Журнал «Если», 1993 № 01 - Дынкин Александр - Страница 11
- Предыдущая
- 11/52
- Следующая
Установив пушку на минимальную мощность, мы принялись долбить астероид. Когда дыра показалась нам достаточно глубокой, я застегнул скафандр и отправился на разведку.
— Выглядит неплохо, — сказал я, выплывая из туннеля. — Боливар, ты сможешь завести сюда катер, не поцарапав обшивку?
Боливар возмущенно хмыкнул.
Он прекрасно справился с заданием. Я наблюдал, как патрульный катер плавно зашел в туннель и скрылся из виду. Теперь мы могли установить на поверхности нужное оборудование, подсоединить его к кораблю и замаскировать астероид…
С астероида я отчетливо видел «Гнашер», который находился на границе зоны астероидов в двух километрах отсюда. Его иллюминаторы весело горели в межзвездной темноте. Мне захотелось поскорее вернуться и как следует отдохнуть.
Внезапно рядом с кораблем возникла огромная черная тень. Космический кит! Его гигантская пасть распахнулась и, заглотив «Гнашер», снова захлопнулась. И кит скрылся.
Я застыл, парализованный страхом.
Корабль исчез. Исчезли Анжелина и Джеймс.
Глава шестая
Мне не раз приходилось испытывать удары, но такого со мной не случалось никогда. Застыв, я сжал кулаки, в ужасе глядя на то место, где еще недавно находился корабль. Почти все прошлые беды обрушивались на меня самого, и это лишь заставляло мозг работать быстрее и насыщало адреналином кровь. Теперь же опасность угрожала не мне, а Анжелине и Джеймсу. И я не знал, как им помочь.
Наверное, я застонал, потому что до моих ушей донесся испуганный голос Боливара:
— Что происходит?!
Его крик вывел меня из оцепенения, и я метнулся к патрульному катеру. По пути я, как мог, объяснил сыну, что случилось. Когда я появился в центре управления, он смотрел на меня с побелевшим лицом.
— Что нам теперь делать? — тихим голосом спросил он.
— Пока не знаю. Искать!
Раздалась пронзительная трель, и я резко обернулся.
— Что это? — спросил Боливар.
— Общая пси-тревога. Я читал об этом в наставлениях о полетах, но не слышал, чтобы подобное случалось. — Я ринулся к пульту управления. — Как ты знаешь, радиоволны распространяются со скоростью света, поэтому, чтобы получить сигнал от станции на расстоянии ста световых лет, понадобится век. Не самый быстрый способ связи. Поэтому большинство посланий передается с одного корабля на другой с помощью пси-связи — практически мгновенно. На каждом корабле Лиги установлены детекторы, которые реагируют на пси-сообщения. Чтобы детектор заработал, каждый пси-оператор должен мысленно передавать одно и то же слово — «Опасность». Получив сигнал пси-тревоги, каждый корабль выходит из искривленного пространства возле ближайшей станции, чтобы узнать, что случилось. Именно это мы сейчас и сделаем.
— А мама и Джеймс?
— Чтобы найти их, нам понадобится помощь. К тому же, у меня такое предчувствие, что эта тревога каким-то образом связана с их исчезновением.
К несчастью, я оказался прав. Мы вынырнули возле ближайшего радиомаяка, и записанный сигнал тут же загремел в динамиках:
— …вернуться на базу. Всем кораблям вернуться на базу. Час назад 17 планет Лиги подверглись нападению чужого флота. Всем кораблям вернуться на базу. Всем кораблям…
Я изменил курс еще до того, как сообщение стало повторяться. Теперь мы направлялись на Главную базу Специального Корпуса. Куда еще было лететь? Борьбу с захватчиками возглавит Инскипп, и в его штаб будет стекаться вся информация.
…Я вывел корабль из искривленного пространства возле Главной базы. Мы снижались на максимальных перегрузках, врубив тормозные двигатели лишь в самый последний момент. Я отключил управление, как только магнитные захваты коснулись поверхности, и выскочил из корабля. Боливар не отставал от меня ни на шаг. Преодолев коридор, мы ворвались в кабинет Инскиппа, который храпел, положив голову на стол.
— Говорите! — скомандовал я, и он открыл красные от бессонницы глаза. Затем застонал.
