К далеким голубым горам - Ламур Луис - Страница 42

• Предыдущая
• 42/72
• Следующая

— Очень ты гордо разговариваешь как для человека, который скоро останется один.

— Он не будет один, — сказал Джублейн. — Я буду с ним.

— И я, — добавил Ринг.

— Ну, тогда вы дураки, — сказал он. — Кроме вас таких мало найдется.

— Возможно, — сказал я, — но может и так оказаться, что здесь больше верных людей, чем ты думаешь.

В первый раз я увидел у него в глазах сомнение, но он тут же отмел его. Куда приятнее верить мечте, чем сомнению.

На его лицо возвратилось насмешливое выражение. Он хотел посчитаться со мной, уязвить меня, встревожить и рассердить.

— Ну что ж, Барнабас, если золота там не окажется, я всегда смогу присоединиться к Нику Бардлу.

— Почему бы и нет? На виселице всегда есть свободные места.

Он резко отвернулся, и Джублейн дернулся, словно хотел двинуться следом.

— Этого гада надо прикончить! — сказал он, когда я остановил его.

— Несомненно, но это подходящий момент избавиться от всех смутьянов. Я не хочу брать с собой никого, кто не пройдет всю дистанцию.

Однако были шаги, которые я мог предпринять, и я их предпринял. Перезарядив несколько пистолетов и мушкет, я постоянно держал их под рукой и посоветовал Джублейну, Джереми и Пиму все время держаться вместе и поблизости.

Делв отошел к опушке леса с дюжиной других, они там уселись в кружок и завели длительные разговоры.

— Пим, — сказал я, — отправляйся на «Абигейл». Объясни Тилли, что происходит, скажи, чтоб был начеку, ждал неприятностей и не впускал никого на борт, если тот не предъявит приказа, написанного мною собственноручно.

Я чувствовал уверенность, что Джон Тилли на борту «Абигейл» выстоит.

Пим вернулся, не прошло и часа.

— Они стоят за тебя, — сказал он, — все до единого человека.

— Хорошо! А теперь давай закроем ворота.

Так мы и сделали, а Джереми поднялся на стены, где мог вести сторожевое наблюдение, а заодно присматривать за бунтовщиками.

Когда они поднялись с земли и все вместе направились к воротам, Ринг негромко подозвал меня, и я подошел к стене вместе с ним. Ко мне приблизился Уа-га-су и пожелал узнать, что случилось; я ему объяснил. Он изумленно покачал головой, вернулся на свое место и присел на корточки у стены.

Во главе группы был Джонатан Делв. Обнаружив закрытые ворота, они остановились, явно удивленные.

— Ну, ребята, чего надо?

— Открой ворота! — закричал Делв. — Мы хотим забрать свои вещи. Мы уходим за золотом.

— Все будет, как договорились, — сказал я. — Я думаю, вы собрались искать ветра в поле. Однако все, что я пообещал, вы получите.

Мы спустили им через стену мушкеты и пищу, и они зашагали прочь с сердитым ворчанием и выкриками.

Были там такие, без кого мы отлично обойдемся, но другие — люди хорошие, их просто сбило с толку обещанное золото. Мы стояли тесной группой на стене, стараясь держаться браво, но все отлично понимали, что нас осталось слишком мало, чтобы защитить форт от серьезного нападения, которое мог бы предпринять Бардл. Не говоря уже об индейцах.

— Ты думаешь, они знают, сколько человек ушло? Индейцы, я имею в виду, — спросил Джублейн.

— Если еще не знают, то узнают. Ушедшие оставили следы, а индейцы будут идти за ними и следить. Боюсь, наши друзья сделали не самый мудрый выбор.

Я уже думал о том, что нам предстоит. Надо было пережить зиму, прежде чем мы сможем выступить к горам.

В последующие дни мы не отходили далеко от форта, собирали пищу, сушили мясо, добытое охотой, ловили рыбу, искали моллюсков у берега. И всегда двое из нас оставались внутри форта, большие ворота были теперь постоянно заперты, а ходили мы через калитку. Ее было легче открывать и закрывать, да и охранять тоже.

Как-то Тилли пришел в форт пообедать, оставив за себя старшим на «Абигейл» Синего.

— Боюсь я за них, — говорил он. — Их ждет масса трудностей на Роаноке, если они не самые удачливые люди на свете.

Погибшая колония… Неужели та же судьба ожидает и нас?

