Таггарт - Ламур Луис - Страница 2

• Предыдущая
• 2/32
• Следующая

Адам не двинулся с места, пока со свойственной для него осторожностью самым тщательным образом несколько раз не осмотрел окрестности. Не видно ли какого-нибудь движения, дымка, малейшего признака присутствия индейцев? Чем дольше он оглядывался по сторонам, тем больше убеждался, что и в дальнейшем стоит использовать открытый им сегодня наблюдательный пункт. Кому придет в голову опасаться, что за ним следят с вершины Рокинстрау? Для Старка и его семейства — выгода огромная знать заранее о приближении апачей или даже кого-нибудь из белых — мало ли бродит по свету любителей легкой наживы? Получив такие сведения, можно быстро свернуть лагерь, работу на руднике и переждать, пока чужаков и след простынет.

Сама собой решилась проблема с водой. Под горой били источники. Несколько лет назад дружественный апач рассказал Адаму, где находится родник Сикоморов. Да и сам Старк нашел еще один, похоже, Грязный источник.

Наконец, закончив изучение местности и запомнив основные вехи и приметы по дороге к каньону, Адам спустился вниз, сел в седло и отправился в путь. Однако каньон оказался настолько укромен, что на поиски его потребовалось больше часа. Еще час ушел на то, чтобы найти спуск вниз. Зато за время поисков у Адама созрело окончательное решение: они обоснуются именно здесь.

На дне каньона стояла маленькая часовня, способная вместить не более десяти — двенадцати прихожан. Рядом — длинное строение, сложенное из каменных плит и покрытое кедровым тесом. Глинобитная конюшня полуразвалилась от времени. Поблизости располагалась arrastra note 1, с помощью которой из руды добывали золото.

Над каньоном висела гнетущая тишина. Не было слышно ни гомона птиц, ни жужжания насекомых, даже цокот копыт по песчаному дну высохшего ручья звучал приглушенно.

Адам спешился и вошел в дом. По полу шныряли крысы, на низенькой балке дремала сова. Однако помещение все еще оставалось сухим, удобным и пригодным для жилья.

В расщелине скалы за часовней старатель обнаружил струйку воды, падающую в круглую каменную чашу около шести футов в диаметре. Вода оказалась просто замечательной — чистой, холодной и удивительно вкусной.

На следующий день Старк привел в каньон жену с сестрой, и семья поселилась там. Фургон же спрятали в кустарнике среди колючей опунции примерно в трех милях от лагеря и понадежнее замаскировали его.

…Мириам подставила ведро под струйку воды и выпрямилась, поджидая, пока оно наполнится. Прикрыв глаза рукой от солнца, она взглянула на вершину горы Рокинстрау. Адаму уже пора было придти домой.

За три недели, что Старки прожили в каньоне, добывать золото брат ходил всегда в одиночку. И Мириам, и Консуэло пробовали предложить ему свою помощь. Но он только хмурился в ответ, требовал выбросить эту идею из головы и каждый день возвращался с одним, а то и двумя мешками богатейшей руды. Ему посчастливилось отыскать материнскую жилу, ту самую жилу, ради которой отцы-основатели возвели поселок. Сами они, правда, так ее и не нашли.

Пунктуальный Адам сразу же установил четкий распорядок дня. Четыре часа с утра работал на руднике, еще четыре — охотился и добывал пищу. Остальное время трудился в каньоне. Он никогда не терял осторожности, не ходил дважды одним и тем же маршрутом и старался не оставлять никаких следов. Ежедневно выкраивал хоть немного времени на то, чтобы с вершины Рокинстрау осмотреть окрестности и все подходы к каньону.

Мириам тоже частенько поднималась сюда — она полюбила это место и открывавшиеся с него широкие горизонты. Вести постоянное наблюдение за местностью им было не под силу, но даже редкие обзоры не проходили впустую. Конечно, застраховать себя от внезапного нападения врага, незаметно подобравшегося к каньону, они не могли, но тайно приблизиться к ним становилось уж не так просто. С горы любой путник был виден издалека.

