Майло Тэлон - Ламур Луис - Страница 27
- Предыдущая
- 27/45
- Следующая
И все же, почему они готовились к неприятностям? Кто живет с Энн?
Меня там приняли не слишком тепло. Никто не хотел, чтобы я чувствовал себя как дома. Они покормили меня и поспешили выпроводить.
Каким-то образом я должен попасть на ранчо, порыскать вокруг и отыскать того, кто находился в той комнате. Вокруг дома не бродило ни одной собаки. И за то спасибо.
Спешившись, я стреножил лошадей и с винтовкой в руках прошел вдоль опушки. Долину внизу заполнила густая синева. Дом почти растворился в ней, только два освещенных окна светились, как далекие звезды. Но ни одно из них, похоже, не находилось в той комнате.
Сев на упавшее дерево, я продолжал наблюдать за домом. Открылась дверь, выбросив поток света на небольшое заднее крыльцо. Вышел человек с лампой в руке, направился к низкому темному строению и исчез внутри… Кормит лошадей? Или седлает их?
Мне не пришлось долго гадать. Если я не ошибся, человек вывел из сарая четырех лошадей. Привязав их, он вернулся за пятой. Значит, они уезжают.
Чертыхаясь про себя, я сунул винтовку в чехол у седла, растреножил лошадей, затем скрутил веревки, на которых они паслись, и прыгнул в седло. С горы спускалась тропа, вытоптанная дикими или домашними животными. О ней я знал раньше. Она приведет меня к дальней части ранчо с той стороны долины, куда они скорее всего и поедут.
Всей компанией мы быстро спустились вниз и двинулись через луг с высокой травой. Когда до дома оставалось ярдов двести, хлопнула дверь, и я натянул поводья.
— Потуши свет, Чарли, — негромко сказал кто-то с крыльца.
— А чего беспокоиться? Пусть думают, что мы еще здесь.
— Кто будет думать? — саркастически спросил первый. — Тут на мили вокруг — никого.
— Тот парень, что заходил сюда. Он может вернуться.
— Он? Энн знает его. Безобидный ковбой с соседнего ранчо. Втюрился в нее, когда они сюда ехали. О нем нечего беспокоиться.
— Ты все упрощаешь. Он выглядел чертовски хитрым, что-то разнюхивал. Не нравится мне все это.
— Брось! Поехали отсюда!
— Прошу вас, джентльмены! Нам пора! Мы не должны показываться на дорогах при свете дня.
Потом до меня донеслись звуки какой-то возни, но в темноте я не мог ничего разглядеть. Наконец кто-то произнес:
— Привяжи ей руки к луке седла.
Мужчина сел на лошадь, и я увидел на фоне неба темный силуэт.
— Чарли! Поезжайте, пожалуйста, впереди. Вы знаете все здешние тропинки лучше нас.
— Черт, их вообще никто не знает. Мы едем вдоль Норт-Крик?
— Да, если его так называют.
В чистом горном воздухе голоса разносились отчетливо. Подведя лошадей поближе, я опять остановился, думая, что делать. Пабло что-то говорил о другой долине, к западу и чуть выше этой… Или он не говорил, что выше?
Я представлял, как они вытянулись по тропе во главе с Чарли, амбалом с ружьем в руках, как я его окрестил про себя, не испытывая к нему никаких симпатий.
Пятеро… Стоп! Я, кажется, ошибся насчет амбала. По-моему, Энн называла его Сэмом, Чарли другой. Еще там был мужчина в костюме из магазина. И толстая женщина.
Итак, Чарли ведущий, кто-то следовал за ним, просто на всякий случай, затем, вероятно, Молли, если именно она их пленница. Девять против десяти, что толстая женщина стала ее личной охранницей, значит, она едет вслед за Молли, а Энн с Сэмом замыкали колонну.
Да, моей фантазии любой позавидует! Целая куча домыслов, если можно так выразиться.
Каким-то образом, независимо от меня, стала вырисовываться идея. Возможно, потому, что я был величайшим дураком к западу от Миссисипи, возможно, потому, что не знал, куда они везли Молли и зачем. У меня просто появилось ощущение, что действовать надо сейчас же, без промедления.
Будь я поумнее, придумал бы какую-нибудь хитрую уловку, но мне в голову не приходили умные мысли. Все, что я умел, — это переть напролом, и пусть дьявол считает убитых.
Они двигались по тропе вдоль Норт-Крик, а за ними — я, но на некотором расстоянии. Пабло упоминал эту тропу — обычный путь в долину. Дорога, по которой приехал я и по которой они протащили фургон, была чуть шире простой тропы, и только знающий человек мог провести по ней упряжки, хотя я заметил места, где им пришлось немного расширять проезд.
