Сирены - ван Ластбадер Эрик - Страница 64

• Предыдущая
• 64/162
• Следующая

Стало очень тихо. Актеры массовки ушли, научившись тому, как нужно имитировать убийство себе подобных.

Внезапно, как это бывает в пустынях, все вокруг скрылось в непроглядном мраке ночи. Дайна подняла голову, точно прислушиваясь.

В конце концов, она встала, оставив пачку газет лежать на прежнем месте. Она переживала необычайное удовлетворение, доступное лишь творцам-художникам: живописцам, писателям, актерам, каждый раз заново живущим и умирающим при создании новой работы.

Она протянула руку к небу. «Именно ради этого я стала актрисой, – размышляла Дайна. – Чтобы познать это чувство». Однако она понимала, что за ним скрывалось нечто большее: власть, возможность контролировать и управлять. Ключом к осознанию той истины стали ее частые визиты в «Нова Берлески Хаус». Она поймала себя на том, что наверное, в стотысячный раз ломает голову над вопросом: что было важней для Денизы – ее чувственные выступления на дешевой сцене «Нова» или работа над «Пи-Эйч-Ди» в университете.

Она сбежала к своему трейлеру по металлической лесенке, стуча каблуками по ступенькам, точно молотом по наковальне, торопясь вернуться в реальность или удалиться от нее. Теперь она не могла сказать этого с уверенностью.

В огромном камине горел огонь, что само по себе было весьма странно. В придачу, на столике возле софы стояли восемь серых металлических коробок с 35-миллиметровой пленкой, аккуратно сложенные в две стопки.

– Мария! – позвала Дайна. Ответа не последовало, хотя Мария должна была оставаться в этот день допоздна. Дайна отнесла чемоданы в холл: по дороге из студии она заехала к себе домой и забрала оттуда всю нужную ей одежду. Остальное она решила купить в ближайшие дни.

Она пересекла обширную гостиную и приблизилась к камину. Яркие красные язычки пламени бросали вызов холодным синим и зеленым оттенкам на картине с русалкой, заставляя бледную кожу последней неестественно светиться, отчего казалось, что морская дева ерзает на камне от неудобства. Дайна подошла к столу. На коробках с пленкой не было никаких надписей или отметок. Подняв верхнюю, Дайна прочитала снизу название картины «Над радугой», выведенное краской. Под ним от руки было написано:

– Режиссер: Майкл Кроуфорд.

Автор сценария: Бенджамин Понделл.

Дайна положила коробку на место, предварительно перевернув ее. Дайна обратила внимание на то, что она, так же как и верхняя коробка во второй стопке, лежала кверху дном, и решила оставить после себя все как было.

– Боюсь, что в пятницу мне придется улететь в Нью-Йорк. Зато я только что позвонила Берил и сказала...

Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть Рубенса, спускающегося в холл из их спальни. «Нашей спальни», – повторила про себя Дайна. Удивительно, как разительно отличались ее мысли и отношение ко всему, касающемуся их связи с Рубенсом, от тех, какими они были еще совсем недавно. Молча она указала рукой на чемоданы.

Взглянув в том направлении, куда она показывала, Рубенс застыл на месте.

– Итак, это все-таки свершилось, – он выглядел немало удивленным.

– Я приняла решение еще в то утро, когда погибла Мэгги.

Он недоуменно посмотрел на нее.

– Не понимаю.

– Прикосновение к смерти заставляет по новому взглянуть на жизнь. Мэгги только что была среди нас, и вдруг ее не стало. У меня ощущение, что повсюду вокруг торчат острые шипы, пронзающие тебя при каждом опрометчивом шаге. – Она облизала пересохшие губы. – Ты тот, кого я хочу.

Рубенс неторопливо приблизился к ней. Дайна, внимательно следившая за ним, безотчетно отметила про себя, что он перемещается в пространстве, словно танцуя.

– А как насчет Криса? – поинтересовался он.

– О чем ты?

Теперь он уже стоял к ней вплотную, и она чувствовала тепло, исходившее отчего тела.

– Меня интересует, – терпеливо пояснил Рубенс, – хочешь ли ты и его тоже?

– Крис – мой друг, а ты – любовник. Я не понимаю тебя.

– Не уверен, что между женщиной и мужчиной может существовать простая дружба. Особенно, если этот мужчина – Крис Керр.

– Вначале Мэгги, теперь ты.

– Что ты имеешь в виду?