Мириам, высокая, стройная, легкая, не знала устали от ходьбы. Дожив до двадцати восьми лет, она уже вступила в возраст, когда кто угодно мог счесть ее старой девой. Да, кто угодно, но только не она сама. Она ощущала себя ни чуточки не старше, чем в двадцать, а поэтому совершенно не расстраивалась, что до сих пор не вышла замуж, уже давным-давно твердо решив, что замужество не самое главное в жизни. Разве что встретится совсем уж подходящий человек. Ожидание не утомляло ее. Годы, промелькнувшие с той поры, как ей исполнилось шестнадцать, ни на йоту не поколебали ее убеждений.

Несколько раз ей делали предложение люди, достойные всяческого уважения. А один из них даже казался настолько хорош, что лучше и желать нечего. Однако у Мириам хватило здравого смысла понять, что он — «не тот». И этот поклонник был отправлен восвояси вслед за остальными.

…Как ни старалась Мириам, но так и не смогла разглядеть Адама на Рокинстрау. Обычно как раз в это время, на исходе дня, он поднимался на вершину, чтобы перед наступлением темноты бросить Последний взгляд на окрестности. Девушка точно знала, в каком именно месте на горе следует его искать, хотя на склоне хватало и других потайных уголков. Там даже были пещеры, где некогда обитали индейцы. Но сегодня брата не было нигде.

Ведро наполнилось. Мириам вернулась в дом. Консуэло готовила ужин.

— Ты его видела?

— Нет… Наверное, он уже спускается. -

— А если он не вернется? Вдруг его убьют? Что мы будем делать тогда?

— Оседлаем коней и поскачем в Тусон.

— У меня предчувствие, что апачи непременно придут сюда, — мрачно заявила Консуэло. — Нюхом чую. Мы просто идиоты, что остаемся тут.

— Ты же сама хотела поехать в Сан-Франциско и накупить себе кучу всевозможных нарядов… В Тусоне ты только об этом и трещала. Что еще Адаму оставалось? Он тебя любит.

— Он глуп.

— Да уж, мужчина действительно глуп, если тратит время на женщину, которая к нему безразлична. А ты обманываешь Адама. Ему следовало бы отвезти тебя в Тусон да там и оставить.

— Он слабак. Он боится. Раньше… раньше казалось, что я его люблю, но что делать — мне нравятся сильные мужчины. А мой муж не из таких.

— Адам обладает такой силой, какая тебе и не снилась. И мягкостью тоже, и добротой. Надеюсь, в один прекрасный день до тебя все же дойдет, за какого человека ты вышла замуж. Он стоит дюжины бахвалов, которых ты считаешь страсть какими крутыми… Таких, как Том Санифер, например.

Глаза Консуэло вспыхнули.

— Да знаешь ли ты, почему Адам привез меня сюда? Боялся, вдруг я сбегу с Томом Санифером. И был прав. Если бы Том позвал, я пошла бы за ним куда угодно. Он сказал Адаму, что когда вернется, заберет меня к себе.

— Прямо при тебе?

— Да… именно так и сказал. А Адам? Стоит себе как ни в чем не бывало. Только и пробурчал: «Думаю, ты этого не сделаешь, Том Санифер». Трус! Не будь трусом, он застрелил бы его. Застрелил на месте. Вот тогда я любила бы Адама. Но он-то палец о палец не ударил, таращился на Тома и все.

— А что было, когда Том вернулся?

— Он так и не вернулся до твоего приезда, а потом Адам привез нас сюда. Привез нас сюда потому, что боялся, как бы я не ушла с Томом.

— Ты не знаешь своего мужа, Конни. Адам не испугался. Просто таков его способ действий. Если вы хотите быть счастливы вдвоем, тебе надо это понять… Ты — мексиканка, твой народ склонен действовать импульсивно, напоказ. А Адам нет.

Консуэло резко обернулась.

— Мне плевать! Думаешь, я хочу всю жизнь прожить в этой пустыне? Я женщина! Я хочу счастья! Хочу музыки, вкусной еды, веселья! Хочу танцевать, петь, развлекаться! И найдутся десятки мужчин, которые дадут мне все, что я ни пожелаю!

— А что потом?

— Кто думает о том, что будет потом? У него уже есть золото… так почему бы нам не уйти? Он что, ждет, пока нас всех здесь прикончат?

Мириам складывала выстиранную одежду.

— Истинная правда, — тихо произнесла она, — мой брат и в самом деле, наверно, поглупел. Если бы у него хватило ума-разума, он отпустил бы тебя с тем типом и радовался бы, когда ты ушла.

• Предыдущая
• 2/32
• Следующая