Киллоу - Ламур Луис - Страница 15

• Предыдущая
• 15/23
• Следующая

А затем подул ветерок, принеся с собой запах реки.

Головы вскинулись, стадо пошло быстрее, затем перешло на рысь и вдруг ринулось в безудержном беге к текущей впереди воде. Животные падали, поднимались и продолжали бег.

Я остался один позади скрывшегося стада, и единственным звуком в ночи был стук копыт по твердой, спекшейся земле.

Когда я подъехал к Пекосу, уже высыпали звезды.

Мышастый остановился, ноги его дрожали. Я тяжело спешился и на мгновение прислонился к коню, затем медленно снял седло и уздечку и отпустил мышастого поваляться в пыли — весь уход, который требуют мустанги.

К костру подошел Зебони.

— Стадо напилось. Мы не подпускаем его к воде.

— Хорошо. До рассвета не давайте ему больше пить.

Сидя у костра, я вытащил из седельного чехла «паттерсон» и начал чистить его. Что бы ни случилось, винтовка должна быть в порядке.

— Нужно поставить четырех человек на охрану стада, — сказал я, — и одного — подальше от лагеря в засаде. Это ведь индейская переправа. Команчи пользовались ею задолго до того, как здесь появились белые.

Миссис Старк принесла мне кружку кофе.

— Выпей, — сказала она, — ты заслужил.

Это был настоящий кофе с порцией доброго ирландского виски, он меня взбодрил. Вскоре я закончил чистить винтовку, подошел к фургонам и вытащил из вещевого мешка свои револьверы. Один я пристегнул к поясу, а второй засунул за ремень, спрятав рукоятку под жилеткой.

Когда вернулся к костру, там сидел отец. Он увидел револьвер в кобуре, но промолчал. На меня оглянулся Том Сэнди.

— Никогда не видел, чтобы ты носил револьвер, — сказал он. — Думаешь, сегодня ночью что-нибудь случится?

— Мы устали, Том, — сказал я, — но сегодня ночью спать не придется. Надо подготовить все оружие.

— Сейчас? — Том с удивлением посмотрел на меня. — Ты сошел с ума. Все и так уже с ног валятся. Да ты не можешь…

— Могу! Займись делом! Все оружие должно быть заряжено немедленно.

И ковбои зарядили свои ружья и револьверы.

В половине первого ночи, завернувшись в одеяла и вытянувшись, стараясь расслабить задеревеневшие мышцы, я уснул.

Первое, что я услышал, когда проснулся, было радостное и очень приятное журчание воды. Небо начинало бледнеть. Судя по ковшу Большой Медведицы, — прошло два часа. Я встал и надел шляпу. Все было спокойно.

Я натянул сапоги, застегнул оружейный пояс и подошел к костру.

То, что я принял за деревья и кусты, растущие вдоль берега, на самом деле оказалось предзакатной тенью от высокого берега реки. Единственной растительностью здесь была тонкая полоска камыша в довольно глубокой канаве. Сама река растеклась на сотню футов, но глубина ее не превышала четырех. На другом берегу раскинулась равнина с тонким слоем песчаной плодородной почвы и редкими чахлыми кустиками.

К костру подъехал Зебони и выпил кружку кофе, не слезая с коня.

Кругом было тихо… Слишком тихо.

Выдохшееся стадо спокойно улеглось на ночевку, и лишь время от времени приходилось отгонять коров от воды.

— Ты собираешься остановиться здесь?

— Нет.

Тим Фоули оглянулся на меня. Тим — хороший человек, но иногда думает, что я слишком молод для своей работы. Ну, а я думаю, что не в возрасте дело, ведь человек с годами не может поумнеть, если не будет всю жизнь учиться.

— Мы перейдем реку и поднимемся на несколько миль вверх по течению. — Я обвел рукой землю, усеянную черепами лошадей. — С индейцами нам встречаться ни к чему.

Зеб начал было разворачивать коня, но вдруг остановился.

— Дэн!

Что-то в его голосе заставило меня повернуться. К нам приближалась группа всадников: человек шесть-семь.

— Ты с оружием, Тим?

— Да.

— Я тоже. — Это сказал Зено Йерли.

Позади меня у костра послышался шорох. Я взглянул в сторону стада. Там четверо… а где пятый, тот, что сторожил в засаде? Видел ли он этих всадников? Или они обнаружили его первыми?

