Человек закона - Ламур Луис - Страница 10

• Предыдущая
• 10/39
• Следующая

Он быстро вышел, до того, как Бесс успела ответить, и не спеша зашагал по улице. Остановился на углу и погрузился в размышления. Мимо проходили люди, кивали ему, заговаривали, и Чантри знал, как он выглядит в их глазах. Воплощение закона. Сильный, неуязвимый, могущественный. Если бы они только знали!

Он грустно улыбнулся, ничему в особенности.

Что же у него теперь есть? Боксер и Фрэнк — в числе подозреваемых, определенно. Без сомнений, померились силами с жертвой, могли потом довести дело до конца.

Джонни Маккой — пьяница, не всегда способен отвечать за свои поступки. Держал в конюшне лошадь убитого и знал, что тот носит при себе золото.

Тайм Рирдон… не признает ни закона, ни милосердия. Он тоже знал о золоте незнакомца. И он часто выезжал верхом под вечер или в сумерках… куда? С какой целью?

Вспомнилась старая миссис Ригинз. Джорджу, когда он был маршалом, тоже попалось умышленное убийство; может быть, она знает, как он с ним разбирался? Ему, Бордену Чантри, пригодится любая помощь, какую бы ни предложили. Значит, он пойдет ее навестить. И пойдет навестить Мэри Энн.

Как ни странно, при этой мысли он почувствовал себя не в своей тарелке. По сути застенчивый любитель одиночества, он почти не имел знакомых женщин. Когда он был еще мальчиком, была одна, в Ливенуорте… потом другая, в Сидэйлии, он пригнал туда сколько-то скота. А потом встретил Бесс и после того не думал серьезно ни об одной другой девушке. Разговаривал с Мэри Энн на улице пару раз, однажды, у нее на кухне, но, в общем, маршал избегал этих девушек, а поскольку он носил значок полицейского, они избегали его.

Вспомнил еще кое-что и нахмурился. Об убитом говорили, что он не раз пересекал улицу. Куда ходил? Ресторан, салун Рирдона… Джордж Блэйзер его видел… а банк? Туда он не ходил?

Не заходил ли он к Хайэту Джонсону?

Привалившись к столбу перед универмагом, Борден Чантри грыз спичку и пытался свести всю информацию воедино. Против воли возвращался мыслями к Джонсону и чувствовал себя виноватым, так как тот никогда ему по-настоящему не нравился.

В тех местах и в те времена большой любви к банкирам или к железнодорожным служащим не питали. Первые отобрали по закладным слишком много участков, когда бедняки не могли из-за погоды и плохих запасов оплатить свои счета. Вторые не пользовались популярностью потому, что цены на перевозки по железной дороге казались людям чересчур высокими.

У Бордена Чантри было большое ранчо и добрая слава, но он не преуспел, пытаясь получить скромный заем под умеренный процент, который дал бы ему возможность продолжить дело. Хайэт предложил ему продать землю по цене намного ниже истинной или заложить, назначив такую плату за ссуду, какую Борден не мог и надеяться собрать. Так что оба предложения банкира он отклонил.

Земля у него оставалась, но скота уже не было. Борден счел бы Джонсона ограниченным человеком, если бы не знал, что банкир зарится на его ранчо.

Однако думать о Хайэте приходилось. Погибший заходил к нему. Имел с собой много денег. В течение немногих часов деньги испарились. Может быть, были помещены в банк?

Если так, удастся ли ему выудить из банкира эти сведения? В городе привыкли говорить, что в Хайэтов банк деньги поступают и больше на свет не появляются. Дословно, конечно, это не было верным, но показывало, какое мнение сложилось у горожан о Хайэте Джонсоне — и это мнение имело под собой некоторые основания.

С того часа, как ему отказали в ссуде — почти год назад, — Борден Чантри в банк не заходил, а на улице, обмениваясь с банкиром приветствиями, сохранял холодную церемонность.

Но теперь он пересек улицу и двинулся к дверям кредитного учреждения. Заметил, что в городе появился Эд Пирсон, делает покупки, чтобы отвезти их на свои участки в горах, Эд жил в стороне от города, к северу, и Чантри собирался остановиться у него на всю ночь, когда вел Баку в тюрьму, но Пирсона не оказалось дома.

