Уик-энд для двоих - Лэнган Рут Райан - Страница 6

Он чуть не рассмеялся вслух. Она имела в виду огонь, пылающий в камине, но был и другой – в его жилах. Бен сгорал от невероятного желания –только оттого, что смотрел на нее, что она была так близко.

Он остался на месте, глядя, как она поспешно вышла из комнаты. Потом снова опустился на диван и уставился в огонь.

Что с ним произошло? Он мечтал о женщине, с которой только что познакомился. В том самом доме, где другая женщина предала его и безвозвратно разбила сердце.

Бен протянул длинные ноги к теплу огня и стал слушать звуки бури, бушевавшей за стенами. Она ни в какое сравнение не шла с бурей, бушевавшей в его сердце.

Глава 3

Слишком возбужденный, чтобы ложиться спать, Бен поднес спичку еще к одной свече и направился в кухню за бутылкой виски, стаканом и льдом. Он плеснул виски, добавил кубик льда и стал пристально вглядываться в янтарную жидкость.

Когда же все это закончится? Он думал, что если будет держаться подальше от «Уайт Пайнс», боль со временем притупится. Но от нее не было спасения. И он дурак, если надеется, что продажа «Уайт Пайнс» положит конец его мучениям. Он чувствовал горечь воспоминаний задолго до своего возвращения в родовое имение. Они имели обыкновение незаметно приходить к нему в самое неподходящее время: в суде, во время беседы с клиентом, поздно ночью, когда кошмар вдруг заставлял его, крепко спящего, вскакивать с постели.

Он был достаточно умен, чтобы понимать: нужно жить дальше. Бог свидетель, он пытался. Но воспоминание всегда находилось где-то поблизости, сразу под поверхностью, угрожая утянуть его на дно. Когда Бен позволял себе думать о прошлом, оно начинало неотступно преследовать его. Убежать было невозможно.

Он ощущал его присутствие и сейчас – оно кружило где-то на границах разума, готовое вцепиться в него, как злобный пес. И все потому, что он позволил себе почувствовать нечто к незнакомке по имени Энни Тайлер.

Хорошо, что утром он уедет. Иначе непременно захочется узнать о ней намного больше, чем возможно для каждого из них. Добиваться ее нет никакого смысла. Пока он продолжает вариться в соку собственных страданий, из этого ничего не получится.

Но все же он не мог полностью избавиться от образа, который прочел по ее ладони. Энни совершенно не та, какой старается казаться. Он бы назвал ее романтиком. На самом деле он увидел еще больше: глубоко скрытую, тлеющую страсть, похожую на страсть в его собственном сердце.

Он улыбнулся, вспомнив, как заставил ее нервничать. Это ему очень понравилось, потому что она определенно произвела на него огромное впечатление – этими большими глазами, похожими на золотой мед, этой быстрой застенчивой улыбкой.

Он поднес к губам стакан и сделал долгий глоток, чувствуя, как в крови растекается тепло. Потом он со стуком поставил его.

Зачем он искушает себя? Из этого определенно ничего не могло получиться. Даже если он захочет узнать о ней больше, как он сможет сделать это, если завтра должен отправиться на деловую встречу в Нью-Йорк?

Он недолго тешил себя мыслью о том, чтобы остаться на уик-энд здесь. Это было невозможно. Он уже взял на себя определенные обязательства. Дело в том, что, погружаясь в работу, он чувствовал себя гораздо лучше, это помогало разуму отвлекаться от менее приятных вещей. Что бы он делал без работы? Ему всегда было трудно оторваться от своего рабочего стола даже на один день. Он представил свое рабочее место – с аккуратными пачками писем клиентов, письменных показаний, юридических документов. Объем работы, который для большинства мужчин был бы не по плечу, ему оказался по силам. В последние три года работа была его спасением.

Размышляя об этом, он улыбнулся. Определенно думать о работе легче, чем об Энни Тайлер.

Он глянул на часы и был озадачен, когда увидел, что они остановились больше часа назад. Семь сорок пять. Он потряс кистью, потом поднес ее к уху. Никакого звука. Разве его ювелир не заменил батарейку месяц назад? Бен нахмурился. Наверное, неисправная. Как и все остальное в этом безумном мире.

