Сын преступника - Ламур Луис - Страница 24
- Предыдущая
- 24/34
- Следующая
— Ты очень хорошо говоришь по-английски, — заметил Майк, подумав при этом, что его английский не так хорош, как следовало бы.
Индеец сделал неопределенный жест своей трубкой:
— Мальчишкой я был проводником у миссионера. Он был добрым, сердечным человеком, пытался научить индейцев тому, что они знали лучше, чем он, хотя называли это другими словами.
— В любом случае он научил тебя хорошо говорить.
— Да, это так. Я говорил с ним по-английски каждый день в течение шести лет. Он рассказывал мне о том, как надо лечить людей, и я думаю, что моя мать тоже научила его кое-чему. Она очень много знала о травах. Он однажды спросил у меня, почему я никогда не хожу в церковь, и я ответил, что хожу в горы. Я сказал ему, что моя церковь — это склоны горы, оттуда я наблюдаю, как проходит день и проплывают мимо облака. Я сказал ему: «Я пойду в твою церковь, если ты пойдешь вместе со мной в мою». Думаю, к тому времени как он покинул нас, моя церковь нравилась ему уже больше. — Старый индеец повернулся к Майку. — Когда ты устал и весь мир тебе надоел, пойди в горы и посиди на склоне или в любое другое безлюдное место. Даже в церкви лучше, когда там никого нет. Я так думаю, но кто я такой? Всего лишь старый навахо, который слишком много говорит, потому что хочет поговорить по-английски.
Когда Майк поел, они вдвоем направились по тропе, которая вела еще выше, к уступу.
— Бену Карри понадобилось два года, чтобы построить этот мост, — сказал индеец. — И никто не пользовался им кроме него, да и он переходил по нему всего несколько раз.
Майк с ужасом уставился в ревущую темноту. Пересечь каньон здесь? Невозможно! Человек не может удержаться на плаву в такой воде, да и лодка тоже, только если гребец будет плыть по течению и при этом ему повезет. Ущелье в этом месте сужалось. По крайней мере, оно было уже, чем в остальных местах. Волны вздымались у входа в расселину и с ревом и грохотом прорывались сквозь нее — снег в горах уже начал таять.
— Смотри туда. Видишь? Это и есть мост. Мост из проволоки, накрепко привязанной к кольцам в скале.
Майк вгляделся в черноту каньона и увидел две едва заметные нити, две стальные проволоки, натянутые одна над другой примерно на расстоянии пяти футов. Он стоял на краю пропасти и впервые в жизни испытывал настоящий страх.
— Ты хочешь сказать… что Бен Карри переправлялся через реку здесь?
— Несколько раз.
— А ты?
Старый навахо пожал плечами.
— На той стороне каньона нет ничего, чего бы не было на этой. Если уж мне там что-то понадобится, я съезжу к Ли-Ферри или к Переходу Отцов. У меня осталось слишком мало времени, чтобы спешить.
От бурлящих внизу волн поднималась слабая дымка. Майк Бастиан посмотрел на две проволоки, и его сознание прокричало: «Нет!» Он облизнул неожиданно пересохшие губы. И все же Бен Карри делал это.
Интересно, далеко ли до противоположного берега? Сколько времени займет переправа?
Он находился внутри каньона, в глубине огромной расщелины, рассекающей Землю до самого сердца. Его окружали скалы, которые когда-то были землей — ее смывали дожди, сметали ураганные ветры, уничтожали проносящиеся тысячелетия. Глядя вверх, он видел несколько звезд, глядя вниз, он не видел ничего, кроме всепоглощающей черноты. Кто-то когда-то закрепил эту проволоку, и если она могла выдержать Бена Карри — а он на сорок фунтов потяжелее, — то она должна выдержать и его.
Майк перекинул винтовку за спину. На какое-то мгновение его снова охватили сомнения, но выхода у него не было. Он должен добраться до ранчо «В-Бар» раньше Перрина. Ухватившись за верхнюю проволоку, Майк осторожно поставил ногу на нижнюю и сделал первый шаг. Через мгновение он оглянулся назад. Старый навахо уже исчез.
Легкий ветерок, шепча, пронесся вдоль каньона, наполнив ночь загадочными шорохами, и замер в глубине ущелья. Майк Бастиан сделал глубокий вдох. Он никогда не любил высоты и сейчас был рад, что дно расселины поглотила ночь, только у скал отсвечивала в последних отблесках света белая пена.
