Горящие холмы - Ламур Луис - Страница 15

• Предыдущая
• 15/27
• Следующая

— Нас ты не жалуешь, не так ли?

— Любить вас? — девушка пожала плечами; ее брови поползли вверх. — Вы убили моего отца. Теперь вы пытаетесь выгнать нас отсюда. Это наша земля.

— Все можно изменить, — медленно начал он. — Можно дать вам еще земли. Старик умер, защищая овец. Я в этом не участвовал. — Он посмотрел на нее. — Я мог бы сделать ставку на тебя. Остальные увели овец. У тебя достаточно большая семья, чтобы справиться со стадом. Хотя шансов на то, что все получится пятьдесят на пятьдесят, нет.

Он говорил искренне, и она знала это. Если бы не было Хиндемана, никто из этой своры не был бы столь объективным. Во всяком случае не вслух.

— Что говорит твоя жена? — она поддержала игру, чтобы немного развлечься.

Во взгляде Хиндемана появилось печальное выражение.

— Это может плохо закончиться, — сказал он, — женщины тебя не любят.

— Почему? Я никогда не причиняла им беспокойства. Я хорошая девочка.

Бен Хиндеман поднял глаза.

— Я верю тебе, — сказал он и удивился, что такая мысль не приходила к нему раньше. — Да, — он размышлял о том, что видел и слышал. -Я уверен. Но ты же знаешь женщин. Ты выглядишь, — он чуть зарделся, — ты выглядишь такой сексуальной.

— И что? Я же женщина.

— Ладно, как насчет овец? Это реально?

— Нет.

— Из-за моей жены? — Он заколебался. — Я могу все уладить.

— Из-за того, что ты хочешь мне сказать.

— Скажи, где он. Мои люди уйдут отсюда, а у тебя будут овцы.

— Я не знаю; где он.

— Он говорил, что вернется?

Мария Кристина заколебалась и мгновенно поняла свою ошибку. В глазах Хиндемана мелькнуло понимание.

— Нет, — сказала она. — Зачем ему возвращаться?

Но она колебалась слишком долго. Хиндеман встал, чувствуя себя гораздо увереннее. Джордан может вернуться, отлично. Он волнуется за девушку.

— Если захочешь со мной поговорить, скажи мне. Мы его возьмем в любом случае. Если скажешь, где он, то я позабочусь о том, чтобы в городе тебя приняли хорошо. Если я скажу, что ты хорошая девочка, они примут тебя хорошо.

Это была правда. Мнение Хиндемана значило очень много. Кому-то это не нравилось, но никто не мог выступить против него. А если Трэйс Джордан попытается вернуться, его убьют. Но она даже не подумала о предложении Хиндемана; ее беспокоило лишь то, что, если Джордан попытается вернуться, он попадет прямо в ловушку.

Мария Кристина приготовила кофе и поставила кофейник так, чтобы пламя лишь чуть касалось его, затем вышла на улицу и сообщила всем об этом. Затем она ушла в свою комнату и легла, не раздеваясь. Они будут пить кофе. Будут пить, чтобы не уснуть. Но предположим, они выпьют и никогда больше не проснутся? В кофейнике могли быть растения, которые росли в пустыне и содержали яд. О многих из них она узнала еще в детстве. О других ей рассказала Роза. Мать Розы была известной целительницей среди навахов.

Но она не была убийцей. Предположим, что они только уснут? Сон не приходил, ей не давали покоя разные мысли. Где-то там в безмолвной пустыне как указующий в небо перст высится скала… Там ее ждет Трэйс Джордан.

С силой зарывшись в подушку через некоторое время она уснула…

Проблемы, которые создавал Трэйс Джордан, были как раз теми, которые так любил Якоб Лантц. С тех пор как он выследил одного изменника из племени апачей, он никогда так не любил свою работу. В горах Энимас или Гвадалупе были десятки скрытых троп, но Джордан мог бы устремиться на юг в дикую страну Сан-Луис. Там он смог бы выжить, потому что может жить как индеец из племени апачей. Но далеко он не уйдет, пока девушка не присоединится к нему. Все это он изложил Хиндеману.

— Мы поступим так, — сказал Хиндеман, — мы поедем за стадом и посмотрим. С нами поедет Джо.

Лантц задумчиво посмотрел на дом, но ничего не сказал. Оставляя Джека у себя за спиной, можно накликать беду, а Лантцу не хотелось, чтобы с девушкой что-то случилось. Она была лучшей приманкой для того, чтобы схватить Джордана. Через час после полудня из лагеря выехали три всадника. Джек Саттон сделал самокрутку и посмотрел им вслед.