Он снова наполнил стакан и выпил, надеясь, что дождь скоро утихнет и он сможет поспать несколько часов, а на рассвете уже будет в пути.

Энни быстро разделась и натянула шерстяную футбольную фуфайку огромного размера, прежде чем отправиться в ванную.

Вымыв лицо, она стянула ленту с волос, небрежно расчесала их, дав рассыпаться по плечам.

Она надеялась, что электричество скоро появится. Экран ее компьютера оставался темным, даже когда она попыталась подключить его к блоку батарей. Ей очень не нравилось, что она потеряла столь удобное средство связи с внешним миром, но, по крайней мере, у нее оставался сотовый телефон.

Энни отнесла свечу в спальню, поставила ее на ночной столик, потом стянула покрывало. Улегшись в постель, она оперлась на локоть и задула трепещущее пламя.

Темень была жуткая. Ослепительные вспышки молний не могли рассеять мрак, невозможно было увидеть даже руку, поднесенную к лицу.

Энни лежала, слушая, как дождь барабанит по окну, и думала о Бене Каррингтоне. Богатый, удачливый, благополучный. Но почему-то все время задумчивый. Какие-то проблемы, подумала она. Меньше всего ей это нужно в ее уже и без того запутанной жизни. Тем не менее, простое прикосновение его пальцев взволновало ее больше, чем поцелуи других мужчин.

Все это просто от исключительности этого места, сказала она себе. Она снова дает волю своему бурному воображению. Он не был каким-то романтическим, закаленным в боях, уставшим от жизни героем. Скорее всего это просто деловой, унылый, поглощенный в свои мысли, занятый своей особой, эгоцентричный человек, убежденный, что ему принадлежит по праву все хорошее, что досталось.

Но все же он заинтриговал ее.

Зазубренный клинок молнии пронзил тьму. Через несколько мгновений последовал раскат грома, от которого Энни вскочила на ноги. Старый дом содрогнулся, словно его встряхнула гигантская рука.

Она в темноте побежала через комнату, нащупала дверь. Распахнула ее и увидела жуткий белый силуэт, приближающийся к ней. Энни вскрикнула.

– Эй! – Бен довольно грубо схватил ее за плечо. – С вами все в порядке?

– Гром. У него был такой звук… – Она остановилась и проглотила слюну. Ей стало стыдно за свое поведение, но она была неспособна контролировать себя.

Он поднял свечу, чтобы увидеть ее глаза, которые оказались широко раскрытыми от страха.

– Да, я тоже слышал. Звук был такой, будто молния во что-то ударила.

– Меня чуть не вышвырнуло из кровати.

– Ладно. – Он по-прежнему держал руку на ее плече, стараясь не обращать внимания на возникшие при этом ощущения. Она выглядела чуть уставшей, но невероятно соблазнительной. – Давайте проверим.

Он провел ее назад в комнату, и они выглянули в окно, но ничего не разглядели.

– Я не вижу ни горящих деревьев, ни искрящихся проводов. Думаю, у нас все в порядке. – Бен поднес пламя своей свечи к свече на ее ночном столике и зажег ее. Когда он увидел постель, то сразу представил, как на ней лежала Энни, и был удивлен волной тепла, прокатившейся по его телу.

Ему нужно уйти из этой комнаты, причем срочно.

– Просто, чтобы быть уверенным, я, пожалуй, поднимусь на чердак и взгляну.

– Если вы не возражаете, я бы хотела пойти с вами. – Ей уже было все равно, слышит ли он дрожь в ее голосе, видит ли, как трясутся ее руки. Она боялась оставаться одна в комнате, которая так напугала ее.

– Конечно. – Он подал ей свечу. – Держитесь поближе. Энни последовала за ним по коридору до какой-то двери. Когда он открыл ее, огонь свечи заметался от внезапного сквозняка.

Они поднялись по лестнице, обходя паутину. Взойдя наверх, осмотрелись. Пол был завален сундуками, ящиками, пачками пожелтевших газет и фотографий.

Бен поднял свечу и изучил потолок.

– Никаких следов пожара. Ни малейшего запаха дыма. Думаю, можно с уверенностью предположить, что молния не попала в дом.

– Вы меня успокоили. – Повернувшись, она заметила открытый сундук возле лестницы. Шляпа с пером лежала поверх черного атласного плаща. – Что это такое'