Происшествия под водой - Меркульева Ксения Алексеевна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая

Оказывается, галька, из которой состоит гнездо, не только надежная защита от врагов, которые не прочь полакомиться икрой. Икринки лежат между камешками, как в маленьких пещерках, свежая же вода омывает их беспрепятственно.

Горбуши проделывали тяжелый свой путь для того, чтобы отложить икринки на быстротоке, в прозрачной, чистой воде. Это стремительное течение могло бы унести икринки, тем более, что они не клейкие, не прилипают к камням, как, например, икринки осетров. Но галька удерживает икру в гнезде.

С каждым днем студенее осенняя вода. Вот и зима наступила. Льдом затянулись реки, дуют ледяные ветры, трещат морозы.

При таком холоде зародыши развиваются очень медленно.

Помните, как выводятся маленькие лещики? Из икринки леща на теплых заливных лугах личинка выходит уже на третий, четвертый день. А здесь, в холодной воде, икра развивается несколько месяцев.

И всё?таки наступает время, когда одна за другой начинают разрываться оболочки икринок и появляются на свет прозрачные личинки. Они намного крупнее личинок леща.

Скоро всё гнездо заполнено этими новорожденными. Нельзя сказать, чтобы им было удобно в своем каменном доме. В щелях между галькой так тесно, что личинкам с большими желточными мешками не повернуться. Кто как выклюнулся, так и живет — кто боком, кто брюшком кверху, кто вниз головой.

Ну, ничего, пусть и вниз головой, зато спокойно и безопасно, — никто не проглотит и течение не унесет.

Питаются личинки, как им полагается, желтком из своего «продовольственного склада». Чуть пошевеливая воду плавничками и хвостиком, освежают «воздух» в своей квартире. А больше пока им и делать нечего!

Но вот желточный мешок рассосался. Теперь мальки могут выскользнуть из каменных щелей; кстати, пришла пора уже приниматься за добычу пищи: желудок требует еды. Появились у них и настоящие плавники, и плавательный пузырь, который можно наполнять воздухом, чтобы лучше и быстрее двигаться в погоне за личинками, циклопами, червячками.

Мальки быстро растут, крепнут,' становятся крошечными серебристыми рыбками, очень похожими на своих родителей — взрослых горбуш. Малыши еще держатся в своем затоне — возле гнезда, но, резвясь и гоняясь за добычей, заплывают всё дальше и дальше. Вот их подхватывает течение, и они пускаются в долгий и опасный путь.

Чуть снесет ниже, уже подстерегают мальков разные хищные рыбы. От их зубов приходится спасаться всю дорогу до самого моря. А тут еще дикие утки да чайки норовят выхватить из воды зазевавшегося малыша.

Сколько их гибнет!

Но мальки идут из всех протоков, из заводей, где родились. Всех их не истребить ни хищной рыбе, ни птицам.

Наконец, молодые горбуши — в море. Растут рыбки здесь год — полтора, становятся взрослыми, сильными и тогда, преодолевая все преграды, прыгая через камни, возвращаются в свои родные' места, чтобы отложить икру и дать жизнь новым миллионам горбуш.

Совсем еще крошечными мальками горбуши спускаются в море, а когда они вырастают, рыба находит дорогу в свою родную реку. Никогда не ошибется, не заблудится!

Много думают ученые о том, как рыбы отыскивают путь к родным местам, да разгадать до конца этой загадки еще не сумели.

Может, ты, когда вырастешь, разгадаешь?

Много волнующего можно рассказать о путешествии рыб.

Бывает, что лососи или осетры пускаются в путь весной, а к месту своего рождения и осенью еще не доберутся, приходится дорогой зимовать. Залягут рыбы на тихих, глубоких местах в ямы, а весной продолжают путь до своих нерестилищ.

Конечно, не всем этим подводным путешественникам так трудно приходится, как горбушам. Путь многих других рыб бывает хоть и далек, но не так тяжел. Рыбы меньше истощаются и устают. Похудевшие, слабые, всё же пускаются они после нереста в обратный путь, и многие благополучно возвращаются на свои «пастбища» — в моря и озера. Там можно подкормиться, набраться сил, нагулять жирку.

Когда же наступит пора, — снова в путь!

Просто удивительно, с какой настойчивостью и упорством пробиваются косяки рыб на нерест именно туда, где родились сами.

Туда, только туда!

Так сложилось веками, так повторяется из года в год.

И вот что случилось однажды на нашей северной реке Волхов.

Как известно, река Волхов вытекает из Ильмень — озера, впадает в другое озеро — Ладожское. Там водятся сиги, вкуснейшая рыба, с нежным жирным мясом, в котором совсем мало косточек.

Часть ладожских сигов никуда не уходила из озера; но водились на Ладоге и сиги — путешественники «дальнего плавания». Назвали их волховскими сигами, потому что путь их лежал через реку Волхов.

Сперва они продвигались до того места, где в Ладогу впадает река Волхов, затем заворачивали в реку, поднимались против течения всё выше и выше, пока не проходили Волхов насквозь и попадали в озеро Ильмень. Они не останавливались в озере, а плыли дальше в реку Мету. По этой реке снова поднимались, пока не доплывали туда, где вода чище и прозрачнее; там среди камней и была их родина.

Вот какое путешествие проделывали волховские сиги и никогда не сбивались с дороги.

Однажды — было это лет тридцать тому назад — отправились сиги своим обычным путем, завернули в реку Волхов, стали подниматься. Надо вам сказать, что двигались они, как обычно, посреди реки, против самого сильного течения; тут быстро не поплывешь!

Чем дальше, тем стремительнее становился поток воды, всё труднее было плыть рыбам, всё медленнее они продвигались, но всё же не останавливались.

И вдруг — водопад. Не было раньше водопада, Откуда он появился?

А это вовсе не водопад был, это била вода из?под турбин, потому что советские инженеры перегородили реку Волхов плотиной и устроили электрическую станцию. Вода в реке у плотины поднялась и сильным напором на лопасти турбин приводила их в движение. Колеса турбин вращались и вертели валы других машин, которые вырабатывали электрический ток.

Но всё это мы, люди, понимаем, а им, рыбам, — что! Они одно видят, — водопад. Не пройти!

Может, перескочить можно? Они привыкли прыгать по камням против течения, не раз приходилось.

Начали прыгать.

Никак не перескочить, отбрасывает их течением вниз.

Пришли на их место другие — прыгают, пробуют пробиться. А те, первые, немного отдышались, отдохнули и снова вернулись к водопаду.

Нет — не пройти. Кинулись налево, кинулись направо, а там стена. Попробовали и через стену прыгать. Да куда там! Разве такую перескочишь!

Стоит — крепкая и высокая — до неба.

Толпятся сиги у плотины, бьются о стену, о колеса турбин — кто головой, кто спиной, кто боком. Летит содранная чешуя, в кровь разбиваются сиги. Вот уже многих снесло вниз, плавают на. боку, чуть живы. Но на смену приходят всё новые…

А на плотине стояли двое: инженер, что строил плотину, и профессор — ихтиолог.

Инженер говорит:

— Меньше стало у плотины сигов. Я так и думал… Увидят, что им не пройти, — вернутся назад, в другом месте вымечут икру.

— Это еще не известно, — качает головой профессор, — станут ли они на новых местах метать!

Прошло несколько дней. Всё меньше сигов билось у тур

бин, — всё равно путь закрыт наглухо! Тогда профессор попросил рыбаков закинуть сети пониже плотины, там, куда ушла рыба. Профессор хотел узнать, выметали ли где?нибудь сиги икру.

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая