Человек с разрушенных холмов - Ламур Луис - Страница 41

• Предыдущая
• 41/53
• Следующая

В погоне за Энн я начисто позабыл о скоте и не заметил, где след раздвоился. Но мне сейчас было не до него.

Накрывшись пончо и чепраком, измотанный за день, я быстро заснул. И открыл глаза, когда на небе еще висели утренние звезды, готовый снова двинуться вперед.

Напоив и оседлав коня, я пожалел, что у меня нет с собой кофе. Рассвет еще только разгорался, когда мы тронулись в путь. Я сжимал в руках винтовку, запасные патроны рассовал по карманам.

Вокруг меня все выглядело чудесным. От всадников осталась всего лишь пара примет — сломанная зеленая ветка да примятая копытами трава…

Неожиданно след резко свернул в сторону от ручья, прошел пару сотен ярдов, а затем по большому кругу снова вернулся к ручью…

Почему?

Осадив коня, я оглянулся.

Вдоль берега ручья проходила старая тропа, которой регулярно пользовались. Так зачем этот неожиданный маневр? Ловушка? Или еще что-нибудь?

Возвращаясь назад по петле, я вглядывался в гущу кустов и деревьев — и ничего не увидел. Уже у ручья, там, где следы свернули в сторону, послал коня медленным шагом по старой тропе. Внезапно каурый попятился.

Это был Денни Рольф.

Его тело лежало примерно в десяти футах от тропы; его убили выстрелом в спину. Похоже, пуля перебила Денни позвоночник, однако для большей уверенности ему выстрелили в голову.

На Денни остался только один сапог… другой, видимо, слетел, когда он, падая с лошади, запутался ногой в стремени.

Бедный Денни! Одинокий мальчишка, отправившийся на поиски девушки, и вот теперь лежит на тропе мертвый, мертвее некуда.

Что-то в положении его тела обеспокоило меня. Рассмотрев след, я понял, что именно.

Денни застрелили, когда он возвращался назад!

Он побывал там, куда ездил, и направлялся домой… И тот, кто захватил Энн, знал, что здесь лежит тело, поэтому и сделал петлю, чтобы девушка не увидела его.

Так, значит, он и есть убийца.

Забравшись в тень деревьев, я обдумывал ситуацию. Если раньше у меня были сомнения, то теперь их не оставалось. Раз этот незнакомец с винтовкой уже совершил столько преступлений, значит, будет убивать и дальше. Однако он завез Энн так далеко! Колеблется? Убить мужчину — одно, а женщину — совсем другое дело.

К тому же он хитер и очень осторожен. В этой пустынной и девственной на первый взгляд стране имелось с десяток укромных секреток для стрелка, и каждый раз, оказываясь на открытом месте, я подвергался смертельной опасности. Как и жизнь Энн.

Впереди тропа раздваивалась, и убийца мог направиться по любому пути. Я зло выругался. Как меня угораздило попасть в такую переделку? То, что я умел хорошо владеть оружием, получилось случайно. Я обладал врожденной точностью координации движений, твердой рукой и холодным рассудком, а обстоятельства жизни развили мои способности. Я знал, что быстро выхватываю оружие, но для меня это значило не больше, чем умение хорошо играть в шашки или покер. Было бы больше пользы от умелого обращения с лассо, а я это делал весьма посредственно.

И вот теперь, когда мне хотелось заниматься только скотом и наслаждаться красотами края, я должен был готовиться к вооруженной стычке. Мне доводилось слышать о людях, которые сами напрашивались на приключения, но я считал это изрядной ерундой. Приключения — это не что иное, как романтическое название неприятностей, и никто старше восемнадцати и в здравом рассудке не станет искать их.

Существовала вероятность того, что убийца отвез Энн в то место, куда направлялся сам и где они, возможно, находились теперь. Но сейчас не время думать об Энн… она там, куда он ее завез, и либо мертва, либо пока в безопасности.

Мне следовало подумать о себе. Если я не доберусь до нее, то нам обоим грозит гибель. Конечно, я мог вернуться обратно, позвать на помощь майора и его людей, но не будет ли слишком поздно?

