Кусака - Маккаммон Роберт Рик - Страница 33
- Предыдущая
- 33/121
- Следующая
– Ну-ка, Коди, заливай! – сказал Мэк Кейд. – Ты знаешь, что он пьет.
– У тебя есть работа в гараже, Коди! – Мистер Мендоса пытался по возможности выгородить парнишку, поскольку тоже понимал, к чему клонит Кейд. – Нечего выходить на заправку! – Глаза мистера Мендосы были черными и грозными, а из-за седых волос и пышных седых усов он напоминал готового к последней схватке старого гризли. Если б не проклятые псы, он выдернул бы Кейда из этой расфуфыренной машины и сделал из него бифштекс с кровью.
– Ну-ну, мне вовсе не все равно, кто трогает мою машину, – протянул Кейд шелковым голосом. Он привык, чтобы ему подчинялись. Он улыбнулся Мендосе, на очень гладком лице сверкнули мелкие белые зубы. – Скверные тут флюиды, дядя. Ей-богу, у тебя плохая карма.
– Свои дела обделывай в другом месте! И хватит пороть чушь! – От крика Мендосы Сыпняк – пес, занимавший переднее сиденье – напрягся и заворчал. Второй пес по кличке Столбняк неподвижно лежал на заднем сиденье, не спуская со старика глаз и прижав к голове единственное ухо. Обе зверюги только тем и отличались, что Столбняк был карнаухим, а Сыпняк
– пошире в плечах.
– Ну уж? Хочешь, могу пригнать сюда собственные бензовозы.
– Ага, может, оно и не ху…
– Хватит, – перебил Коди. – Не надо за мной бдить, – сказал он Мендосе. – Я уже самостоятельный. – Он подошел к насосу с дизельным топливом, вытащил шланг и сбросил показания счетчика на нули.
– Давай дадим миру шанс, Мендоса, – сказал Кейд, когда Коди начал заливать горючее. – Идет?
Мендоса сердито фыркнул и глянул на Коди. Мальчик кивнул: все под контролем. Мендоса сказал: «Я буду в конторе. Никакой дряни у него не брать, ясно?», повернулся на каблуках и широким шагом пошел прочь. Кейд повернул регулятор громкости встроенного в приборный щиток магнитофона, и хрипловатый голос Тины Тернер загремел: «Лучше будь со мной хорошим!»
Как только Мендоса вошел в контору, Кейд сказал Коди:
– Еще можно почистить ветровое стекло.
Коди заработал скребком с резиновой пластинкой, поглядывая на свое искаженное отражение в зеркальных стеклах очков Кейда. Мэк был в красной, как сангрия
, шелковой рубахе с коротким рукавом, вареных джинсах, а шляпу удерживал кожаный ремешок под подбородком. На шее болталось несколько золотых цепочек. С одной свисал старый знак мира, с другой – маленький золотой слиток с надписью на иностранном языке. Левое запястье украшали часы «Ролекс» с бриллиантиками на циферблате, а правое – золотой браслет с выгравированным на нем «Мэк». Оба добермана с живым интересом наблюдали, как губка Коди ходит по стеклу из стороны в сторону.
Кейд приглушил музыку.
– Ты наверняка слыхал про метеорит. Обалдеть, а?
Коди не отвечал. Конечно, он видел вертолет в Престон-парке, но не знал, что происходит, пока мистер Мендоса не рассказал ему. Прознай мистер Хэммонд, что в грузовичок его жены угодил метеорит, раздумывал Коди, не стал бы он так долго околачиваться в школе после звонка, как пить дать.
– А я еще слышал, что метеорит этот горячий, ага. И радиоактивный. Предполагается, что это тайна, но мне проболталась в «Клейме» Китовая Задница, а ей – помощник шерифа. По-моему, чуток радиации нам не повредит
– хоть немного расшевелит этот окаянный город, верно?
Коди сосредоточенно отскребал с ветрового стекла разбившегося о него мотылька.
– Что-то опять пошли нехорошие флюиды, Коди. Ей-богу, мужик, вы все тут сегодня обожрались ЛСД.
– Ты платишь за бензин, а не за разговоры.
– Фью! Каменная морда вещает! – Кейд почесал Сыпняку голову и посмотрел, как мальчик работает. Лицо этого тридцатитрехлетнего мужчины было ангельски-тихим, но за темными очками прятались холодные, хитрые голубые глаза. Коди уже видел их – они наводили на мысли о безжалостной стали кроличьего капкана. Светлые, редеющие волосы, зачесанные с гладкого лба назад, прикрывала панама. В левой мочке поблескивали две бриллиантовых сережки-запонки. – Завтра ты учишься последний день, – издевка из голоса Мэка исчезла. – Большой день для тебя, мужик. Важный день. – Он почесал Сыпняку шею. – Ты наверняка задумывался о своем будущем. И о денежках.
