Дворец для любимой - Корн Владимир Алексеевич - Страница 12
- Предыдущая
- 12/64
- Следующая
«Хотя, возможно, герцог не выставил их впереди из опасения, что они достанутся врагу», – размышлял я, уже подъезжая к месту, где расположилась бригада фер Дисса.
Позиции для оставшихся в моем распоряжении трех пулеметов были оборудованы что надо – прикрыты бруствером из заполненных грунтом мешков. Распределены сектора для стрельбы, замерены дистанции до ориентиров. Еще бы пристрелять следовало, ну да ладно, по ходу дела разберутся: на учебных стрельбах патронов сожжено немало, не экономили. В тылу, в поросшей ракитником низинке, стояли наготове лошади, на случай экстренной эвакуации гатлингов или смены позиции.
Проблемы, кругом одни проблемы. Для стволов нужен качественный металл, с добавками, а где их взять? Мы с трудом дотянули до ресурса в семьсот выстрелов у винтовок, что стреляли патронами с бездымным порохом. Патроны с бездымным порохом изготавливались поштучно, вручную, работа тонкая, недаром же при их изготовлении ювелирными весами пользуются. И на все деньги, деньги, где их только брать?
В принципе была неплохая возможность заработать как раз на Готоме, вернее, на войне, которую он развязал. Мой управляющий делами Герент Райкорд чем-чем, а отсутствием нюха на возможную прибыль никогда не страдал.
Посчитав войну с Трабоном неизбежностью, Герент вложил значительную сумму в покупку муки и зерна. Во время войн цены на продукты первой необходимости всегда взлетают, а учитывая то обстоятельство, что Готом претендовал на провинцию Тосвер, основную имперскую житницу, нетрудно было предположить, какой именно товар подорожает в первую очередь. Хотя плодородных земель в Империи хватает, да и климат благодатный, позволяющий снимать два урожая в год, но людей, чтобы освоить эти земли, нет.
С Герентом у меня всегда были самые доверительные отношения, я полностью полагался на его нюх и деловую хватку, так что количество зерна и муки, лежавшее на складах, стало для меня полнейшей неожиданностью. После чего у нас и состоялся разговор, в конце которого он сказал:
– Почему-то именно так я и думал.
И ничего удивительного, Герент, мы ведь знаем друг друга не один год. Я успел убедиться в твоей порядочности и хватке, но и ты не питаешь по отношению ко мне лишних иллюзий.
В общем-то на сумму, потраченную им на приобретение запасов муки и зерна, случись такое единовременно, я непременно обратил бы внимание. Но большие деньги Герент из оборота не изымал, а на малые я попросту смотрел сквозь пальцы, зная его многочисленные проекты, к слову говоря, в подавляющем большинстве удачные. До годового отчета, когда меня ждала кошмарная неделя рытья в финансовых документах в попытке найти что-нибудь подозрительное, было далеко, так что он своим заявлением застал меня врасплох.
Конечно, Империя имела стратегический запас и муки, и зерна на случай неурожая или войны, но его бы явно не хватило, чтобы удержать рынок в спокойствии. И самым глупым в этой ситуации стала бы попытка назначить фиксированную цену, ведь никогда и никому такое действие не помогало.
В этом смысле даже неважно, как скоро закончится война и кто победит. В конце концов, Готома из провинции Тосвер мы изгоним, нисколько в этом не сомневаюсь. Как не сомневаюсь и в том, что провинция будет разорена, уж он-то постарается. Так что в любом случае ближайшего урожая нам не видать.
Вот об этом у нас с Герентом и состоялся разговор. Он получил указание постараться удержать цену продажей партий муки и зерна, имеющихся у него на складах. В принципе денег мы не теряли, но все же лишались возможности заработать их много. Да и как тут заработаешь? На любимой лица не будет от создавшейся ситуации, а я постараюсь использовать момент.
От грустных размышлений меня отвлек голос фер Дисса:
– Они пошли.
Со своего привычного уже места на вершине холма я видел, что Готом двинул свои войска вперед. Основной удар, судя по построениям колонн, он, как и вчера, опять направил по центру обороны имперской армии. Только сейчас его штурм обещал быть куда более решительным.
