Игры чародея, или Жезл Ниерати - Браславский Дмитрий Юрьевич - Страница 2

— Ну, этим… — Бедняга Кубр даже перестал ныть. — Всяким…

— Вот что, слуга купеческий, — заявила девушка, — считай, что не повезло тебе. Мы… Мы — пилигримы, совершающие смиренное паломничество в майонтский храм Парящей Вне Жизни…

— Так ведь в Майонте нет храма Орробы! — оторопел паренек.

— Да и талисса Трэмани торопилась в Майонту не затем, чтобы доставить туда какого-то купца, — отрезала Авертай. — Тебя же это не смущает.

— Погоди, не буйствуй. — Ладонь Кайала легла на плечо девушки. — Малец, похоже, правду говорит. Купец он там или не купец, не ему судить.

— А бойкий у него хозяин, — не сдавалась Авертай. — И похоже, привычный к пешим прогулкам? Что, товар он тоже на своем горбу таскает?

— Так он без товара. — Кубр опасливо покосился на медальон на груди Кайала. Кто их знает, вдруг и впрямь паломники. Ведь Орроба — госпожа такая, шутить не любит. — Дело у него в Майонте, у двоюродной сестрицы свадьба. Вот и нанял талиссу для охраны. А что пешком… Так по лесу верхами не пробраться, а от дороги он все просил подальше держаться. Как чувствовал…

— Сколько вас было?

— Шестеро — из талиссы. Еще нас двое. Ну и хозяин.

— Итого девять, — тихо проговорил Риндал. — Мы разобрались с семерыми, Зар с Кайалом — со слугами. Складно выходит. Но в талиссе Трэмани было не шестеро — семеро.

— Согласна. — Авертай перевела взгляд на паренька. — Кого не хватает?

— Трэмани. — Кубр опустил глаза.

— Что с ним? — мгновенно насторожилась Авертай.

— Ничего, — удивился Кубр. — Он не смог выехать вместе с нами. Догонит в Майонте.

— Почему?

Слуга пожал плечами:

— Не докладывался. — Он уже почувствовал себя свободнее.

— В одиночку Трэмани все равно дальше не пойдет, — вполголоса заметил Кайал.

— Скорее всего. — Авертай задумалась. — Ладно, не будем терять время. Себ?

— Готово! — похлопал тот по туго набитому мешку.

— Тогда уходим. Риндал, у тебя есть четверть часа.

Изумление в глазах паренька ее позабавило, но Авертай выкинула пленника из головы раньше, чем ее талисса успела покинуть поляну.

— Приготовиться! — вполголоса скомандовал легат. — Он выходит.

Вскочив с лежанки, Тарш спросонья ударился головой о потолок землянки и бросил на легата полный укора взгляд.

— Опять! — простонал он.

— А ты думал, — усмехнулся легат. — И приведи себя в порядок, чучело заморское.

Тарш потер наливающуюся на затылке шишку и нехотя поковылял к висящему на стене отполированному бронзовому щиту. В щите отразились грустные, запавшие от недосыпа глаза, неровно обрезанные прямые черные волосы и выпирающие ребра, испещренные белесыми полосками шрамов. Подтянув набедренную повязку, Тарш вытащил из сундучка россыпь тонких карандашей и, отколупнув от стены глины, сотворил себе свежую рану. Открытую, гноящуюся, пересекающую щеку от уха до подбородка. Ничего получилось, впечатляюще. С такими долго не живут.

Из лежащей на столе большой морской раковины послышались шаги. Легат не ошибся.

Печально вздохнув, Тарш потянулся к шлему: жарища наверху та еще, но положение обязывает.

Обернувшись, легат поперхнулся, но выяснять отношения было некогда: с минуты на минуту тот, за кем они наблюдали, должен был выбраться на поверхность.

— Лук не забудь.

— Как скажете, мессир. — Тарш изобразил на лице покорность престарелой наложницы.

Рана заколыхалась столь неаппетитно, что легат поспешил отвести взгляд.

— Акки, доложи командору, — приказал он меланхоличному смуглому магу, отдыхающему на второй лежанке.

Татуировка, покрывавшая тело Акки с ног до головы, заставила бы цивилизованного ольтанца с отвращением сплюнуть. К счастью, похоже было, что самые отвратительные фрагменты милосердно прикрывала набедренная повязка.

«Художники, — в сердцах сплюнул легат. — Творцы, язви их в печенку! Ни к чему серьезно относиться не могут!»

