Выбери любимый жанр

Охотники за ФАУ - Тушкан Георгий Павлович - Страница 71


Изменить размер шрифта:

71

— Я даже не знаю…

— Сколько тебе надо дней, чтобы узнать? Завтра вечером доложи. Все! — он повесил трубку.

Вошел Бичкин с Чернявским.

— Ясновельможному челом бью, В весело сказал Чернявский, оглядывая комнату. — Привел с собой одного с передовой, с левого фланга, где мы вклинились. Думал, они перебежчики, из власовцев; а этот говорит, будто знает тебя.

Он сообщил мне интересные сведения о противнике. Чтоб убедиться, что он не врет, я и привел его. — А как фамилия?

— Посмотри и узнай.

Перед Баженовым предстал подросток, но до чего же худой! Рваная шинель без погон висела на нем, как на вешалке. Провалившиеся щеки, запавшие глаза. Он улыбался, обнажая цепочку белых зубов, но это была страшная улыбка.

— Не узнаете?

Знакомый голос… Знакомые глаза, но кто он? И почему он такой истощенный, — из фашистского плена, что ли?

— Я Ольховский. Лейтенант Ольховский.

— Коля Ольховский?! — Вспомнился островок, где двое раскаявшихся власовцев перебили гитлеровцев; вспомнился этот азартный молодой лейтенант; вспомнился захваченный катер и на нем Коля Ольховский, объясняющий сержантам их задачу на сахарозаводе…

— Конечно, Чернявский, я знаю Ольховского. Герой! Садись же. Сейчас отправлю в госпиталь.

— Меня в госпиталь? Я не ранен.

— Но ты же от дуновения ветерка упадешь!

— Кто? Я? А ну давайте, кто кого! — Ольховский наклонился над столом и, упершись локтем правой руки, поднял ладонь.

— Да ну, полно!

— Я прошу. Я докажу. Или слабо? Вот что: если положите мою руку — выполню ваш приказ и отправлюсь в госпиталь, иначе нет.

Баженов засмеялся. Они сели, покрепче уперлись локтями в стол, сцепили ладони и понатужились — кто кого. Баженов с удивлением почувствовал отнюдь не слабенькую руку лейтенанта. Она дрожала, напрягалась и даже начала было клонить руку Баженова. Он двигал руку Ольховского то вверх, то вниз, чтобы доставить Ольховскому удовольствие, а затем прижал ее к столу и сказал:

— Сейчас кратко расскажите о себе и отправляйтесь в госпиталь к Равичу. Если принесете от него записку, что он отпускает вас ко мне, пусть укажет диету — оставлю.

Рассказ Ольховского был очень недолгим. Когда полк Коленко захватил кирпичные заводы, Ольховский не смог прорвать оборону противника на шоссе, чтобы соединиться с ним, и наступал с группой в тридцать бойцов вдоль шоссе в северном направлении. С ходу занял несколько почти пустых кварталов в низменной части города, а потом за ними начали охотиться фрицы. Ольховскому пришлось разделить бойцов на группы по три — пять человек, чтобы легче было просочиться к своим. Он со своей пятеркой поджег бензо-склад и один танк. Ночью, действуя из засады, уничтожили тридцать одного фрица. Есть было нечего. В живых, вместе с ним, осталось трое. Те двое легкораненые. Нашли парашют с грузом продовольствия. Окружили их в доме, блокировали. Отбивались. Фрицы не атаковали, решили взять измором. А потом, ночью, все же удалось ускользнуть. Еле добрались до своих. Принес интересный прибор.

Ольховский кивнул на Чернявского.

— Радиоприбор у старшего лейтенанта.

— Радиомаяк, — сказал Чернявский. — Я знаю, у тебя в комендатуре тоже есть несколько. Предлагаю следующее: пусть радисты настроят пять радиомаяков на эту же волну. И тогда транспортные самолеты сбросят парашюты и в нашу часть города. Надо только с умом выбрать место для радиомаяка, чтобы парашют не упал в горящий дом.

Баженов попросил Бичкина организовать радиоприманку а Чернявского послал в помощь Сысоеву допрашивать пленных. Когда они прощались с Ольховским, в комнату вбежал Богун. По его лицу текла кровь, губа была разбита.

— Товарищ комендант, грабят цистерны со спиртом на путях возле вокзала.» Надо автоматчиков. Сам пробовал прекратить — чуть не убили.

— Кто грабит?

— И гражданские, и военные. Чисто базар!