«Молчи! – подумал Коди. – Не купись на это!»
– Как отец? В прошлый раз, когда я заезжал за пончиками, его не было.
Коди закончил протирать ветровое стекло и взглянул на насос с дизельным топливом. Цифры еще щелкали.
– Надеюсь, с ним все в порядке. Понимаешь, город-то сворачивается, так, наверное, скоро и пекарне конец. Что он тогда собирается делать, Коди?
Коди отошел и встал возле насоса. Мэк Кейд повернул голову, проводив его глазами. Улыбка белела, как шрам.
– У меня есть свободное место для механика, – сказал он. – Для хорошего постоянного механика. Но самое позднее через неделю его займут. Платить буду от шестисот в месяц и больше. Нет у тебя человечка, который сумел бы распорядиться этими деньгами?
Коди молчал, наблюдая за сменой цифр. Но в голове раз за разом звучало «шестьсот в месяц», с каждым повтором набирая силу. «Боже Всемогущий! – подумал он. – Чего бы я только не сделал с такими деньжищами!»
– Да дело-то не только в деньгах, – давил на него Кейд, почуяв в молчании Коди поживу. – Это выгодно, мужик. Я могу сделать тебе точно такую машину. Или, если хочешь, порше. Любого цвета. Как насчет пятиместного красного порше, чтоб выжимал до ста двадцати? Говори, чего надо – получишь.
Счетчик остановился. Бак Кейда был полон. Коди отцепил пистолет, перекрыл бензин и вернул шланг на место. Шестьсот в месяц, крутилось у мальчика в голове. Красный порш… выжимает до ста двадцати…
– Работа ночная, – сказал Кейд. – С каких до каких – зависит от того, что на дворе, и если случится аврал, я потребую работать по шестнадцать часов. За качественную работу мои толкачи платят классными колесами, Коди… думаю, тебе это может подойти.
Коди прищурился, глядя в сторону Инферно. Солнце начало долгий путь к закату, и, хотя темнело лишь в девятом часу, парнишка ощутил, как из-за спины подкрадываются тени.
– Может, так, может, нет.
– Я видел твою здешнюю работу. Туго. Ты прирожденный механик. Нельзя растрачивать Богом данный талант на починку драндулетов, которые дышат на ладан. Ведь так?
– Не знаю.
– А чего тут знать? – Кейд достал из кармана рубашки массивную золотую зубочистку и поковырял нижний коренной зуб. – Ежели ты из-за закона кобенишься… ну, тут-то все схвачено. Бизнес, Коди. Такой язык все понимают.
Парнишка не отвечал. Он думал, что можно купить на шестьсот долларов в месяц и как далеко от Инферно можно уехать на красном порше. К черту папашу, пусть сгниет и превратится в червятник – плевать. Конечно, Коди знал, что за бизнес делает Мэк Кейд – видел же он, как посреди ночи с шоссе N 67 съезжают, заворачивая к Кейду на автодвор, трейлеры. Подвозили они, ясное дело, краденые машины. Так же хорошо Коди понимал, что, когда здоровенные грузовики опять брали курс на север, они увозили машины без прошлого. После того, как рабочие Кейда заканчивали работу, моторы, радиаторы, выхлопные системы, большая часть деталей корпуса, даже колпаки и краска оказывались замененными, отчего машины выглядели так, словно только что съехали с помоста в автосалоне. Куда отправлялись эти шедевры подделки, Коди не знал, но догадывался, что их либо перепродают нечистые на руку дельцы, либо используют в качестве общественных машин организованные банды. Кто бы ни пользовался ими, Кейду, который считал Инферно идеальным местом для негласного проведения таких операций, он платил кучу денег.
– Ты же не хочешь кончить, как твой старик, Коди. – Мальчик увидел в темных очках Кейда свое отражение. – Ты хочешь чего-то добиться в жизни, так?
Коди замялся. Он не знал, чего хочет. На закон ему было насрать, но ничего по-настоящему криминального он пока не совершал. Ну да, может, он и побил несколько окон и устроил заварушку-другую, но Кейд предлагал нечто совсем иное. Совершенно иное. Решиться было все равно, что сделать шаг за линию, на которой долго балансировал… то есть отрезать себе пути назад. Навсегда.
- Предыдущая
- 33/121
- Следующая
