Лэя - Кувшинов Виктор Юрьевич - Страница 68

— Я ему не сказала: в этих картинках из будущего в нем чувствовалось много злости. Я не знаю как, но мы должны научить его любить окружающих до того, как судьба изломает его характер. Сейчас еще не поздно, он пока не знает, как относиться к сложному положению венценосного изгоя.

— Боюсь, как бы, когда мы приведем его к ангелам, они не решили его совсем забрать к себе. Одно успокаивает: это им не удастся без моей помощи.

— Почему?

— Потому что у нас всех есть (в том числе будет и у Ренка) очень сильный козырь в астрале — мы всегда можем удрать оттуда в свои тела, и никто там не может этому воспрепятствовать, — усмехнулся довольный землянин и вспомнил слова Лэи о том, что они квиты по спасению друг друга. — Кстати, а когда я тебя второй раз спасал? Ты меня — от этого маленького монаха, а я тебя — если только от того монаха.

— На самом деле ты даже три раза меня спас. Первый — когда я чуть не упала с лестницы на горе.

— Но я же сначала тебя чуть не угробил, — буркнул, оправдываясь, землянин.

— Второй — от монаха с патрулем, — продолжала Лэя. — А третий — два дня назад.

— ?

— Забыл? Эх ты! Ну-ка, посмотри мне в глаза! — весело, но немного укоризненно скомандовала девушка, и Женя все понял, опять увидев озорные искорки в оживших изумрудах, обрамляющих черные алмазы вертикальных зрачков. Он еще не знал, что эта потребность девушки смотреть в его глаза не просто привычка в условиях этой страны…

— Да, и опять перед этим я тебя чуть не угробил…

Обратно в долину они продвигались другой дорогой. Просчитав по карте, что расстояние от замка до дома будет немногим длинней, чем от столицы, они двинулись еще немного на юг. Правда, перед выходом пришлось разыграть небольшой спектакль. С постоялого двора они выдвинулись на север — обратно в Венлу, но, проехав с полмили от деревни, спешились и, взяв лошадей под уздцы, лесом, обогнули деревню по дуге, вернувшись на дорогу к замку. Лэя с Хлюпом продолжили движение, перейдя замковую дорогу, и лесом вышли на тракт, но уже к направлению, ведущему на юг, в сторону города Молама. Там, у тракта, они и остались ждать Женю с Ренком.

А землянин поскакал на встречу с принцем уже знакомой лесной дорожкой. Он сильно волновался. Если принц передумал и оставил для него засаду из замковой стражи, то их миссия, считай, провалилась. Оставалось уповать на то, что принц по молодости лет неискушен в придворном коварстве. Да и где парню учиться этому искусству, когда он жил хоть и в пышно оформленной, но все же ссылке?

К счастью для Жени, никакой засады не наблюдалось. Ренк появился один почти в то же время, что и вчера. Проследив, чтобы за парнем нет было слежки, слуга принцессы выехал из укрытия и поприветствовал начавшего волноваться подростка:

— Молодец! Слово принца ты держать умеешь.

— Едем? — коротко спросил Ренк, и Женя, кивнув, поскакал вперед.

Выбравшись на тракт и немного проехав по нему, они услышали озорной свист из леса. Землянин тут же натянул удила.

— Вот уж не знал, что принцессы умеют так свистеть, — весело поприветствовал он выбирающуюся из леса Лэю.

— А это кто? — Ренк удивленно уставился на простоватого вида девушку и мальчика-сэйла.

— Не узнаешь? — спросила девица. На миг черты ее физиономии поплыли, и сквозь марево проступило Лэино смеющееся лицо, а затем тут же исчезло. — Забыл? Я же ведьма. Подожди минутку. — Деревенская простушка достала зеркальце и протянула Ренку. — На, посмотрись!

Принц взял его и, взглянув, чуть не выронил из рук. Оттуда выглядывал незнакомый крестьянский парень. К реальности его вернул веселый окрик:

— Осторожней! У меня одно зеркало. Во что я буду рассматривать свою новую прекрасную рожицу? И не бойся, ничего с твоей физиономией не произошло. Это я просто всем вокруг внушаю, что мы выглядим по-другому. Вот доберемся до дома… — Лэя хитро-многозначительно оборвала фразу, и Ренк так и не понял, что она сможет сотворить с ним дома. Он только мужественно сжал поводья и припустил вскачь за странным слугой принцессы.