Не понимаю, что дала ему вчерашняя атака. Скорее, она принесла ему только вред. Пусть она вчера и не была затяжной и сильной, но имперская армия смогла убедиться, что противник вовсе не такой уж и непобедимый. И то, что он так же, как и все остальные, может отступать и падать замертво от пуль, ядер или клинков. Во время сегодняшнего утреннего совещания эта мысль неоднократно озвучивалась. Как же много все-таки зависит от боевого духа солдат.
Колонны солдат Трабона медленно, но неуклонно приближались, солдаты Империи застыли в ожидании, пройдет не так много времени – и наши армии сблизятся. На моих глазах вперед опять высыпали застрельщики, именно они первыми начинают бой. В бинокль было хорошо видно, как они, припав на одно колено, выжидали, когда противник приблизится на расстояние верного выстрела.
Вот появился дым от их выстрелов. В армии Готома первые потери, падали идущие впереди. Колонны, сомкнув строй, продолжали идти дальше под барабанный бой. Барабанов много, и даже сюда доносится их мерный грохот. Есть в нем что-то завораживающее, в бое барабанов. По-разному звучит он для своих солдат и для вражеских. Когда враги сблизятся и бросятся в атаку, бой барабанов станет совсем уж частым, словно вторя топоту ног бегущих людей. Быть может, для этого он и нужен? Говорят, у страха глаза велики, а здесь еще и ритм подтверждает то, что увидели испуганные глаза: противника много больше, вон как гремит земля под его ногами.
Протяжный свист отвлек меня от созерцания речной долины, где с минуты на минуту должно было начаться генеральное сражение, и я повернулся на его источник. Свистел фер Дисса, совершенно позабывший в этот миг о том, что свистеть людям его происхождения и его положения в общем-то неприлично. Но я отлично понял его, сам бы засвистел, если бы не открыл рот от неожиданности. Да уж, настал и наш черед. И черт бы меня побрал со всеми потрохами, если мы не станем героями.
«А вдруг эти всадники – варды?» – промелькнула в голове надежда на чудо.
Крохотные фигурки скачком приблизились, когда я поднес бинокль к глазам.
Всадники, очень много всадников. И показались они с той стороны, откуда их меньше всего ждали.
– Вайхи, – произнес стоявший рядом со мной командующий егерями фер Энстуа, не отрываясь от окуляров.
Что варды, что вайхи – народ степной, и все же они отличаются. Фер Энстуа знаком с вайхами неплохо, так что его словам можно доверять. Да и не могут появиться здесь варды, как бы мне этого ни хотелось, слишком уж это будет похоже на чудо, случившееся в нужный момент.
– Вайхи не одни, – сказал фер Дисса. – С ними трабонская конница – тяжелые кирасиры. Не меньше двух полков, – после секундной паузы добавил он.
Фер Дисса и фер Энстуа, вскочив на коней, отправились к своим людям.
Позади, в долине, слышался грохот сражения, нараставший с каждой секундой. Но было уже не до него, теперь у нас своя задача – не допустить удара вражеской кавалерии во фланг.
Вероятно, ее подхода и ожидал король Готом, чтобы приступить к решительным действиям. А вчера была всего лишь разведка боем. Но где же была наша собственная разведка, конные разъезды, обязанные предупредить о подходе врага? Ведь передвижение такой массы войск очень сложно не заметить.
С холма было хорошо видно, как перестраиваются егеря фер Энстуа и кавалеристы Антонио, готовясь к отражению атаки. Егеря выстраивались в каре, у них дульнозарядные винтовки, пусть и с капсюльным замком. У людей фер Дисса тактика несколько другая, так ведь и оружие у них иное – кавалерийские карабины, пусть и однозарядные, но с затвором. Скорострельность такого карабина – выстрелов семь в минуту, с учетом запаса в пятьдесят патронов – минут на десять боя. А дальше они будут атакованы кавалерией, и единственной защитой от нее станут пики.
В тот миг я мысленно клял себя последними словами за то, что передал в распоряжение герцога четыре из семи пулеметов, потому что три оставшихся казались против приближающейся массы всадников такой несерьезной мелочью. Плюс ко всему я приказал фер Дисса отослать половину его людей в резерв ставки.
- Предыдущая
- 12/64
- Следующая