Рядом со мной встала Кончита, наполовину спрятавшись за колесом фургона.

Я не отрывал глаз от едущего впереди человека. Под ним была сильная гнедая лошадь, да и сам он был мощного сложения. Я сразу понял, что это Фелипе Сото.

Он подъехал к лагерю и тщательно оглядел его. Не знаю, много ли он увидел, потому что, кроме нас троих, в лагере все спали. Фоули сидел по другую сторону костра, Зеб верхом, футах в двенадцати, а посередине стоял я. «Паттерсон» лежал на свернутых одеялах в дюжине футов от меня.

— Мне нужен Мигель Сандоваль, — сказал предводитель. — Отдайте его мне, и у вас не будет никаких неприятностей.

Шагнув вперед, я попытался взять инициативу в свои руки.

— Что значит никаких неприятностей? Мистер, если вам нужен кто-то из моей команды, вам придется взять его самому. А что касается неприятностей, то валяйте — мы готовы ко всему, что вы можете предложить.

Сото внимательно посмотрел на меня, и я подумал: его слова пустая похвальба или правда?

— Послушайте, сеньор, по-моему, вы просто не понимаете. — Он показал на своих всадников. — У меня много людей. Это только часть. У вас здесь есть женщины, вам беда ни к чему.

— Вы все твердите про неприятности, — сказал я спокойно, — но мы готовы к ним не хуже вас. У нас был трудный перегон, и все мы немного на взводе, поэтому если хотите драться — дело ваше, но добром для вас это не кончится.

Его люди стали рассредоточиваться, но тут заговорил Зебони.

— Стоять! Вы, ребята, стойте, где стоите, или я буду стрелять, — сказал он ледяным голосом. — Если что-нибудь начнется, нам выгодно, чтобы вы были покучнее.

Сото смотрел только на меня. Не знаю, хотел ли он убить меня — к поединку я был готов. Что бы Сото ни замышлял, он быстро передумал: ему помог Зено Йерли.

— Ты, Дэн, бери на себя этого здоровяка, — как бы между прочим сказал он, — а мне оставь правого.

Сото не отвел взгляд, но я заметил, что его губы крепко сжались. Они не видели Зено, и даже я не знал, где он спрятался. Они видели только нас троих, а сколько же еще пряталось в темноте и держало их на мушке?

Не следовало терять преимущество, поэтому я подыграл своим.

— Зено, ты все испортил. Я надеялся собрать скальпы, а теперь им известно, что нас много.

Сото это совсем не понравилось. Он не знал, сколько нас, и больше того, у него пропало желание узнать.

— Сожалею, сеньор, — с усилием улыбнулся Сото, — что наш визит оказался так короток. Когда мы снова навестим вас, нас будет больше, и мы прихватим своих друзей команчей. Вам будет спокойней, если Мигель Сандоваль покинет лагерь.

— Несколько дней назад, — сказал я, — мы нашли какого-то мексиканца и похоронили его.

Сото улыбнулся.

— Неплохо придумано, однако мы раскопали могилу. Там его нет.

Он развернул коня и шагом повел его прочь, но мы знали, что он вернется и что дело наше плохо.

— Ладно, — сказал я своим, — сейчас быстро позавтракаем и в путь.

Ночью до реки добрело еще несколько бычков и одна корова. Времени пересчитывать животных у нас не оставалось, хотя по самым приблизительным оценкам погибло несколько сот голов.

Мы безостановочно гнали стадо до полудня, когда, остановившись у реки, позволили ему напиться. Несколько наших людей все время ехало далеко позади и в стороне, разведывая обстановку. Земля была очень сухой, и местами ее покрывали обширные пятна солончаков и белой щелочной пыли — там, где когда-то находились озерки и лужи.

Отец отстал и поехал рядом со мной.

— Мы в меньшинстве, Дэн, — сказал он. — Когда они нападут, их будет человек пятьдесят-шестьдесят.

Мы не увидели ни единой живой души. То там, то здесь встречались высохшие, обтянутые кожей скелеты коров, не тронутые волками — эти хищники не осмеливались жить в таких местах. К ночи мы так и не нашли травы, поэтому составили фургоны на низком холме и загородили ими стадо. Там рос целый лес опунций, которые с удовольствием ест скот. К тому же в опунции много влаги — меньше потребуется воды для скота. Мы зажгли факелы, чтобы опалить ими шипы на колючих ветках.

• Предыдущая
• 15/23
• Следующая