Зимние рыцари - Стюарт Пол - Страница 16

• Предыдущая
• 16/43
• Следующая

Квинт понимал, что в словах Подлиниуса есть здравый смысл. Все ученики разбились по парам и тройкам и сообща заботились о зубоскалах. С Вилниксом же никто не захотел иметь дело, таким он был грубым и заносчивым. Впрочем, Подлиниус долго не переживал и попросту перестал наведываться к зубоскальчику. Квинт жалел беднягу и частенько кормил его втихаря.

Но однажды случилось непредвиденное.

Квинт проснулся рано утром в своей келье и потянулся. Руки, ноги, спина болели от постоянной физической нагрузки. Уже три месяца он выхаживал зубоскала и поднимался ещё до побудки. Мысль о том, что на факультете Перистых Облаков его ждёт голодный питомец, заставляла его покинуть тёплую постель и бегом бежать в зубоскальню.

В этот раз, поднимаясь вверх по колонне к своему любимцу, юноша почувствовал, что что-то произошло.

Зубоскалы были необычайно возбуждены, они повизгивали, кричали и носились взад и вперёд по раскидистым «ветвям». Сгибаясь под тяжестью железных вёдер с кормом, Квинт добрался до своего зубоскальчика, поставил перед ним мясной завтрак и уже собирался кормить подопечного Фина, как вдруг его взгляд скользнул в сторону.

Там, завалившись на бок и тяжело дыша, лежал зубоскал Вилникса. Животное выглядело ужасно, глаза впали, рёбра вылезали наружу. Квинт опустился пред бедняжкой на колени и погладил редкую шёрстку.

— Ну, ну, малыш, что ты? — ласково прошептал он. — Вот, поешь немного.

Ноздри зубоскальчика задрожали, тусклые глаза скосились на Квинта. Покачнувшись, зубоскал привстал и разинул рот. Квинт живо положил заморышу в рот свежее мясо, тот жадно проглотил еду, Даже не пережёвывая, и снова разинул рот. Квинт продолжал кормить малыша с руки.

— Ты совсем оголодал! — сердито воскликнул он. — Ничего, погоди, я ещё устрою взбучку Вилниксу Подлиниусу.

— Вилниксу Подлиниусу? — прогремел раскатистый низкий голос, и Квинт, обернувшись, увидел, искажённое от ярости лицо Фенвила Вендикса. — Это зубоскал Вилникса Подлиниуса?!

Квинт покраснел. Как же он не заметил декана раньше?

— Профессор, возможно, Вилникс не виноват. — начал было он, не желая подставлять однокашника.

— Животное умирает с голоду! — рявкнул декан, щёлкнув по «ветке» тонким хлыстом.

Почувствовав недовольство Вендикса, зубоскалы завыли и зарычали. Профессор сыпал приказы направо и налево, и уже через минуту Квинта и больного зверёныша окружили прислужники факультета.

— Всё будет хорошо, мы заберём его отсюда, — сказал один из гоблинов, приподнимая зубоскальчика.

— Мы посадим его к старикам и потихоньку выходим, он поправится, — добавил другой, придя на помощь приятелю.

— Удивительно, на курсе всегда находится беспечный лентяй, готовый уморить бедное животное, — пробормотал первый, осторожно спускаясь вниз. — И удивительно, — он бросил сердитый взгляд на Квинта, — другие ученики всегда прикрывают бездельника.

— Держатся вместе, как же! — фыркнул третий с огромной охапкой соломы, присоединяясь к товарищам. — Обычное дело у воспитанников. Так было и будет, ха!

Квинт грустно посмотрел прислужникам вслед. В его душе гнев боролся с чувством вины. Он ужасно злился на ленивого, бессердечного Вилникса, злился на себя, что не остановил однокашника раньше, и в то же время чувствовал себя виноватым в том, что покрывал, и в том, что сдал его профессору. Понурив голову, юноша покинул факультет Перистых Облаков в самом мрачном расположении Духа.

Погода была под стать его настроению, по коридорам свистал ветер. Поёжившись, Квинт побрёл Вверх по винтовой лестнице и на полпути встретил фина. Друг нёсся вниз во всю прыть, его взлохмаченные кудри торчали во все стороны.