Вес Паркер присел в ожидании. Бак Бэйлесс нервно двигал челюстями. Мария Кристина видела все это и видела, как уехал Хиндеман. Она взяла нож для разделки мяса и сунула его под одежду.

Раздался шорох сапог по гравию, и в дом вошел Джек Саттон. На его лице играла тонкая улыбочка, но глаза оставались холодны.

— Бен уехал, — сказал он.

— Да. — Мария Кристина следила за каждым его движением. — Я знаю.

— Я ждал, пока мне представится такой шанс.

— Ты трус. Ты боишься его.

Саттон вступил в комнату.

— Нет, это не боязнь. Расчет прост. Бен делает свою работу. Он снял с моих плеч много забот, поэтому я даю ему идти дальше.

— Убирайся. Тебе здесь нечего делать.

Джек Саттон улыбнулся. Это была не добрая улыбка.

— У меня здесь полно дел. Я собираюсь преподать тебе Урок.

Он обошел стол и остановился напротив нее. Она не сделала ни одного движения, чтобы спастись. Она внимательно смотрела за ним и просто ждала, никак не проявляя свои Чувства.

Он поднял руку, раскрыв ладонь, а затем ударил ее. У Марии Кристины резко расширились зрачки, но она лишь продолжала смотреть на него; на щеке алел след удара. Ее бездействие привело Саттона в ярость. Как только он сжал руку в кулак, она выхватила из-под одежды нож. Он уловил блеск лезвия и подался назад как раз в тот момент, когда острие уже прокололо рубашку.

Отступая назад, он споткнулся о стул и упал. В ту же секунду Мария Кристина пробежала мимо него и выскочила за дверь. Саттон вскочил и попытался ее схватить, но вновь споткнулся о стул. Мексиканка выбежала из дома и побежала к оврагу.

Вес Паркер прыгнул, чтобы схватить девушку, но она повернулась к нему лицом и рубанула ножом. Ругаясь, он отскочил назад, из руки текла кровь.

Эта задержка позволила Саттону подбежать к Марии Кристине.

Он уклонился от ножа и ударом кулака сбил девушку с ног. Прежде чем она смогла подняться, он вырвал у нее из рук нож.

Мария Кристина поднялась и медленно стала пятиться назад, в ее глазах полыхала ненависть, но он подошел к ней вплотную, игнорируя ее удары, схватил ее и потащил в дом, где и бросил на пол. Она мгновенно отскочила назад и остановилась, тяжело дыша, как загнанное животное.

Снаружи чертыхался Вес, из его руки текла кровь. Бак Бэйлесс смотрел на дом, на его лице блестели бисеринки пота. Он облизал губы.

— Не стой как дурак! — пронзительно заорал Паркер. — Перевяжи мне руку!

Бэйлесс направился к Паркеру, но его внимание было сосредоточено на доме. Мария Кристина стояла, прислонившись к буфету, глядя, как к ней приближается Саттон.

— Я ждал своего шанса, — сказал Саттон. — И я использую его.

Он ударил ее раз, а затем принялся методично избивать девушку. Из разбитых губ потекла струйка крови, она попыталась убежать, но он настиг ее, его ярость возрастала с каждый ударом.

— Я убью тебя! — прохрипел он. — Ты…

— Джек! — Это был голос Бака.

Саттон остановился и опустил кулак. Снаружи слышался стук копыт. В ярости он размахнулся для нового удара, но Мария Кристина следила за каждым его движением и отскочила назад, упав на пол.

Лантц наблюдал, как Бен Хиндеман спешился. Саттон быстро вышел из дома. Хиндеман и Саттон оказались лицом к лицу и долгую минуту молча смотрели друг на друга. Затем Хиндеман прошел мимо и вошел в дом.

В этот момент Мария Кристина как раз поднималась с пола, но силы оставили ее, и она вновь упала. Хиндеман тихо выругался, когда увидел ее покрытое синяками, окровавленное лицо. Он взял ее за руку, чтобы помочь, но она вырвалась и встала самостоятельно.

— Ты зверь! Вы все звери! Трусы! Вы способны драться только с женщинами!

На лице Хиндемана отразился стыд, он быстро развернулся и вышел. Джек Саттон бесцельно ходил туда-сюда, ожидая его. Хиндеман видел, что Саттон готов на все. Он собирался открыть карты, и эта мысль вывела Хиндемана из себя.

• Предыдущая
• 15/27
• Следующая