Завидев деревенскую околицу впереди, Женя свернул направо по узкой лесной дорожке. Где-то от этого села начиналась нужная им дорога на запад, выходящая через несколько деревень к Рестану. Проплутав около мили по тропинкам, они выбрались на правильный путь. С трактом его, конечно, сравнить было нельзя. Зато рассерженного ими патруля здесь ждать не приходилось, как и вообще любого патруля. Так они и проскакали почти до самого Рестана без особых приключений, ночуя в гостевых избах придорожных деревень, часто прямо на полу, на каком-нибудь сеннике.

Женя всю дорогу сильно волновался. По сути, у него на руках было три ребенка. Несмотря на то что Лэя фактически была взрослой женщиной, он не мог не относиться к ней без какого-то отеческого чувства. Ему все время казалось, что он должен ее оберегать и охранять, сам не зная от кого. А девушка только подтрунивала, прекрасно чувствуя заботу, но все время показывая, что она и сама не промах. Землянин ловил себя на том, что подпорченный вид Лэи почти никак не влиял на его отношение к ней. Он все время как бы представлял под этой маской ее настоящее лицо. К тому же хулиганские и опять повеселевшие глаза не менялись от колдовства своей хозяйки.

А вот Ренку оказалось не все равно, как выглядела принцесса, что было заметно по его неумелому ухаживанию и взгляду, который буквально прилипал к лицу девушки, когда она иногда на привалах сбрасывала маски с участников похода. Кажется, Лэя переборщила с психологической обработкой принца, и подросток влюбился первой, еще неопытной и чистой любовью в свою кузину. Женя, посматривая на это со стороны, грустно заметил про себя: «Вот тебе, старому хрычу, и достойный конкурент нашелся. Не один ты умеешь боготворить принцессу».

Но в остальном с ребятами не было никаких проблем. Женя только удивлялся, насколько эти царственные отпрыски оказались неприхотливы. Чувствовалось, что Ренк готов терпеть и большие лишения ради возможных приключений, не сетуя ни на длинную и скучную дорогу, ни на душные маленькие избы, ни на привалы на открытом воздухе. Много ли земных, современных, совсем не царственных подростков смогли бы вот так, изо дня в день скакать и ночевать без всяких удобств?

Последнюю ночевку перед Рестаном они сделали в лесу, так как солнце почти садилось, а никаких деревень в округе не наблюдалось. Пришлось в спешном порядке выбирать место для лагеря и рубить ветки на подстилку и костер. Они успели только к самой темноте. Огонь разводили уже на ощупь. Хорошо, что сэйларские кони были неприхотливы и не требовали особого ухода. Пара пригоршней зерна и трава на лугу с водой из ручья — вот и все, что им требовалось в дороге. Стреножив животных при свете костра, Ренк с Женей вернулись ко вновь обретшей красоту Лэе, споро готовившей походный ужин. В котелке уже варилось то же зерно, что скармливали лошадям, а из сумок были вынуты сухие лепешки и вяленое мясо.

— Да, Ренк, редко кто может похвастать, что кашу ему варила сама кронпринцесса! — патетически растягивая слова и довольно ухмыляясь, заявил землянин.

— Ладно тебе выпендриваться, — рассмеялась Лэя. — Здесь просто больше некому прислуживать. Все какие-то ненормальные: принцы, принцессы, ангелоподобные чудища…

— Это кто чудище? — переспросил заинтересованно Ренк.

— Это я — джинн из бутылки. Когда попадем на Небеса, ты увидишь, какой я на самом деле страшный. Представляешь: почти весь голый, без шерсти. — Женьке понравилось пугать принца. Тот явно дрейфил перед жуткими обещаниями, но пытался держать королевскую марку, в чем ему немало помогало мальчишеское любопытство.

— Не пугай мальчика, страшилище. Он хороший! — Девушка хотела просто пошутить, но оказалось, больно задела подростковое самолюбие, назвав того мальчиком.

Ренк вскочил и молча отошел в сторону. Лэя тихо ойкнула и побежала за ним.

Женя так и не понял, что уж она там ему наговорила, но вскоре они, оба довольные, держась за руки, вернулись к костру.