Игры чародея, или Жезл Ниерати - Браславский Дмитрий Юрьевич - Страница 57

Замедлив шаг, Астальт привел себя в надлежащий вид и переступил порог. Улыбающийся парень с длинными, перетянутыми ремешком волосами сделал несколько шагов ему навстречу. Едва пробивающиеся усики делали его лицо удивительно юным и наивным, однако грубый ветвящийся шрам, спускавшийся от правого уха до ворота рубахи, заставлял отбросить мысли о наивности.

— Лаон тен Зерхос, — отсалютовал парень. — Творящий Туман, Отбирающий Жизнь.

Настоятель побледнел: подобный ранг не часто встречался среди жрецов Ашшарат.

— Чем-могу служить?

Тен Зерхос молча протянул ему свиток.

Подслеповато щурясь от дрожащего света факелов, Астальт начал было читать, но едва ли не сразу же перевел удивленный взгляд на Лаона. Тот кивнул.

— Мы рады приветствовать Вестника на землях храма, — растерянно пробормотал настоятель.

Второй Вестник за неделю! Зеленая Дева определенно не оставляет Трумарит своими заботами.

И этот ранг… Насколько ему было известно, Дева крайне редко отнимала жизнь.

На взгляд настоятеля, стоявший перед ним жрец мало походил на человека, привыкшего убивать. Худоба делала его выше, чем он был на самом деле, а манера говорить сближала с южанами — Вестник медленно цедил слова, точно постоянно обдумывая, что сказать дальше. Его лицо напоминало перевернутый треугольник, сходившийся к узкому подбородку. Впрочем, в этой неправильности была своя гармония, и его вполне можно было назвать приятным, если не красивым.

Тен Зерхос позволил себя рассмотреть и лишь затем прервал размышления настоятеля:

— Вы сообщили в Альдомир об исчезновении моего предшественника. Кто может нам рассказать, с кем он встречался, где бывал?

— Боюсь, что никто, братья. — Астальту вдруг остро захотелось показать этому юноше, что благоволение синклита еще не делает того умнее или лучше. — Вестник не посвящал меня в свои планы, а я, признаюсь, и не стремился в них лезть. Все же приход, знаете ли…

А знает ли он на самом деле, что такое приход: то и дело обращающиеся за советом жрецы из отдаленных сел, тяжелые роды, где без него не обойтись, герцог, уверенный, что служащий Зеленой Деве прелат — это именно то, чего так не хватает его свите…

— Я понимаю, — уже мягче произнес Вестник, отводя Астальта в сторону. — Но нам будет полезен любой намек, любая ниточка.

— Я не договорил, монсеньор, — с достоинством прервал его Астальт. — Я ничего не знаю о планах господина Лентала, однако он просил, если не вернется, передать синклиту вот это письмо.

Взломав печать, Лаон проглядел послание, кивнул и спрятал его за пазухой.

— Вы позволите, святой отец?

Ничуть не смущаясь, тен Зерхос разложил на ближайшем надгробии подробную карту Трумарита, накрыв ею витиеватую эпитафию одного из влиятельных купеческих старшин.

— Где мы сейчас?

— Вот здесь. — Старик дотронулся пальцем до значка храма.

Губы тен Зерхоса зашевелились.

У ворот храма появился тонкий голубой ручеек и, петляя, неторопливо заструился по городу, покуда не уперся в одно из зданий. Прикрыв глаза, Вестник коснулся его рукой.

— Вы знаете пекарню Истана-булочника?

«Дева всемогущая, неужели Лентал прячется в пекарне?» — чуть было не воскликнул Астальт, но вовремя себя сдержал. Возможно, тен Зерхос только того и ждет, чтобы, снисходительно улыбнувшись…

— Святой отец, — улыбнулся Вестник, но не снисходительно, а скорее печально. — Вот вы бы хотели оказаться на моем месте? В Трумарите, Вестником, но с моим рангом?

— Н-нет, — Астальт слегка запнулся. — Нет, не хотел бы, монсеньор.

— Вот и я не хотел, — кивнул Лаон. — Поэтому давайте договоримся: я ни о чем не стану вам рассказывать. Ни сейчас, ни потом. Знакомство с такими людьми, как я, — пусть это прозвучит несколько высокопарно — не способствует спокойному сну окружающих.

«Знал бы еще настоятель, — подумал он про себя, — что я представляю здесь не синклит, а лангер. Причем ту его часть, о которой многие предпочитают не вспоминать, даже встречаясь со мной в Альдомире».

