Война с самим собой - Меннингер Карл - Страница 48

Иногда саморазрушительные последствия алкоголизма носят случайный характер. Так, спиртное может служить средством притупления страха перед опасностью, заложенной в духовных структурах человека. Интуитивно он чувствует приближение этой опасности и выбирает алкоголь как меньшее зло.

Мы уже говорили о том, что от алкогольных эксцессов не застрахован ни один человек. Дело лишь в том, с какими именно проблемами он сталкивается и с помощью каких методов и средств будет их решать. Приведенные выше примеры демонстрируют обстоятельства, приведшие к алкогольной зависимости, и те способы, с помощью которых алкоголики пытались исправить ситуацию. В обоих случаях побудительный мотив сформировался под влиянием инфантильных оральных инстинктов. Иными словами, стремление к любви и ее неудачный поиск сформировали ожидание наказания или уничтожения (порой воображаемого), как неизбежной кары за собственную неприкаянность.

В этом смысле алкоголизм полностью отвечает чаяниям пациентов, так как направляет агрессию и враждебность непосредственно на объекты, их породившие; к этому можно добавить, что возникает ощущение желанности наказания, которое по сравнению с подсознательными страхами рассматривается как меньшее зло.

Продолжая эту мысль, можно сказать, что в подсознании алкоголика оральная зависимость отождествляет крепкие напитки с материнским молоком, а установка на процесс грудного кормления реализуется как бытовое пьянство. Попойки могут служить заменой объекту гетеросексуальной любви; но не следует забывать о том, что алкоголик, как представитель орального психологического типа, не слишком разборчив в вопросах половых отношений. И все-таки при всех прочих условиях негативное отношение к женщинам, как к объектам неудавшейся имитации материнского образа, обусловлено не столько их половой принадлежностью, сколько особенностями личности самого алкоголика. Многие пьяницы вступают в гомосексуальные (равно как и в гетеросексуальные) контакты исключительно по достижении алкогольного опьянения, и это лишний раз подтверждает нашу убежденность в том, что все формы самоуничтожения полностью или частично эротизированы, то есть связаны с источником наслаждения.

Общие вопросы лечения подробно рассмотрены в завершающем разделе книги. Однако способы лечения этого широко распространенного пристрастия столь нетрадиционны и строго индивидуальны, что я позволю себе сказать несколько слов о психоаналитической методике в связи с рассмотренными выше формами самоуничтожения.

При таком подходе становится очевидным, что эффективные методы лечения алкогольной зависимости непременно должны отличаться от тех, что основаны на устаревшем представлении об этом явлении, согласно которому алкоголизм является дурной привычкой или следствием наследственной предрасположенности. Эффективное лечение подразумевает устранение причины заболевания. В нашем случае это означает поэтапное устранение подсознательных факторов, ответственных за чувство озабоченности, обеспокоенности, инфантильного ожидания и сожаления.

В тех случаях, когда отмечается всеобъемлющая деформация характера человека под влиянием детских впечатлений, реабилитация должна подразумевать полную реконструкцию личности.

Насколько мне известно, существует лишь одна техника, подходящая для такой цели. Это - психоанализ. При этом я не утверждаю, что алкоголизм не подается иным методам лечения. Так, я знаю умного и целенаправленного мужчину, который избавился от пагубного пристрастия после того, как прожил несколько лет в полном одиночестве. Мне известны случаи выздоровления под влиянием религиозных чувств. Более того, я уверен, что в некоторых случаях результат достигается на уровне оздоровительно-психиатрических семинаров и консультаций. Известно, что так называемое лечение подразумевает подмену одного невроза другим. Так, скрытый алкоголик становится ипохондриком или религиозным фанатиком. И наконец, всем известны случаи, когда человек полностью менял свой характер под влиянием сильного эмоционального потрясения. Механизм подобных метаморфоз до сих пор недостаточно изучен.

И все же я ни разу не встречал алкоголика, которому помогли бы ограничения и запреты, какими бы категоричными они ни были. При этом не имеет значения, как долго применялись ограничительные меры. Я беседовал со многими представителями государственных клиник, и их мнение по этому поводу подтверждает мою убежденность. Например, один из наших знакомых, директор одного из таких учреждений, вообще отказался от содержания алкоголиков в своей клинике. Его решение объяснялось не отсутствием научного интереса к проблеме, а нежеланием тратить средства налогоплательщиков на заведомо безнадежное дело.

Совсем не сложно понять, почему такое лечение не меняет характер пациента и не корректирует искаженную подсознательную мотивацию. Покинув стены лечебного заведения, алкоголик остается один на один со своими переживаниями и получает возможность пользоваться теми же средствами облегчения, что и прежде.

Для того чтобы полностью устранить источник зла, требуются кардинальные, «хирургические» меры психиатрического вмешательства, то есть психоанализ. Теоретически в процессе психоанализа человек делает свой выбор, а практически на этом пути возникают серьезные препятствия. Прежде всего следует помнить о том, что для полного выздоровления может потребоваться больший срок, чем несколько месяцев общения с психоаналитиком. Следует считать непростительным заблуждением фантазии алкоголиков по поводу того, что характер, формировавшийся (или, скорее, подвергавшийся деформации) в течение тридцати лет, может быть «исправлен» за три, шесть или даже двенадцать месяцев. Для лечения алкогольной зависимости, как и лечения туберкулеза, может потребоваться не один год. А это подразумевает значительные затраты средств и времени. Как ни прискорбно, но таково реальное положение дел. Самонадеянное утверждение, что будто бы подобное пристрастие может без следа исчезнуть после кратковременного вмешательства специалиста, является непростительной ошибкой, если не сказать - профанацией и введением в заблуждение больного и его родственников.

В большинстве своем алкоголики «слишком далеко зашли», потеряв ощущение реальности происходящего. Поэтому обычные методы лечения могут оказаться неадекватными. Иными словами, лечение лучше проводить в специально оборудованном учреждении и создать при этом такие условия, когда доступ к спиртному будет минимален. В то же время не стоит подчеркнуто ограничивать свободу пациентов. В процессе трансформации искаженных тенденций в осознанные побуждения особую роль играет больничный режим, который сам по себе оказывает на пациента терапевтическое воздействие. В равной мере поощряются занятия спортом, в частности увлечение спортивными играми. При возможности не следует отвращать пациента от бизнеса, так как любое активное занятие, носящее ярко выраженный агрессивный характер, способствует сублимации подсознательных мотивировок.

Итак, успешное лечение должно базироваться на «трех китах»: разумном ограничении, психоанализе и изменении вектора агрессии в сторону внешнего проявления. Порой этого бывает недостаточно, но все же есть все основания полагать, что при помощи подобной методики некоторым пациентам удается не только преодолеть тягу к спиртному, но и избавиться от инфантильного комплекса, порождающего порочные наклонности. Насколько мне известно, в настоящее время такими результатами не может похвастать ни одна из традиционных методик.

Краткое заключение