Война с самим собой - Меннингер Карл - Страница 22

Хотелось бы остановиться еще на одном немаловажном обстоятельстве. Принято считать, что желание умереть является скрытой формой так называемых «фантазий рождения», а более точно - подсознательного стремления к возврату в материнское лоно. Как уже упоминалось, наиболее очевидный пример такой тенденции демонстрируют утопленники. Я признаю такую возможность, но в то же время считаю, что подобная интерпретация является прямой инверсией «фантазий рождения», которые не что иное, как внешнее отражение глубинных процессов, порожденных подсознательным стремлением к смерти.

Теория смерти в целом и инстинкта смерти в частности, по сравнению с двумя другими очевидными факторами, основана лишь на предположениях и умозрительных спекуляциях, которые, впрочем, вполне уместны по отношению к феномену самоубийства.

Анализируя клинические случаи, мы вынуждены признать, что первоначально хаотичный поток деструктивной энергии («инстинкта смерти») разделяется с одной стороны на внешнюю агрессивность в форме инстинкта самосохранения, а с другой - представляет силу, формирующую сознание. Далее можно предположить, что остаточная, хаотичная энергия разрушения, первоначально обузданная волей к жизни, переходит из латентного в активное состояние и Достигает своей кульминации - смерти. У самоубийцы эта энергия разрушает все сдерживающие барьеры и в конце концов приводит его к гибели. Такое развитие событий следует рассматривать как экстремальное, происходящее вследствие относительной слабости инстинкта жизни. Иными словами, в этом случае ощущается дефицит любви, ибо ее функция (либидо) состоит в трансформации деструктивных тенденций в такие продуктивные формы, как инстинкт самосохранения, социальная активность и формирование самосознания. Очевидно, что постепенно эти факторы сходят на нет, и смерть побеждает; однако иногда эта победа бывает преждевременной, обусловленной неполным или неэффективным проявлением сдерживающих механизмов любви. В следующих главах мы рассмотрим, на какие жертвы приходится идти для восстановления полноценного действия этих механизмов.

Аналогичную картину можно наблюдать в растительном мире. Растения, по мере своего роста и распространения, одновременно перерабатывают неорганические вещества и сдерживают эрозию почвы. Со временем энергия земли, воздуха и воды превращается в конкретное, но временное образование - плод. Однако рано или поздно неорганические элементы одерживают победу, и под влиянием внешней среды почва осыпается или смывается водой; дававшие жизнь воздух и вода превращаются в ветер и разрушительный поток. Как известно любому земледельцу, разрушение неорганической субстанции означает не только уничтожение посевов, но и самоуничтожение плодородного слоя почвы, после которого остается лишь безжизненный песок.

Глава 4

Краткие выводы

Во второй части книги я пытался привлечь внимание читателя к следующим сентенциям.

Во-первых, не следует огульно обвинять судьбу и окружающий мир в деструктивности, ибо большая часть разрушительных тенденций заложена в природе человека.

Во-вторых, сколько бы ни говорили о непреложности инстинкта самосохранения, значительную часть негативных тенденций составляют силы саморазрушения.

В-третьих, я настаиваю на том, что лучшей теорией, проливающей свет на эту закономерность, является гипотеза Фрейда относительно инстинкта смерти и первичных разрушительных импульсов, противостоящих инстинкту жизни или изначальной созидательной силе; при этом биологическая и психологическая составляющие феномена жизни взаимодействуют, подчиняясь определенной цикличности.

В-четвертых, в соответствии с концепцией Фрейда как деструктивные, так и конструктивные тенденции меняют свою внутреннюю направленность на внешнюю в связи с рождением, ростом и жизненным опытом. Изначально человек, взаимодействуя с внешним миром, проявляет агрессивность, обусловленную эротическими или конструктивными побуждениями. В зависимости от индивидуальных качеств человека этот процесс сводит деструктивность на нет или становится полностью неэффективным.

В-пятых, барьеры и факторы, искусственно препятствующие внешним проявления агрессивности, приводят к тому, что деструктивные и конструктивные силы разворачиваются в сторону своего источника и начинают уничтожать самого человека.

В-шестых, в случае искусственной нейтрализации деструктивные тенденции превалируют, и процесс саморазрушения приводит к негативным последствиям; в такие моменты возникает желание убить или быть убитым, а также эротически окрашенные формы этих эмоций.

В-седьмых, в тех случаях, когда импульсы саморазрушения нейтрализованы лишь частично, отмечается клиническое обострение, разнообразные проявления которого мы рассмотрим в последующих главах.

В-восьмых, если нейтрализация доказала свою несостоятельность, то есть конструктивные силы не оказали должного сопротивления деструктивным, возможен печальный исход или трагическая развязка, которую мы называем Самоубийством. В-девятых, скрупулезный анализ глубинных мотивов самоубийства подтверждает гипотезу о нескольких факторах, и по крайней мере двух, а возможно, трех источниках, толкающих человека на крайность. К ним относятся: 1) импульсы, исходящие из природной агрессивности, проявленной как желание убить; 2) исходящие из агрессивности импульсы, трансформированные сознанием в желание быть убитым; 3) стечение обстоятельств, когда примитивные инстинкты саморазрушения и желание убить проявляются во взаимодействии с более сложными мотивировками, что значительно усиливает тенденцию к самоуничтожению.

В-десятых, нельзя не учитывать влияние таких важных факторов, как общественное мнение, семейные ценности, национальные традиции и наличие искаженного восприятия действительности вследствие индивидуальных особенностей развития. Человек, лишенный в детстве внешних объектов любви и ненависти, становится одним из тех, кто теряет способность к адекватному восприятию реалий жизни. Для таких людей самоубийство - не более чем возврат «на землю обетованную».

В-одиннадцатых, самоубийство не является результатом наследственной предрасположенности, внушения или неспособности к адаптации, хотя нередко эти факторы предшествуют трагическому решению. Скорее, мы наблюдаем неуклонный рост деструктивных намерений задолго до совершения фатального поступка.

В-двенадцатых, изучив механизмы, влияющие на усиление и нейтрализацию пагубных тенденций, мы сможем преуспеть в поиске эффективных методик по лечению хронических отклонений

Глава 1.

Аскетизм и мученичество

Вступление

В отличие от ярко выраженного, очевидного стремления к самоуничтожению, свойственного самоубийцам, существуют и незаметные, скрытые формы этого явления, которое я определяю как «хроническое самоубийство».

Так, аскетизм, или жизнь, посвященная непрерывному и порой изощренному поиску все новых лишений, является не чем иным, как утонченной формой медленного умирания. Известно немало примеров, когда эта форма скрытого самоуничтожения доводила людей до психического расстройства. Можно только удивляться тому, как сильно хотели продлить свои дни пациенты, чья жизнь, казалось бы, не имеет никакого смысла. Алкогольная зависимость, несомненно, является одним из грубых способов стимуляции сил саморазрушения. Но существуют и более драматические формы хронического самоубийства, такие как мученичество и то, что называют «хроническим невезением», когда человек, возможно, из провокационных соображений, сознательно вступает на тропу смерти и шествует по ней с гордо поднятой головой. Смысл феномена заключается в изощренности, с которой жертва подтасовывает факты и манипулирует обстоятельствами в стремлении поставить их себе в заслугу; при этом человек действует совершенно бессознательно.