нужны. Мой добрый Ванквикс тоже простой слуга. — Он потрепал зубоскала по холке. — Мы принадлежим Небу, отрекаемся от всего земного, — продолжал Толлинкс, не сводя глаз с Квинта, — и ждём дня, когда сможем принести дар Санктафраксу.

— Грозофракс. — прошептал Квинт.

Наследный рыцарь кивнул.

— Да, и скоро грядёт Великая Буря. Я чувствую её приближение. Потому и стоят такие морозы, идёт Мать Ветров. Я ждал её всю сознательную жизнь. И вот она рядом. Когда меня изберут. — он запнулся — если меня изберут, я не подведу наш воздушный город.

Квинт знал, что в Рыцарской Академии есть ещё двенадцать претендентов, но Скридиус Толлинкс казался самым достойным из них. Он уже не раз доказывал свою доблесть и отвагу. Квинт внимательно глядел на Толлинкса. А тот будто бы забыл, что разговаривает с молодым воспитанником.

— Я нагоню Великую Бурю, — убеждённо говорил он. — Проникну в её сердце и полечу в Сумеречные Леса. И когда ударит молния, мы с Ванквиксом ринемся вниз и добудем священный грозофракс, даже если тот уйдёт под землю! Мы вернёмся домой героями!..

Глаза Скридиуса Толлинкса фанатично горели, щёки раскраснелись, как маки.

— Я сделаю это! Сделаю!

Бросив эти последние слова, наследный рыцарь развернул своего зубоскала и рысью поскакал через Двор к своей одинокой башне.

В Академии было ещё двенадцать таких же высоких и одиноких башен, в каждой из них жил такой пылкий наследный рыцарь, как Скридиус, каждый хотел добыть для города грозофракс. Возможно, когда-нибудь Квинт станет одним из них. Квинт Знал наверняка одно: если он станет избранным, ему понадобится рыжий зубоскал с пушком вокруг рта, сидящий сейчас на высоком барьере.

— Ко мне, малыш! — вскричал он, снова задира голову. — Ко мне, хороший!

Прошло ещё три недели. Квинт проснулся на рассвете в дурном настроении. На минуту ему показалось, что время, проведённое на факультете Перистых Облаков, — всего лишь сон. Небо за окном было серое, тихо падал снег.

Многие воспитанники уже проснулись. Сегодня они заканчивали обучение у Фенвила Вендикса и переходили в распоряжение Хакса Востилликса Квинт встряхнул головой, перед глазами встал грозный образ декана факультета Всех Облаков. Впрочем, Фенвил Вендикс тоже сначала казался ученикам не слишком приветливым. А теперь все воспитанники горячо полюбили его.

Все, кроме Вилникса Подлиниуса. И хотя по просьбе Раффикса Фенвил смягчил ему наказание, Вилникс продолжал всей душой ненавидеть строгого декана.

Но вот распахнулись двери, вошёл Фенвил Вендикс, и всё внимание Квинта переключилось на него. По традиции декан проходил мимо выстроившихся в шеренгу воспитанников, пожимая всем по очереди руки.

Квинт почувствовал, что дрожит от волнения. Это рукопожатие было знаком уважения декана к молодым ученикам. На факультете Перистых Облаков юношам приходилось порой не сладко, но они прошли все испытания, и теперь декан гордился своими подопечными. Каждый из них вырастил зубоскала, когда-то маленькие крошки превратились в сильных и мощных верховых животных.

Фенвил пожал руку Квилтису. Настала очередь Тонсора. Следующим декан должен поздравить Фина. Краем глаза Квинт заметил, что, пожимая руку молодого Менделликса, Вендикс слегка улыбнулся одними уголками рта.

Следующим в строю стоял он.

Фенвил Вендикс пристально посмотрел на Квинта, и глаза его просветлели. Юношу потрясла спокойная сила, с которой Фенвил пожал ему руку, пожал как равному. Квинт слегка поклонился, сердце распирало от гордости и восторга.

Не сказав ни слова, декан пошёл дальше.

Поздравив ещё десятерых воспитанников, он остановился напротив последнего — Вилникса Подлиниуса. Вилникс был бледен, как полотно, но выражение глаз было дерзким.

Фенвил молча протянул непокорному воспитаннику руку.

Вилникс поджал губы, на его лице отпечаталось такое презрение, что казалось, он сам без всякого хлыста ударил декана по лицу. Они молча скрепили Рукопожатие и стояли так несколько мгновений, показавшихся каждому вечностью.

Наконец декан ушёл.

Как только за ним затворилась дверь, ученики Загалдели. Друг спешил обнять друга, поздравить с окончанием курса. Только на Вилникса никто не обращал внимания, и тот никем не замеченный прислонился к колонне.

— Квинт! Фин! — зазвенел голос Раффикса.

— Глядите, кто пришёл со мной вас поздравить!

Друзья обернулись и увидели рядом с высоким старшекурсником сияющего Стоупа.

— Стоуп! — закричали хором Квинт и Фин, бросаясь в объятия серого гоблина. Так они кружились по залу, смеялись и улюлюкали. Улучив минутку, Квинт отвёл Раффикса в сторону.

— Я хотел поблагодарить тебя за разговор с Фенвилом, — улыбнулся он. — Вилникс, похоже, этого не оценил, но мне стало жить гораздо легче!

— Не стоит, старина! — рассмеялся Раффикс. — Это Подлиниус должен меня благодарить, а не ты. Ты виноват только в том, что случайно выдал его декану. А он чуть не уморил с голоду зубоскала.

Сбоку раздался какой-то шорох, Квинт обернулся и увидел прячущегося за колонной Вилникса. Его лицо казалось ещё белее, шрам алел, как огонь, глаза метали молнии.

— Так это ты донёс на меня? — прошипел Подлиниус. — Я не забуду этого, Квинтиниус. Никогда не забуду!

Лекционный Зал факультета Всех Облаков оказался таким же величественным, каким представлял его себе Квинт. Его спроектировал известный зодчий Флакс Картиус. Считалось, что эта лучшая работа мастера затмила красотой Большой Зал Центрального Виадука и башни-близнецов аналитиков Дымки. Шагнув под широкие своды Лекционного Зала, Квинт в который раз понял, как повезло ему и его однокашникам в том, что они зачислены в Рыцарскую Академию.

Пройдя по великолепному дощатому причалу, они увидели знаменитые летающие скамейки и роскошные профессорские ложи. Квинт тут же завертел головой, так хотелось ему разглядеть огромный прозрачный купол.

• Предыдущая
• 18/43
• Следующая