Теперь настало время вытащить наши карты и наброски и посидеть над ними, поразмыслить о том, что лежит за голубыми горами и как получше до них добраться. Уа-га-су обладал быстрым разумом, он сразу схватывал почти любую мысль, если только она не лежала полностью за пределами его жизненного опыта. Во всяком случае, наши нужды он понял сразу.

Он соглашался повести нас в свою родную страну. Готов был показать путь в горы, но когда мы ему предложили идти с нами, отказался.

— А не думал ты сначала совершить плавание? — спросил Тилли. — У нас много мачтового леса, много шкур и поташа. Это будет довольно дорогой груз.

— Я не рискну появиться в Англии, — сказал я.

— А как насчет испанских островов? Или Франции?

С нелегким сердцем я задумался над его словами. Это правда, что груз у нас будет большой и тяжелый. А если мы просто бросим его и уйдем в горы, вся наша работа пойдет насмарку.

Решение было за мной. Уйти отсюда — это значит уплыть, а уплыть — значит снова рисковать в море, рисковать стычками с врагом, возможной поимкой и смертью.

Джон Тилли хотел плыть. Для того были основательные причины. Эбби, я знал, оставит решение мне.

Шел мелкий дождь, мягко шелестел по крышам, тихонько постукивал в стены. Мокро будет в лесу, мокро на тропах… А за Банками холодное зимнее море будет катить с севера тяжелые волны. Крутые валы будут с рычанием расплескиваться на песке. Я снова, казалось, ощутил под ногами кренящуюся и качающуюся палубу.

Еще раз меня как будто поманили огни гавани, еще раз словно послышались звуки музыки и смех.

Завтра, пообещал я себе, я приму решение…

Здесь у нас крепкие стены, хорошие запасы пищи. А там? Никакая стена не устоит против моря, и хоть у нас хороший корабль, но есть в море корабли и быстрее, и лучше вооруженные.

Тяжкая ноша легла мне на плечи. Теперь, когда я должен решать за других, мои решения приходили не так быстро, ибо любой шаг может означать смерть моей жены, друга или потерю нашего корабля.

Но, с другой стороны, каждый шаг, который совершает человек, несет в себе риск, а если думать слишком долго, не совершишь вообще ни одного шага из-за страха перед тем, что может случиться, и застынешь бездвижно, забившись в раковину в ужасе перед любым поступком.

Да, я лягу спать в эту ночь, ибо утро вечера мудренее, я буду много думать о том, что могу сделать, но, полагаю, решение уже принято.

Мы снова выйдем в море.

Первой нашей задачей было подвести «Абигейл» ближе к форту и кренговать ее у берега, чтобы очистить подводную часть корпуса от наросших ракушек. Если этого не сделать, то не только днище ее будет повреждено, но и уменьшится скорость, а этого мы не могли допустить. Во многих ситуациях, с которыми сталкиваешься в море, спасение заключается только в скорости.

По ночам я сидел за столом, расходуя наш скудный запас бумаги и пытаясь придумать, что можно сделать с вооружением и грузом. Вновь и вновь я перебирал варианты размещения груза, стараясь сохранить и мореходность нашего судна, и остойчивость, ибо размещение груза — очень непростое дело.

Тилли, Джублейн и Ринг часто сидели со мной. Тилли был самым знающим по части размещения груза и манипулирования им, Джублейн знал больше всех об использовании артиллерийского вооружения, а Ринг, к моему удивлению, оказался весьма сведущ в торговле.

Что касается последнего, то я часто советовался и с Абигейл, поскольку она совершила много плаваний вместе с отцом и слышала его разговоры о торговле и рынках во многих странах, а также разговоры тех, кто плавал и торговал вместе с ним.

Одновременно я перебирал свои карты и много размышлял о том, куда именно нам следует плыть. Первым моим выбором была бы Англия, но Англия почти наверняка означает для меня тюрьму. И, похоже, почти так же опасно для нас будет прийти в любой порт христианской Европы. Однако я много размышлял о гаванях Бретани, где строили много кораблей, где мы, люди из Фенланда, известны, и где всегда есть спрос на лес для корабельных мачт. Однако в Бретани не было рынка сбыта для поташа, а я хотел распродать весь наш груз за раз. Быстро войти в порт, быстро продать, быстро уйти — и обратно в наш форт; так было бы лучше всего со всех точек зрения.

• Предыдущая
• 42/72
• Следующая