Предел (СИ) - Лобанова Елена Константиновна - Страница 61

Даэрос перебил брата, ускоряя процесс:

— Вот, и давайте восстанавливать. И размышлять. Но начнем мы с Айшака и его необычных возможностей. Отметьте тот факт, что вопреки природе, этот лошак плодовит. Следите за ходом моей мысли! Потомство от людей и гномов — невозможно так же, как жеребенок от лошака. Мастер Бройд, глава клана Секиры и Кирки, наградил Достойную Кербену званием Мастера. Допустим, за айшаков. Он преподнес ей ритуальную секиру! А кто этой секирой владеет? Вайола! С чем ездила в Орден её мать в первый раз? С укропом! Второй раз? С айшаками. А в третий!? А вот, в третий — с самой Вайолой, после чего и вернулась в звании Искусной Оплодотворительницы. Все это наводит на мысль, что Достойная Кербена, как бы так помягче выразиться, пожертвовала собой ради науки. Кобылы рожают от Айшака. Кербена — родила от гнома. Нофер, выпейте чего-нибудь и займемся письмами. Нэрнис, ты со мной согласен?

Нэрнис согласился. Они с братом уже обсуждали эту тему, сидя в телеге и разглядывая Вайолу непредвзято: начиная от первого впечатления, когда они приняли её за гнома, и заканчивая её странными для человеческой девицы особенностями. Вот только ломать жизнь Воительнице и сообщать о своих выводах Благородному Кристу они поначалу не собирались. Однако, жизнь распорядилась по-своему — ни Нофер, ни Вайола не стремились к совместной жизни. Нофер страдал, Дева засела на конюшне. Если Даэрос правильно оценил реакцию Руалона, рискнуть стоило.

Со стола убрали посуду и стали раскладывать письма по датам.

Когда все доказательства были рассмотрены, а их бесспорность установлена, Нофер Руалон расчувствовался окончательно. Конечно же, он не собирался немедленно отправлять Воительницу обратно в Тарлит. Ему было жалко несчастную до слез. Воинственную деву следовало очень бережно подготовить к разговору на весьма щекотливую тему. Он был полностью согласен с тем, что у эльфов как раз есть время продумать за время их путешествия, как это сделать так, чтобы несчастное дитя не слишком пострадало. Благородный Крист обязался холить и лелеять Вайолу и её подругу до возвращения Принцев в Руалон. Самой ценной была признана идея Даэроса о том, что неплохо было бы сначала найти отца-гнома. Такой «подарок судьбы» вполне мог стать компенсацией за тяжкий удар. Полутемный немедленно объяснил, как этого отца искать и даже взялся помочь. Наконец, все единодушно решили, что долгий и трудный день, вполне удачно завершен. Но просчитались…

Первым в оружейную практически упал Сульс. Под глазом деятельного Оружейника растекался багровый синяк. Следом, сопя, спустилась Воительница. Кираса и наспинник, застегнутые на один ремень, лихо покачивались на плече. Достойная Вайола имела вид гордый и непреклонный. Поддернув штаны, она отвесила Сульсу подзатыльник и повелела:

— Ну! Сообщай!

Нофер Руалон первый раз в жизни видел, чтобы со слугами так обращались. А за какую провинность можно было ударить честнейшего Сульса он и вовсе не представлял.

— Мой Благородный Господин. — Сульс опустился на колено перед Нофером. — Вы можете меня казнить. Немедленно. — При этом Оружейник имел такое лицо… Такое лицо его господин уже видел. Блаженная физиономия слуги означала, что он весьма доволен собой. — Ваша невеста обесчещена! Полностью!

Нэрнис нехорошо сощурил глаза. Даэрос смял в пальцах кубок и стал приподниматься из-за стола. Нофер подавился на полуслове. Вайола вмешалась неожиданно и весомо:

— При моем полном согласии и попустительстве! Ха! — Секира рассекла со свистом воздух и увязла в столешнице, попутно пригвоздив к ней часть писем.

— Ну, и зачем? — Нэрнис страдальчески закатил глаза.

— Как зачем? Всё! Я больше не невеста и могу возвращаться домой.

— К матери или к отцу? — Даэрос понял, что опасения насчет ударов судьбы и душевных ран были совершенно напрасны. Рассчитывать надо было на гномье упрямство и прямолинейность, а не на нежные свойства человеческой натуры.

— Мой Достойный Отец… — Вайола задохнулась от возмущения.