Повинуясь неожиданной мысли, Чантри остановился и посмотрел назад, прикидывая в уме, сколько может весить груз, перекладываемый Пирсоном на повозку. И тихо присвистнул. Наверно, у Эда дела идут как по маслу. Много накупил. Куда как много.

Внутренность банка оказалась полутемной и прохладной. За окошечком кассы сидел Лем Паркин, украшенный зеленым защитным козырьком, и с подвязанными рукавами.

— Здорово, маршал! Не часто я тебя тут вижу!

— Чего мне тут делать, Лем? От моего оклада много не остается. Мистер Джонсон здесь?

— В конторе. Дверь открыта, просто проходи назад.

Хайэт Джонсон держался всегда холодно. Его жесткие глаза смотрели прямо, и выражения в них было не больше, чем в крутом яйце. Он взглянул на высокого широкоплечего молодого человека без всякого удовольствия. Его привлекали земли Чантри, и он рассчитывал их получить. Десять наделов — столько принадлежало неудачливому ранчеро — по текущим ценам стоили немного, и Джонсон знал; менее ценные участки идут сейчас по доллару за акр, а иногда и меньше. Такая сложилась конъюнктура. С участком Чантри дело обстояло иначе, поскольку через него протекал приличный ручей, да еще в нескольких впадинах круглый год не пересыхала вода. Хайэт знал с десяток людей, которые заплатили бы за эту землю по десять и по двенадцать долларов с дорогой душой. Знал он и то, что в разных западных городах не так далеко отсюда есть банки, которые дадут Чантри взаймы без разговоров и под самый низкий процент. Хорошо, что тот об этом не знает, а уж Хайэт не намеревался его просвещать. Имел аппетит на его землю. Возьмет — он не сомневался, что когда-нибудь его мечта сбудется, — продаст небольшой кусок, чтобы вернуть расходы, а остальное оставит себе.

Жил Борден Чантри на свою зарплату, на долгую старость маршалу на Западе рассчитывать не приходилось, так что Хайэт ждал… хорошо бы все это не слишком затянулось.

При взгляде на визитера у него пересохло во рту.

Чантри не стал тратить время зря.

— Хайэт, — коротко произнес он, — я расследую предумышленное убийство.

— Предумышленное? — Хайэт не мог скрыть потрясения. — Хочешь сказать, кого-то пристрелили?

— Я хочу сказать то, что сказал. Жертвой стал мужчина высокого роста, хорошо выглядел, лет тридцати, может быть меньше. Носил замшевый жакет, вышитый бусами в стиле равнинных индейцев. Но, по-моему, приехал он с Юго-Запада.

Хайэт Джонсон откинулся на спинку своего вертящегося кресла.

— То есть, ты считаешь, это не был просто пьяный скандал? Или случайный выстрел?

— Считаю. Убивший действовал умышленно. Потом постарался это скрыть. Сменил на мертвом рубашку, -надел на него жакет. Перед тем как надеть жакет, выстрелил ему в грудь, чтобы на трупе была рана, показывающая, что стреляли спереди. Потом вынес его и бросил на улице.

— А ко мне все это какое имеет отношение?

— Первый шаг в розыске убийцы — это установление личности жертвы, надо узнать, где убитый останавливался и зачем вообще приехал в город. И еще: некоторые знали, что у него с собой кошель с золотыми монетами.

Хайэт Джонсон пожал плечами.

— Все еще не улавливаю, при чем тут я.

— Перед тем как его убили, он побывал у тебя в банке. Мне всего-то и нужно выяснить, что ему здесь понадобилось и назвал ли он свое имя.

Это еще что такое? Хайэт постоянно имел дело со скотоводами и обнаружил, что большинство из них — довольно слабые дельцы. Разбираются мало в чем, если исключить животных и как их пасти, да и тут частенько их знания находятся на уровне примитива. С точки зрения Хайэта, выпустить стадо свободно щипать траву, а потом собрать и продать выросших, упитанных коров — бизнес, большого ума не требующий. А теперь вот Борден Чантри демонстрирует образ мыслей, какого от него и не ожидалось. Случайность, что тут думать. Но все же с какой стати убийце было снимать с мертвеца одежду, когда тот, очевидно, пал жертвой перестрелки?

— Да, как будто… Да, был такой здесь, но, как звать, не говорил. Однако дело у него ко мне было доверительное. Боюсь, никаких деталей я раскрыть не могу.

• Предыдущая
• 10/39
• Следующая