— Согласен. — Настороженность настоятеля улетучилась. — Значит, пекарня на улице Заплетающихся Башмаков… Не самая респектабельная, как вы можете догадаться, улица. Но в соседнем с Истаном доме живет один из наших послушников… Да, монсеньор, я надеюсь, братья не откажутся от обеда?

— Разве что от ужина, — усмехнулся тен Зерхос. — А сейчас мы будем благодарны, если вы отведете нам свободные покои и позовете этого послушника. Как, кстати, его зовут?

— Уло, монсеньор.

— Вы давно его знаете? — быстро спросил один из вновь прибывших — небрежно выбритый усталый мужичок, напомнивший Астальту ленталовских посетителей.

— Тебя что-то смущает, Чагги? — обернулся к нему тен Зерхос.

— Секундочку. — Чагги развязал объемистый кожаный чехол на поясе, вынул из него перевязанные тесьмой свитки и принялся раздумчиво их перебирать.

Остальные терпеливо ждали. Настоятель мысленно позавидовал дисциплине и выдержке людей Вестника — ни один даже не шелохнулся.

— Думаю, да, — объявил наконец Чагги. — Если это тот же Уло, с которым Орден сталкивался четыре года назад в Мессаре. Простите, господин настоятель, а как выглядит этот ваш послушник?

— Лет пятидесяти, на голове короткий седоватый ежик… — начал припоминать Астальт.

— На боли в левой руке не жалуется?

— Я бы не сказал. Видите ли, многие, попадая в храм, первым делом стараются излечиться от всяческих хворей. Но Уло… Нет, не припоминаю.

— Если мне будет дозволено сказать… — подал голос державшийся за спиной настоятеля служка.

— Конечно, конечно, друг мой.

— Вы как-то поручили Уло зажечь свечи перед алтарем…

— Может быть, и?..

— Меня тогда что-то смутило в том, как он передвигался. Но теперь… Я уверен, что левая рука у него почти не действует.

— И на кого же мы наткнулись, Чагги? — поторопил своего человека тен Зерхос.

— Ничего особенного, мелкая сошка. Если помнишь, это он пытался оклеветать Нарлана на Ахтарских островах.

— Что-то такое было, — задумался Лаон. — Пожалуй, все равно разумнее будет вызвать его сюда. Под каким-нибудь предлогом. Просто чтобы не путался под ногами.

— Воля ваша, монсеньор, — согласился настоятель. Он не чувствовал себя виноватым: Дева не примет обет от врага, а послушником имеет право стать любой желающий. Но все же… — И обещаю, что впредь этот Уло не посмеет переступить порог моего храма.

— Наоборот, святой отец, ровно наоборот, — усмехнулся тен Зерхос. — Поручайте ему все более ответственные дела, подводите понемногу к мысли, что он уже достоин принести Обет. А наши люди за ним присмотрят.

— Но он…

— Вынужден вас расстроить, святой отец, он действительно давным-давно служит совсем другой богине. И неплохо служит, надо сказать. Однако нам это будет только на руку.

— Будем считать, что вам виднее, — покачал головой старик. — Чем еще я могу помочь?

— Вы знаете некоего господина Хорги?

— Я? — изумился Астальт. — Несомненно. Но откуда его знаете вы?

— Он некогда продал моей матушке дивный палладиевый подсвечник, — с готовностью объяснил тен Зерхос. — И, прознав, что я отправляюсь в Трумарит, она поручила мне выяснить, нельзя ли к нему приобрести пару.

— Понимаю, — усмехнулся настоятель, покосившись на служку. — Если вы хотите с ним повидаться, я сей же час приглашу его к себе.

— Я был бы не против. Да, кроме почтенного господина Хорги нам еще понадобятся две крепкие веревки, масло и… Прошу прощения, святой отец, но нет ли у вас на примете какого-нибудь человечка, который легко управлялся бы с замками?

— Если это касается господина Лентала…

— Разумеется, святой отец.

— В тот день, когда он исчез, приходил один посетитель. Куда-То-Вниз, если это прозвище о чем-то вам говорит.

— А должно? — Лаон переглянулся со своими людьми.

— Я бы не удивился. — Настоятель вновь взглянул на карту. Надо будет попросить оставить ее в храме. Потом, когда все закончится. — А между тем у нас это человечек по-своему известный. Я бы даже сказал — примечательный. Но вот захочет ли он вам помочь…