Он сделал несколько шагов. Еще не поздно вернуться, сесть на коня и отправиться в каньон Тодстул, но что же будет с Друзиллой и Джулианой? Что будет с их матерью? А ковбои?.. Поймут ли они, что происходит, прежде чем смерть заглянет им в глаза?
Цепляясь за верхнюю проволоку и скользя ногами по нижней, Майк продвинулся еще чуть-чуть. Сколько отсюда до воды? Двести футов? Нет, скорее все пятьсот, хотя он и находится в глубине каньона. Если нога соскользнет, ему конец.
Он вспомнил сейчас, как еще мальчишкой слышал рассказ Раунди о том, что тот нашел в каменной стене кольцо. По-видимому, это и натолкнуло Бена на мысль построить мост.
Майк старался не думать об ужасающей пропасти внизу, заполненной ревущими потоками талой воды. Ему много раз приходилось видеть вздувшиеся от половодья реки, но никогда с такой точки. Он двинулся дальше. В некоторых местах проволока была влажной от брызг, взлетавших на несколько десятков метров в высоту. Один раз он поскользнулся на куске грязи, нога сорвалась с проволоки, и он удержался только потому, что крепко держался за верхнюю проволоку. Нащупывая ногой проволоку, он медленно и осторожно подтянулся и выпрямился.
Сейчас он находился в самой нижней точке над рекой, с этого момента он будет взбираться вверх по слегка наклонной проволоке.
Через некоторое время Майк уже мог различить темнеющую громаду утеса на противоположной стороне каньона.
Удобно ли там выбираться на берег? А если скала будет, мокрой и скользкой? Он вспомнил, как однажды ему пришлось выбираться из пещеры на склоне горы. Лестница была прислонена к огромному, совершенно гладкому, отполированному временем камню. Крепко прижимаясь к этому камню, он полз, стараясь нащупать ногами верхнюю ступеньку лестницы, а склон под ним обрывался вертикально вниз, и следующий уступ находился уже пятьюдесятью футами ниже. Это не понравилось ему тогда, не понравится и теперь.
Так, продвигаясь мало-помалу, Майк оказался у самой стены каньона и, оставив проволоку, очутился в безопасной глубине небольшой пещеры. Он весь дрожал и испытал такое облегчение от того, что наконец-то все кончилось, что не сразу заметил индейца, который сидел на берегу, поджидая его.
Навахо встал и молча направился по тропке к хижине, построенной в боковом ответвлении каньона. К двери был привязан огромный гнедой жеребец. Помахав индейцу рукой, Майк уселся в седло и двинулся в путь, который, несомненно, был хорошо знаком коню.
Будет ли Перрин останавливаться на ночевку? Скорее всего — да, размышлял Бастиан. В конце концов, зачем ему торопиться? Его жертвы, практически беззащитные, ждали его, не подозревая об опасности.
Тропа постепенно поднималась все выше. Никакого сомнения — на этом жеребце ездил сам Бен Карри, так как животное явно знало, куда оно направляется, и бежало туда с удовольствием.
Когда тропа стала пошире, жеребец перешел на мерную рысь, значит, скоро они будут на месте.
Местность была каменистой, кое-где в расселинах скал попадались одинокие кедры — Майк даже чувствовал их запах, — редкие заросли красного шалфея на скалах казались темными пятнами.
На востоке медленно разгоралась заря, пробиваясь сквозь перистые серые облака. Он остановился у озерца с талой водой, напился сам и напоил коня. Потом вытащил из небольшого мешка полоску вяленого мяса и принялся жевать ее, одновременно отстегивая винтовку и втискивая ее за голенище сапога.
Ехать нужно очень осторожно, на самой малой скорости, чтобы не выдать себя стуком копыт. Он не знает точно, где расположено ранчо, а Перрин уже может быть там.
Ночные тени почти исчезли, но солнце еще не встало. Майк заставил жеребца перейти на шаг, хотя тот, стремясь поскорее оказаться на месте, нетерпеливо покусывал уздечку.
Он весь обратился в слух — важно не пропустить ни одного звука, ни одного шороха, а уж тем более — отдаленного выстрела…
Друзилла Рейган задумчиво расчесывала волосы и укладывала их в прическу. Она слышала, как ходит в соседней комнате мать, как горничные начинают утреннюю уборку, как Джулиана разговаривает во дворе с молодым светловолосым ковбоем, которого наняли, чтобы объездить нескольких лошадей.
- Предыдущая
- 24/34
- Следующая