Я не герой и не рвался им стать. Мне хотелось любоваться новыми землями, глядя поверх ушей своего коня, засыпать по ночам под шум листвы или журчание воды, вставать по утрам, вдыхая запах костра и поджаривающегося бекона. Но что я мог поделать?

Нельзя долго следовать за человеком и ничего не узнать о нем. Незнакомец, за которым я шел, мне совсем не нравился.

Что я узнал? Что он хладнокровный, осторожный и безжалостный. Ему удалось украсть по меньшей мере тысячу голов скота, а может, и вдвое больше, и никто за эти четыре года не видел его и даже не подумал о его существовании.

Ему удалось возбудить взаимные подозрения среди ранчеро, населяющих котловину, так что постороннего они вовсе не брали в расчет. Он разъезжал по открытой местности, и никто не догадывался, что где-то поблизости — вор.

А что, если его все знают и тем не менее его поведение ни у кого не вызывает сомнений?

Эта мысль захватила меня. Если так… То кто он?

Он никого не убивал, пока не появился я и не вышел на него.

Возможно, Денни застрелили по ошибке — из-за рубашки в красно-белую клетку.

Однако погодите… Разве не рассказывали о другом ковбое, который отправился на юго-восток и не вернулся?

Видимо, скотокрад не убивал, пока ему не начинало казаться, что его план под угрозой раскрытия. На кон было поставлено слишком много, и вот теперь, когда он почти достиг успеха, что-то пошло не так.

Я его выследил. Денни забрался в его владения. А потом на него наткнулась Энн Тимберли, носившаяся все время по выпасам.

Одно за другим я отвергал подозрения, рождавшиеся у меня в голове. Естественно, Розитер оказался первым, о ком я подумал, потому что он был умен, опасен и я знал его прошлое. К тому же я не верил, что он настолько слеп, насколько хочет казаться. Тем не менее из-за своей слепоты он не мог надолго отлучаться с ранчо без того, чтобы не обеспокоить своих людей.

Роджер Бэлч? Ловкий недомерок, который хочет, чтобы его считали крутым, и старается изо всех сил доказать это. Но он не умен и не осторожен.

Хотя все же это мог быть Роджер Бэлч. Или Сэддлер.

Харли? Он приезжал и возвращался к себе. Обращался с револьвером как с частью своего собственного тела, и, кроме того, он достаточно хладнокровен, осторожен и расчетлив. Харли мог — я в этом не сомневался — убить человека так же спокойно, как и цыпленка.

Фуэнтес? Он провел со мной слишком много времени. Нет, Фуэнтес не убийца.

Где-то в моей памяти смутно мелькнуло лицо, которое, как я ни старался, яснее не становилось. Этого человека я видел, запомнил. Зачем? Его лицо казалось тенью, неясной и ускользающей, за которую пытались ухватиться пальцы моих воспоминаний. Но они хватались за пустоту.

И все же воспоминание жило во мне, неясное и неотвязное… Странное дело, у меня появилось смутное ощущение, что это откуда-то из моего прошлого.

Всего несколько минут назад я обнаружил тело Денни. Ветер шумел в вершинах деревьев, Кайова-Крик еле слышно журчал рядом… Хотелось мне этого или нет, но надо было двигаться дальше.

А мне не хотелось. Стрелок, затаившийся в засаде, имел все преимущества передо мной. Ему оставалось лишь прицелиться в ту точку, в которой он ожидал мое появление. И подождать, пока я точно окажусь у него на мушке. Когда он увидит, что я приближаюсь, то легонько нажмет на спусковой крючок. А когда спустит его полностью — я уже мертвец, если мне только чертовски не повезет. А я не чувствовал, что мне везет.

В любом случае Энн находилась в опасности, и я никак не мог не считаться с этим.

Используя при любой возможности даже самое маленькое прикрытие и время от времени меняя манеру передвижения, я продолжал ехать параллельно Кайова-Крик. Лишь раз, в густых зарослях бузины и пеканов, я напоил коня.

Вскоре передо мной открылась другая лощина с ручьем, впадавшим в Кайова-Крик. Слившись, они давали начало среднему Конхо. Бен Ропер как-то говорил, что эту лощину называют ущельем Типи. Я разглядел тропу, поднимавшуюся из ущелья и ведущую вверх, на гору.

• Предыдущая
• 41/53
• Следующая