— Я так и знал. Стоило мне только задремать в первый раз за четверо суток, как тут появляешься ты. Знаешь ли…
— Я знаю, что космический кит проглотил мой крейсер вместе с Анжелиной и Джеймсом. Нам пришлось несколько дней тащиться сюда на патрульном катере.
Пошатываясь, он поднялся с кресла.
— Извини, мы тут совсем замотались.
Заковыляв к бару, он налил себе в бокал виски и опорожнил его одним глотком. Я принюхался и последовал его примеру.
— Объясните, — сказал я, — что здесь происходит?
— На нас напали, и, надо сказать, воевать противник умеет. Эти космические киты — на самом деле военные корабли, покрытые каким-то защитным слоем, который ни ракетами, ни лазером пробить не удалось. Нам не остается ничего другого, как отступать. Правда, десантироваться на планеты они пока не рискуют — оборонительный пояс, видимо, кажется им слишком плотным. Но бомбардировки уже были. Не знаю, сколько еще мы сможем продержаться.
— Значит, мы проигрываем войну?
— Похоже, что так.
— Я поражаюсь вашему оптимизму. А не скажете ли, с кем мы воюем?
— Даже покажу.
Он щелкнул переключателем, и перед нами на трехмерном экране возникло отвратительнейшее существо. Когтистое, клыкастое, с огромными щупальцами и несколькими парами глаз, смотревшими в разные стороны, оно было покрыто зеленоватой слизью. У этой жуткой твари было еще немало разных отростков, о которых лучше не вспоминать.
— Уф-ф, — выдохнул Боливар за нас обоих.
— Ну, если этот экземпляр вам не приглянулся, — пробурчал Инскипп, — могу предложить другие. У нас — широкий ассортимент. — На каждом новом слайде (возможно ли такое?) чудища были все безобразнее и отвратительнее.
— Хватит! — воскликнул я. — Меня тошнит, теперь целую неделю я не смогу притронуться к еде. Кто из них наш противник?
— Все. А теперь — слово профессору Койцу.
На экране появилось изображение профессора Койцу, и, несмотря на скрежет зубами и отвратительную манеру говорить, после этих мерзких тварей он выглядел довольно сносно.
— Мы исследовали захваченные экземпляры. Результаты неутешительны. В нашествии участвует большое количество биологических форм из различных планетарных систем. По словам пленных, все они принимают участие в Великом Крестовом Походе. Цель — уничтожение человечества либо изгнание его за пределы галактики.
— Но почему? — удивился я.
— Вы можете спросить, откуда такая ненависть? — продолжал вещать профессор с экрана. — Резонный вопрос. Судя по всему, у них чисто физическое отвращение к человеку как биологическому виду. У нас непотребно мало конечностей, наши глаза не свисают на отростках, мы омерзительно сухие, мы не выделяем слизь, и у нас полностью отсутствуют многие важные органы. Мы настолько убоги, что просто не имеем права на существование.
— Кто бы говорил! — воскликнул Боливар.
— Красота — понятие относительное, — нравоучительно сказал я. — А теперь помолчи и послушаем профессора.
— Вторжение было тщательно подготовлено, — сказал Койцу, шелестя бумагами и постукивая ногтями по своим выпирающим зубам. — Нам удалось обнаружить образцы чуждых жизненных форм, копошащихся в мусорных ведрах, вентиляционных вытяжках, помойных баках и туалетах. Судя по всему, они давно уже следили за нами, собирая различную информацию. Перед вторжением они похитили наших адмиралов, чтобы обезглавить флот и посеять панику в войсках. Но на должности исчезнувших адмиралов были назначены младшие чины, и боеготовность увеличилась примерно вдвое. Однако мы не располагаем достаточной информацией о вражеских структурах и базах, потому что нам удалось захватить лишь несколько небольших вражеских кораблей, пилотируемых летчиками-новобранцами. Необходимо собрать как можно больше данных…
— Спасибо большое, — проворчал Инскипп и выключил экран, оборвав профессора Койцу на середине фразы. — Сам бы я до этого никогда не додумался.
— Я смогу это сделать, — сказал я, с удовольствием наблюдая, как он таращит на меня свои покрасневшие глаза.
- Предыдущая
- 11/52
- Следующая