Так Богун определял отсутствие всякой дисциплины, анархию.

Баженов мгновенно представил себе, что это значит — перепившиеся военные. Попробуй урезонь вооруженного пьяного! Нет, недаром гитлеровцы оставили полные цистерны…

Через несколько минут «виллис» и грузовая машина с автоматчиками мчались к вокзалу.

На путях, заставленных разбитыми и целыми составами и вагонами, точнее — на пути, где стоял товарный состав из обычных платформ и крытых вагонов, находились две цистерны, обе по краям этого состава. Вокруг одной и другой колыхались уже большие толпы. Бросались в глаза гражданские, в их числе женщины. Но было немало и военных.

К Баженову и Богуну подбежали два автоматчика, один с окровавленным бинтом на голове.

— Что? Стрелять? Стрелять? — спрашивал он.

Второй, более спокойный, доложил:

— Как приказал старшина, стережем другие вагоны.

У первой цистерны, к которой они подбежали, творилось нечто невообразимое. Люди, как пчелы на сахар, лезли на цистерну с котелками, ведрами, их отталкивали верхние, стаскивали за ноги нижние…

Покрывая шум, раздавался один и тот же громкий голос:

— Эх, навались! Пропускай военных в первую очередь! Давай скорее!

Баженов дал вверх очередь из автомата. Только самые задние из толпы обратили внимание.

— Давай! — скомандовал Баженов, и дальше все действовали согласно намеченному плану. Шесть автоматчиков помогли Богуну взобраться наверх. Он поджег от цигарки конец бикфордова шнура и поднял над головой толовую шашку.

— Бомба, — закричал он, — сейчас взорвется! — и бросил толовую шашку в горловину цистерны.

— Спасайся! Отходи! — кричали автоматчики.

— Дурак!

— Добро губит! — раздавались голоса отбегавших.

В цистерне шумно бухнуло, выплеснул фонтан, швы разошлись, и спирт полился ручьями.

Бабы пытались черпать его из луж, бойцы, их отгоняли. Основная масса устремилась ко второй цистерне. Баженов, Богун и автоматчики тоже побежали туда.

Солдат, с ведром на веревке, черпал спирт из горловины цистерны и озорно зазывал:

— Не жалко! Навались! Кому самого крепкого? Давай, подставляй!

И подставляли. Увидев направленные на него автоматы и услышав приказ Баженова, солдат обратился к толпе за помощью.

Автоматчики стащили «черпалу». Тот сразу смолк. Просил отпустить. Вот это быстрое протрезвление и знакомые демагогические призывы к толпе насторожили Баженова. Черпалу захватили с собой. Богун повез его в подразделение, которое значилось в его книжке, и там сказали: не наш.

В приемной комендатуры Баженова ожидал военврач Равич. Баженов ввел гостя в кабинет, предложил накормить и угостить спиртом. Спирту, сказал он, хватит на несколько госпиталей— цистерна!

— За дворец для госпиталя спасибо. Пришел просить еще трофейных медикаментов, а лучше всего — отдайте мне ключ, там ведь есть и кокаин и прочее. У меня все будет в полной сохранности.

Равич шумно понюхал воздух и спросил:

— Откуда это пахнет?

— Отбивали у мародеров цистерну спирта для вас.

— А здесь у вас есть этот спирт?

— Есть. Отобрали несколько четвертей. — Баженов распорядился принести четверть.

Равич нагнулся к бутыли, понюхал содержимое, посмотрел на просвет и спросил:

— Пили?

— Пили, черти!

— А вы?

— Разве тут есть время выпить, даже если захочешь! Запах приятный.

— Чем пахнет?

Баженов понюхал.

— Яблоками. Не самогоном. Именно яблоками пахнет,

— Благодарите бога. Это яд! Метиловый спирт. Тридцать — пятьдесят граммов — слепота. Семьдесят — сто — смерть. Медленная, от удушья. Спасти почти нельзя.

— Значит, все выпившие…

— Да! Постарайтесь выявить — кто, может успеем кого-нибудь спасти.

— Значит, гитлеровцы нарочно оставили метиловый спирт?!

— Вы удивляетесь? Гитлеровцы отлично учитывают жадность к водке определенной категории солдат и даже офицеров.

— Метиловая мина замедленного действия!

— И безотказная. Вам определенно везет, товарищ комендант. Пусть мне дадут ключ от склада с медикаментами. Если мне не хватит моего дворца, займу ваш дом. Кто пил — гоните ко мне!

71
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело