Феникс в Обсидановой стране - Муркок Майкл Джон - Страница 17

— Вторая группа — бей!

И вновь туча гарпунов пронзила воздух. Два из них попали зверю в рога и отскочили, не причинив ему никакого вреда. Два попали в тело, но морской олень мотнул плечами, и гарпуны выскочили обратно. И тут рога ударили в корпус корабля. Кость столкнулась с металлом. Звук удара был ужасен. Корабль покачнулся, едва не перевернувшись, но все же выпрямился. Один из рогов со скрежетом скользнул вдоль борта, прямо по перилам ограждения. Несколько гарпунеров с распоротыми латами вылетели за борт. Я перегнулся через перила, пытаясь определить, можно ли им помочь, но они уже скрылись в волнах. Так человек тонет в зыбучем песке. Они протягивали к нам руки, словно моля о помощи, а их глаза говорили красноречивее любых слов.

Это было ужасно, тем более что инициатор охоты находился на верхней палубе в относительной безопасности.

Огромная голова чудовища нависла над нами, и мы все отскочили назад. Морской олень раскрыл пасть, полную зубов размером с тело взрослого человека. Между зубами извивался огромный красный язык.

Все мы в сравнении с оленем выглядели сущими карликами. Я сумел взять себя в руки и, поустойчивее встав на качающейся палубе, отвел назад руку с копьем и метнул его прямо в разинутую пасть. Острие вонзилось в глотку, и пасть немедленно захлопнулась. Зверь подался назад, тряся головой и скрежеща челюстями, пытаясь освободиться от застрявшего в пасти копья.

Один из гарпунеров хлопнул меня по спине, и мы увидели темную кровь, хлынувшую из носа чудовища.

Сверху донесся голос епископа Белпига:

— Прекрасно, Герой!

В этот момент я предпочел бы, чтобы мое копье вонзилось в сердце Белпига, а не в глотку морского оленя, которого мы потревожили в его собственных водах.

Я схватил гарпун, брошенный одним из выпавших за борт воинов, и метнул его в оленя, целясь в голову, но попал в основание левого рога. Гарпун, отскочив, исчез в волнах.

Морское чудовище опять заревело, выплюнув куски древка моего копья. Оно уже изготовилось к новой атаке.

На этот раз один из воинов, вдохновленный моим успехом, попал своим гарпуном чуть ниже правого глаза морского оленя. Тот издал ужасный вопль и, словно признав поражение, развернулся и быстро поплыл прочь.

Я с облегчением перевел дыхание. Но я рано радовался: я не учел кровожадности епископа.

— В погоню! — заорал он с верхней палубы. — Быстрее! Он направляется к своему логову!

Воины потянули за канаты, наши тягловые чудища всплыли на поверхность и потащили корабль следом за морским оленем.

— Это безумие! — закричал я. — Оставьте его в покое!

— Как! — воскликнул Белпиг. — И вернуться в Ровернарк без добычи? Никогда! Погоняйте, погоняйте! Быстрей!

Колеса корабля начали вращаться быстрее, и мы понеслись по морю вслед за раненым зверем.

Один из воинов грустно мне улыбнулся и тихо произнес:

— У нас говорят, что наш Духовный Владыка предпочитает разврату резню.

Он потер лицо. Он весь с головы до ног был покрыт кровью, которой отплевывалось чудовище.

— Не думаю, чтобы он был способен видеть разницу между тем и другим, — заметил я. — А куда устремилось чудовище?

— Морские олени устраивают свои логовища в пещерах. Видимо, где-то рядом есть остров. И наш приятель направляется именно туда.

— Они живут в одиночку, не стадами?

— В брачный сезон они сбиваются в стадо. Но сейчас не брачный сезон. Потому-то на него сейчас относительно безопасно охотиться. Стадо, хоть оно и состоит в основном из самок, прикончило бы нас мгновенно.

Два колеса по нашему борту были сильно повреждены, и корабль словно хромал на этот борт, стремительно двигаясь по поверхности океана. Слевы, видимо, были гораздо сильнее морского оленя. Они не только быстрее него разрезали тяжелые волны, но и тащили за собой тяжелый корабль.

Рога оленя по-прежнему маячили впереди, а чуть дальше, прямо по курсу из полумрака проступили контуры обсидиановых скал, таких же, из каких был вырублен Ровернарк.

— Вот он, остров! — воин мрачно ткнул своим гарпуном в скалистую гряду.

Я наклонился и поднял с палубы еще один брошенный гарпун.

Сверху вновь донесся голос Моргега:

— Гарпуны — товсь!

Олень уже исчез, но остров теперь был ясно виден. Маленький островок, сплошные блестящие скалы. Наши слевы взяли чуть в сторону, чтобы не врезаться в берег, и мы увидели черный зев пещеры.

Это было логово морского оленя.

И тут сверху раздался неожиданный и страшный приказ:

— Приготовиться к высадке!

Белпиг приказывал своим воинам идти прямо в пещеру с одними только гарпунами!

И мы начали высадку.

Все, кроме Белпига, его свиты, а также воинов на носу, что управляли слевами, слезли в воду и вброд добрались до скалистого берега. Я одной рукой держал свой боевой топор, а другой сжимал гарпун. Белпиг помахал нам вслед с верхней палубы.

— Желаю удачи, граф Урлик! Если убьете морского оленя, это будет еще один подвиг, под стать другим вашим деяниям…

Я был того мнения, что охота вообще — занятие бессмысленное и жестокое, но мне хотелось быть вместе с остальными, чтобы закончить то, что мы начали: или добить чудовище, или погибнуть.

С большим трудом мы взобрались на прибрежную скалу и достигли входа в пещеру. Оттуда исходило ужасное зловоние, как будто чудовище уже издохло и начало разлагаться.

Воин, который говорил со мной на корабле, сказал:

— Это его навоз смердит. Морской олень — не самое чистоплотное животное…

Мне теперь еще больше не хотелось входить в пещеру.

Из пещеры донесся рев — морской олень учуял наше приближение.

Воины жались у входа, ни один не хотел входить первым.

У меня во рту пересохло. Наконец, пересилив себя, я отчаянно пробился вперед сквозь их ряды и, поудобнее перехватив гарпун, вошел в черный зев пещеры.

Вонь здесь стояла совершенно невыносимая. Я задыхался. В глубине пещеры что-то тяжело подвинулось, и мне показалось, что я вижу неясные очертания огромных рогов. Послышалось отрывистое сопение чудовища, и я услышал, как его гигантские ласты зашлепали по полу. Потом я разглядел его огромное гибкое тело и широкий плоский хвост.

Воины следовали за мной. Я взял у ближайшего из них фонарь, нажал на ручку у основания, и слабый свет озарил пещеру.

Сначала я увидел огромную тень морского оленя, а затем и его самого. Он лежал справа, прижавшись к стене. Из ран текла кровь. Его гигантское тело на земле казалось еще более огромным, чем в волнах моря.

Он приподнялся на своих передних ластах и угрожающе раскрыл пасть. Но пока не нападал. Он просто предупреждал нас, пугал, стараясь прогнать. Он давал нам возможность уйти без боя.

У меня было искушение отозвать воинов, вывести их из пещеры. Но я не имел над ними власти. Их хозяином был епископ Белпиг, так что, если бы они не выполнили его приказ, их всех ожидало бы наказание.

Итак, прекрасно понимая, что делаю, я метнул гарпун в левый глаз морского оленя, чтобы разозлить его.

Но он чуть отвернул голову, и острие лишь оцарапало ему морду.

И тут же он бросился на нас.

В наших рядах произошло замешательство. Воины закричали, подались назад, стараясь уклониться или поразить оленя своими копьями. Несколько человек было проткнуто рогами зверя.

Олень поднял голову. На рогах болталось трое. Их тела были проткнуты насквозь. Двое были уже мертвы, но один еще дергался и стонал.

Спасти его было уже невозможно. Олень мотнул головой, стараясь сбросить трупы с рогов, но они прочно застряли среди острых отростков.

И тут мне в голову пришла одна мысль…

Но в этот момент олень наклонил голову и опять бросился на нас. Я отпрыгнул в сторону и нанес ему удар своим топором, острие которого глубоко рассекло зверю плечо. Он повернулся ко мне, разевая пасть и яростно глядя на меня своими огромными красными глазами. Я снова ударил его, и он отдернул окровавленную морду, потряс своими гигантскими рогами, и одно из распоротых тел охотников безжизненно рухнуло на покрытый грязью и навозом пол пещеры. Олень неуклюже отпихнул его своим передним ластом.