— Глава клана Секиры и Кирки, Мастер Бройд! — Голосом судьи объявляющего приговор, пророкотал Полутемный. — Доказательства — здесь. И здесь. И под секирой. Под его секирой, кстати. И это так же невероятно, как плодовитый лошак, но так же точно, как способный на это Айшак! Надеюсь, что это — радостное известие. А теперь грустное: являясь дочерью Бройда, гнома, Вы, Воительница никак не можете быть дочерью нофера Тарлита и невестой нофера Руалона. Ясно? И что мы теперь скажем Вашему отцу? — Даэрос разозлился.

Возможно, человеческая девица соображала бы долго и нудно, сомневалась и мучилась. Дочь гнома и Оплодотворительницы быстро сопоставила экстерьер «отца»-Тарлита и братьев, поездку в Орден, укроп с Айшаками и рванула на себя секиру.

Сульс понял, что его сейчас действительно казнят. С воплем «Скажите ей, что не совсем!» он унесся вверх по лестнице, благо Прекрасная Вайола сражалась с застрявшей секирой, а эльфы держали стол.

Стол грохотал и подпрыгивал. Даэрос решил, что удобнее и правильнее будет держать саму разбушевавшуюся девицу. Полутемный перемахнул через столешницу и попытался как можно культурнее стиснуть Воительницу в усмиряющем объятии. Не выкручивать же ей руки, в самом деле. На шум примчалась испуганная Пелли. Когда она поняла самое главное из рычания Вайолы, то тихо осела на покрытую шкурой колоду и прошептала:

— Не может быть…

Фраза относилась ко всему и сразу. Но воинственная дочь двух народов страдала конкретным пониманием:

— Еще как может! — Рычала она, ворочая могучими плечами. — Сама завалила! С одного удара!

— Кого? — Нофер был по-деревенски обстоятелен.

— Как кого? Сульса Вашего, чтоб ему пусто было!

— А он, что?

— Орал, что он не по этой части. Ха! — Вайола сбросила Нэрниса, который пришел на помощь брату, и принялась оцеплять пальцы Даэроса. — Все равно убью!

— Но это же совсем меняет дело! — Полутемный честно смотрел в округлившиеся глаза Воительницы. — Это не Вас… Это Вы обесчестили Сульса. Подвиг достойный гномов! Все по обычаю: Дева из клана гномов сначала должна завалить претендента кулаком. Если он выдержал, значит — жених достойный. С недостойными — на усмотрение Девы. Так как?

Вайола перестала дергаться в захвате и разулыбалась:

— Недостойный. — И добавила, обернувшись к Руалону. — На голову он у Вас не крепкий. Ладно, пойду поищу его. А то умрет со страху.

— А… Вайола! — Даэрос догнал Воительницу в зале. — А что имел в виду этот Сульс под «Не совсем»?

— Да, дурак он! И совсем не жеребец. Пришлось самой его завалить. Я и завалила. Так?

— Не сомневаюсь!

— И это… поцеловала, вот! — Дева смущенно засопела.

— А потом? — Полутемный уже почти «прозрел».

— Потом еще раз. Ну, что Вы как неблагородный спрашиваете! Пять раз я его поцеловала! Пять!

— И все?

— А что мало?! В губы же!

— А потом?

— Фууу! Принц Даэрос! Матушка была права — все жеребцы только и думают, как бы деву завалить. Или постоянно об этом говорят. И эльфы такие же!

— Воительница, — Ар Ктэль теперь не знал, как подступиться к щекотливой теме. — Вы точно знаете, зачем некую деву надо «заваливать»? И какого мнения был об этом Сульс?

— Затем и заваливать, чтобы не сбежала. Кто с вами жеребцами целоваться захочет, если не завалить-то? — Воительница задумчиво посмотрела на Даэроса. — А Сульс… да кому нужно его мнение? Я его спрашиваю: «Обесчестил?» Он говорит: «Не совсем». Ну, я ему: вот! — Вайола показала Даэросу крепкий кулачок. — Сразу согласился, что уже «Да!».

— Ааа! Ну, тогда, конечно. — Эльф даже и не думал, что будет так переживать за Воительницу. Хотя в чем-то, он понимал её нелегкую долю. И Айшак… опять орет, скотина проклятая. А еще надо будет отловить Сульса и втолковать ему кое-что. Чтобы не вздумал спорить с девой про «совсем» и «не совсем».