— Квинт! Вот ты где. Никогда Не угадаешь, что произошло, — затараторил он, пританцовывая на месте. — Фенвил Вендикс ворвался к нам несколько минут тому назад и вытащил Вилникса из постели прямо за шиворот. Он был вне себя. Кричал, что Вилникс замучил своего зубоскала! Кто-то рассказал всё декану, представляешь? Наверное, кто-то из прислуги? Может быть, Тагл? Или кто-то другой? Вилникса все ненавидят! Точно одно, — Фин подхватил Квинта под руку и поволок в трапезную, из которой плыл аромат свежевыпеченных пирогов, — это сделал не ученик.

— Почему? — тихо спросил Квинт, чувствуя, что в горле пересохло.

— Такого просто не может быть, — замотал головой товарищ. — Ученики всегда держатся вместе, ты же знаешь.

Холодным, туманным вечером на факультете Перистых Облаков было очень тихо. Большинство «веток» ещё пустовало, на остальных, похрапывая, дремали молодые и старые зубоскалы. Особенно громкий храп издавали дюжие рыцарские зубоскалы, не предназначенные, как другие сородичи, для каждодневного утомительного труда. Ярусом ниже мяукали в своих соломенных гнёздах маленькие зубоскальчики, только вырвавшиеся из мягкой скорлупы.

Тихо в эти вечера было во всём Санктафраксе. Зима взяла город в холодный плен. Иней толстой коркой покрывал башни и мосты, Санктафракс больше не пел. Вьюги заморозили мелодии метеорологических устройств, снег приглушил разговоры прохожих.

Жаровни на факультете горели ярким фиолетовым цветом, пахло лафовыми ветвями. Эти жаровни Установили пару дней назад по приказу Фенвила Вендикса, после того как несколько зубоскалов подхватили насморк и заработали кашель. Тепло долетало до самого потолка, но сквозняк, просачивавшийся сквозь мелкие трещинки и дыры, требовал постоянного добавления хвороста.

— Надеюсь, вам тепло, мешки с потрохами! — горько прокричал чей-то знакомый голос.

Квинт обернулся и увидел шагающего по зубоскальне Вилникса. Подлиниус надел тёплое пальто на подкладке из тильдячьей шерсти, натянул толстые штаны, обул высокие сапоги. В таком одеянии Вилникс двигался неуклюже и слегка заторможенно. Подлиниус кулаком погрозил зубоскалам, повернулся, увидел Квинта и зло прищурился.

— А, ты здесь, — процедил он. — Пришёл проведать своего питомца?

Квинт поднял глаза вверх, на третьей «ветке» с конца дремал его зубоскал, он был уже совсем взрослый, блестящая рыжая шерсть лоснилась от хорошего ухода. Квинт узнал бы его из тысячи других. Как же он всё-таки вымахал, гораздо выше других зубоскалов своего помёта. Когда-нибудь он станет рыцарским избранником.

— Нет, у него и так всё хорошо, — промолвил Квинт. — Правда, Пух? — Я пришёл к тебе, Вилникс. Хочешь, я тебе помогу?

После того как Фенвил Вендикс прознал о гнусном поведении Вилникса, он приказал ему каждый день протапливать зубоскальню.

— Отвечаешь за жаровню! — бросил тогда декан без лишних разглагольствований, всё недовольство профессор выразил ударом хлыста. Прошли недели, а шрам на щеке Подлиниуса всё ещё был багрово-красным. Хлыст у Фенвила Вендикса оказался острее ножа. При взгляде на этот шрам Квинт изнывал от чувства вины, хотя понимал, что случайно выдал однокашника профессору.

Вилникс вздрогнул и отступил в сторону.

— Что ж, будь моим гостем, — проворчал он, прислонившись к колонне.

Квинт засучил рукава и стал забрасывать в жаровню хворост, вязанку за вязанкой. Он старался держаться подальше от огня. Давным-давно в пожаре погибли его мать и старшие братья, с тех пор Квинт всячески сторонился языков пламени.

— А я в тебе ошибался, — протянул Подлиниус, лениво потягиваясь. — Ты не похож на остальных тупых воспитанников. На Тонсора и этого вечно улыбающегося Фина. Все они одинаковы.

— Фин мой друг, — напомнил Квинт, не отрываясь от работы.

— Они делают всё, что им скажет неотёсанный Фенвил, — продолжал гнуть своё Вилникс. — Но ты, Квинтиниус, другой. Только подумай, меня наказали за то, что мой зубоскал заболел! Это же нечестно!

Квинт закусил губу и кинул в жаркое пламя новую порцию хвороста. Он слышал это уже не раз. Каждый вечер Подлиниус повторял одну и ту же историю.

• Предыдущая
• 16/43
• Следующая