Я не имел понятия, что они собирались делать, но если бы мне удалось освободить Молли, мы ушли бы той тропой, которой я проехал, и, как только мы попали бы на эту узкую дорожку, я бы заставил их зарыться в землю, а Молли тем временем ускакала бы в город.
Отпустив своих лошадей, я с криками погнал их прямо в голову колонны.
Стояла кромешная тьма. Они едва ли что поняли, услышав истошные вопли. А потом обезумевшие кони врезались в их строй.
Началась паника, какие-то верховые понесли, другие, испугавшись, встали на дыбы, отпрыгнув в сторону. Увидев Молли, я подскакал, схватил под уздцы ее лошадь и помчался прочь, но толстуха погналась за мной, размахивая кнутом. Я поднырнул ей под руку, и она пронеслась мимо. Не раздумывая, я тащил лошадь Молли к другой тропе. Кто-то выстрелил. Оглянувшись, я увидел, что меня нагоняет человек и, позволив ему приблизиться, я ударил его дулом револьвера как раз в тот момент, когда его лошадь столкнулась С моей. Удар получился скользящим, но всадник начал падать и ухватился за луку седла, чтобы не попасть под копыта. Он исчез в ночи на несущейся на полном скаку лошади.
Кто-то, скорее всего городской, закричал:
— Не стреляйте!
В невообразимой каше мог пострадать любой, и ему не очень-то хотелось, чтобы козлом отпущения оказался он.
На пути мне попалась небольшая роща, я обогнул ее и взял на юг. Увидев еще одно темное пятно впереди, осторожно объехал его, затем остановился и отпустил поводья лошади Молли.
— Как вы?
— Что они сделают?
— Постараются поймать нас. — Я послал наших лошадей вперед шагом. — Нам надо попасть к выходу из долины. Там я их остановлю, а вы уйдете.
— Нет.
— Что?
— Я останусь с вами, Майло. Я боюсь.
Может, она и боялась. Наверняка боялась, у нее на то были веские причины, но она держалась молодцом — без истерик, слез, жалоб… Что бы она из себя ни представляла, но легкомысленной дурочкой ее никто бы не назвал. Мы отправились дальше, тщательно выбирая дорогу, чтобы поменьше шуметь.
Мы выехали к речушке, которая по идее могла быть северным рукавом Сент-Чарльза, и направились вниз по ней. Однажды, когда остановились, я услыхал преследователей, их лошадей. Они нашли нашу тропу и настигали нас.
Подъехав к Тертл-Баттс, мы резко свернули на южную тропу, по которой я уже проезжал, и остановились ровно на столько, сколько требовалось для того, чтобы замести следы и посыпать их пылью. Вероятно, в темноте они даже не заметят едва различимую развилку, ведущую на юг, и поедут по основной тропе, которая ведет к железной дороге и реке Арканзас, но береженого Бог бережет.
Мы продолжали следовать на юг по склонам гор, пока не пересекли Гринхорн-Крик. Затем повернули на запад, укрываясь при каждом удобном случае в низинах и песчаных оврагах, где не оставалось почти никаких следов.
— Что же случилось? — спросил я, подъезжая к Молли, когда мы сбавили шаг, чтобы дать отдохнуть лошадям.
— Вы нашли мою записку? Я подумала, что такой следопыт, увидев свой пиджак, все поймет. Для других он ничего бы не значил.
— Я нашел записку.
— Они ждали в моей комнате и, когда я хотела проскользнуть мимо, схватили меня. Сразу предупредили, если я подниму шум, будет перестрелка, из-за меня кто-нибудь погибнет, поэтому я и не сопротивлялась. Они привезли меня сюда.
— Что им нужно?
Она замялась, и несколько ярдов мы проехали молча. Наши глаза уже привыкли к темноте, к тому же нам помогали звезды.
— Они сказали, что защищают меня от Джефферсона Хенри, что он меня ищет.
— Вы же знаете, он сидел в своем персональном вагоне в городе. Если бы захотел, давно бы нашел вас.
— Я им так и заявила. А они ответили, что он просто не понял, кто я. И уверяли, что боятся за меня, да и за себя тоже, потому что, если бы Джефферсон Хенри обнаружил, где они прячутся, им бы не поздоровилось. Меня они слушать не хотели, только твердили, что у всех нас нет выбора. Несколько человек уже погибло, убьют и меня. Я не поверила им… Не совсем поверила. Но Ньютон Хенри погиб… Его убили. После этого я убежала.
- Предыдущая
- 27/45
- Следующая