– Мэгги обвиняла меня в том же самом. – Дайна, не отрываясь смотрела на Рубенса. – В ту ночь, когда ты умолял меня не ездить к ней и остаться с тобой.

– Ну уж во всяком случае не умолял.

– Не уходи, Дайна! – она в совершенстве сымитировала голос Рубенса, вкладывая при этом в слова ровно столько чувства, сколько следовало. Последнее обстоятельство удивило ее саму. – Не сейчас. Не сегодня. Пожалуйста.

Лицо и шея Рубенса на мгновение покраснели, и Дайна увидела стальной блеск в его глазах. Вдруг наваждение рассеялось, и Рубенс расхохотался. Дайна по-прежнему не позволяла прикоснуться к ней.

– Я хочу прояснить этот вопрос сейчас раз и навсегда, – сказала она. – Интимная жизнь Криса – какой бы она ни была – это его личное дело. И я к ней никаким образом не причастна.

– Ты хочешь сказать, он не такой, как все?

– Я не такая, как все, – свирепым шепотом ответила Дайна.

– Я знаю, – шепнул он, прижимаясь губами к ее волосам. Открытый рот его скользнул вдоль кончика уха Дайны, и глаза ее закрылись.

– Забудь про это, – сказала она, обнимая его широкие плечи. – Все, о чем тебе говорили, неправда.

– Прости, – отозвался он. – Но я слышал об этом от разных людей.

Она откинула голову назад и заглянула ему в лицо.

– Да, от кого же?

Рубенс назвал несколько знакомых имен, и на Дайну в свою очередь напал приступ смеха.

– Что тут смешного? – раздраженно осведомился он.

– Просто у всех этих людей есть нечто, что объединяет их.

– Что именно?

– Они все, – Дайна уже успокоилась, – друзья Тай.

– Ну и что?

Она еще крепче прижалась к нему.

– Я думаю, Тай опасается меня больше, нежели Мэгги в недавнем прошлом. – Она хотела было поведать ему о том, что сказала ей Тай на похоронах Мэгги, но передумала, справедливо сочтя, что такой рассказ вышел бы не слишком смешным. – Я подозреваю, что она положила глаз на Криса.

– Разве она не живет с другим, как его... Найджелом Эшем?

– Да, но это обстоятельство для нее никогда не служило помехой. Кажется, Крис единственный из всей группы, с кем она не спала. Так что видишь, – она поцеловала Рубенса, – кампания была устроена в расчете на тебя.

– Я разберусь в этом вопросе.

Дайна почувствовала, как приступ гнева клокочет в ее груди.

– Нет, Рубенс. Не делай этого.

– Я никому не позволю делать из меня клоуна.

– Никто не делает из тебя клоуна. – Взяв пальцами подбородок Рубенса, она заглянула в его глаза снизу вверх. «Они такие прекрасные», – подумала она. – Кроме того, я хочу, чтобы ты предоставил мне самой управиться с этим.

– Я не..., – он вдруг осекся, увидев какое-то совершенно незнакомое выражение в ее глазах и, подумав, кивнул.

– Теперь, когда все улажено, расскажи, что такого тебе наговорила Берил.

Рубенс грустно усмехнулся.

– Собственно, это меня и задело. Она сказала, что из-за твоего романа с Крисом, мнимого или настоящего, тебе уделили много места в журналах типа «Роллинг Стоун» и «Пипл». Не позабыв, разумеется, напечатать серию снимков, сделанных в «Дансерз» в тот вечер, когда вы с Крисом были там. У Берил не было недостатка в фотографиях.

– Значит, я должна благодарить Тай? – она усмехнулась.

– О, да. Не сомневаюсь, ты преуспела в этом. – Он взял ее руку в свою. – Ладно, давай затащим внутрь твои чемоданы.

Когда они вернулись в гостиную. Дайна, указывая на горящий камин, заметила:

– Пожалуй, в нем нет сейчас особой нужды, а?

– Я растопил его вовсе не для тепла, – объяснил он. В этот момент у входной двери раздался звонок колокольчика. Рубенс бросил взгляд на свои часы, но не тронулся с места. – Для дела. У меня встреча с Майклом Кроуфордом и Беном Понделлом. – Дайна вспомнила имена на коробках с лентой. – Ты должна помнить их.

– Я знаю их довольно плохо.

– О, ну к тому моменту, когда они уйдут отсюда, ты успешно восполнишь этот пробел, – бросил он, идя к парадной двери.

• Предыдущая
• 64/162
• Следующая