— Да, и передай ему…

Но Акки уже впал в транс.

— Гильом! — воззвал легат к паре грязных босых ног, переминавшихся на уходящей в потолок лестнице.

— Пока все тихо, — с готовностью откликнулись ноги. — Боевое охранение отдыхать изволит.

— Сколько их?

— По-прежнему четверо. И хоть бы по сторонам огляделись.

— Сейчас оглядятся, — мрачно пообещал легат, направляясь к щиту. — Ладно, красавец, хватит на себя любоваться. И так глаз не оторвешь.

— О! Глаз! — радостно воскликнул Тарш, потянувшись к карандашам.

— Но-но, — пригрозил легат. — Бельма, знаешь ли, у дикарей нынче не в моде.

— Ты уверен? — засомневался воин.

— Абсолютно! — подтвердил легат. — Бельмастых они, друг мой, убивают. В детстве. Скармливают Великой Гадюке, обвивающей стопы Темеса.

— В детстве? — нахмурился Тарш, не желая отказываться от такой великолепной идеи. — Но ведь…

— Разговорчики? — грозно поинтересовался легат. — Гильом, живо вниз. Тарш, а ты давай наружу.

— Командор распорядился, чтобы все остались живы, — заявил Акки.

— Делов-то…

Взглянув в щит, легат поправил ожерелье из ракушек, прикрывавшее висящий на груди медальон, одним движением нахлобучил обруч с перьями фазана (по крайней мере, как человек сугубо городской, он надеялся, что это был именно фазан) и грустно потер шею со следами многочисленных порезов.

— Охрана вскочила на ноги, — послышался сверху голос Гильома. — Тарш, ты готов?

— Еще вчера.

Гильом оказался под стать своим ногам — немытым кривоватым малым, на голове которого умостился целый цветущий куст. Передав куст Таршу, он с облегчением рухнул на лежанку.

Воин проворно вскарабкался по лестнице и выглянул наружу:

— Я начинаю?

— Нет. Подожди, пока он выйдет.

«Должны же мы когда-нибудь их отпугнуть, — подумал легат. — По словам командора, в эту занюханную Нетерту уже несколько поколений никто не совался. Да и те, что сунулись, покоятся где-то неподалеку. И вот надо же, зачастили».

Особенно им докучал назойливый молодой человек, повадившийся навещать Нетерту, точно свое поместье. Описание передали архивистам лангера, но те только развели руками. А вот величественная пожилая дама, появившаяся здесь всего пару раз, опознана была без проблем — Жанна айн Крэгг, чародейка, место рождения — Докмар, отец…

— Открывают дверь в куполе, — сообщил Тарш.

— Акки, быстро на ту сторону. Поддержишь фантомов стрельбой из лука.

— Я же не умею стрелять из лука, мессир, — робко возразил маг.

— Ну и отлично! Есть надежда, что все останутся живы.

Отсалютовав, маг исчез.

Когда менее полугода назад молодой чародей появился в Нетерте с дюжиной воинов, никто в лангере не поверил, что это всерьез и надолго. Вот тогда и надо было действовать, а теперь… Но, похоже, в верхах до сих пор не могли договориться: командор не снимал их пост, но по-прежнему запрещал причинять чародею какой-либо вред. Охрану пощипать — и то с трудом уговорили.

— А вот и он! — плотоядно воскликнул Тарш.

— Выпускай фантомов!

— Сделано!

— Посторонись-ка.

Сбросив с плеча крупного паука, легат подхватил меч и двинулся вверх по лестнице.

— И что, мил человек, делает это простенькое колечко?

Гомон рыночной площади настойчиво стучался в плотно прикрытые двери лавки.

«А кому коврижек медовых, две штуки на грош! Кому!.. Эй, малый, убери руки, сперва деньги давай! Кому коврижек медовых!.. Воду носим, лишнего не просим!.. Кому пыль отменную, из лучших библиотек, для настоек-наливок…»

— Защита от дэхов воды. Двадцать талеров, — буркнул торговец и потянулся лишний раз протереть древние магические доспехи в дальнем углу.

Здесь, в полумраке, они могли привлечь хоть чье-то внимание. Панцирь, конечно, выправили, не без того. Только все равно можно было подумать, что в нем оборвалась жизнь еще Алосакты Кривого, зарубленного, как известно, полной сотней тяжелой кавалерии.