Тварь внутри тебя - Ламли Брайан - Страница 28

• Предыдущая
• 28/114
• Следующая

Леди Карен...

“Матка”, как ее многие называли: вампир, сидящий в ней, однажды отложит сотню яиц, и они изойдут из ее тела! И тогда возродятся гнезда на Темной стороне, рано или поздно все они будут заселены ее сучьей породой, а эта сука станет королевой всех Вамфири! Вне всякого сомнения, она заключит мир с Обитателем, если не вступит в кровный союз с ним. Как именно это произойдет, Шайтису не приходилось гадать. Разве не видел он собственными глазами Гарри Кифа с ней вместе в ее родовом замке, на ее утесе, который один возвышался, нетронутый, среди руин, оставшихся от всех остальных замков?

Карен...

Среди вампирских лордов не найдется ни одного, кто не исходил бы похотью от ее тела и ее крови. Если бы все сложилось по-другому, исход битвы за сад был иным, Шайтис первым бы добрался до нее. Эту мысль стоило посмаковать!

Карен.

Шайтис представил ее, какой она была, когда в ее родовом замке собрались все лорды Вамфири. Ее волосы цвета меди казались золотой мишурой, окутавшей голову, падающей на плечи, перекликаясь цветом с браслетами на ее запястьях. К тонкой золотой цепочке, обвивавшей шею, золотыми колечками было прикреплено обтягивающее тело платье, оставлявшее открытой левую грудь; правая ягодица тоже была почти не прикрыта. Если учесть, что на ней не было нижнего белья, эффект был сногсшибательный. Будь при лордах их боевые рукавицы и не отвлекай их внимание слишком важная проблема, которая и собрала их здесь, славное побоище ради дамы устроили бы наиболее похотливые из них; впрочем, есть ли среди Вамфири кто-то не похотливый?

С ее алебастрового точеного плеча свисал дымчатый черный плащ, затейливо сотканный из шерсти десмондуса. Вплетенные в него золотые нити загадочно мерцали. На ногах у нее были сандалии из светлой кожи, тоже прошитые золотыми нитями. Маленькие уши украшали золотые диски с ее эмблемой — изображением рычащего волка.

Она была ослепительна! Шайтис буквально ощущал, как горячая кровь ударила в голову собратьев-лордов. Они хотели ее, все до одного. Даже самый хитрый из них, самый лицемерный (то есть он, Шайтис), и то потерял голову, ни о чем другом думать не мог.

Чего и добивалась ведьма. Да, глупой ее не назовешь, эту Карен. Она предстала перед его мысленным взором.

Ее движения были плавными и гибкими — так колышутся в танце женщины Странников; ее естественность легко было принять за невинность. Лицо в форме сердечка и свисавший на лоб огненный локон тоже дышали невинностью, вот только красные глаза портили впечатление. Полный рот, безупречно изогнутый; алые, как кровь, губы на бледном лице — само совершенство, если бы не нос. Нос был немного длинноват и кривоват, кончик похож на приплюснутую трубочку; темнеющие ноздри чуть вывернуты. И еще уши, впрочем, они наполовину были скрыты волосами, виднелись лишь завитки, похожие на лепестки причудливых орхидей, растущих на Светлой стороне... Хороша, спору нет. Но — Вамфир!

Шайтис даже вздрогнул — сам Шайтис! Не от холода, конечно, нет, от похоти, и еще от отвращения. Такое ощущение, как будто по нему прошел разряд электричества — так страстно он захотел. В первую очередь уничтожить Обитателя — это желание его давно обуревало. Ну, а потом...

— Придет день, Карен, — сказал он сам себе вслух, и голос его рокотал на низкой ноте, — придет день, и, если есть в мире справедливость, ты достанешься мне. Я наполню тебя до краев, и я же выпью тебя до последней капли! Золотой соломинкой я проткну твое сердце, и взамен молочной струи, отданной тебе, я возьму алую. И если мое истощение будет временным, то твое — навеки. Так и будет!

Это была клятва Вамфира.

Зябко ежась на колючем ветру, он продолжал свой путь к северу.

Медленно восходившее над Светлой стороной солнце не могло угнаться за Шайтисом, вампиром; хоть и медленным был его полет из владений Вамфири, но он уносился все дальше на север и все время опережал световую границу. И скоро на своем летуне он достиг той черты, за которой никогда не бывает солнечных лучей, и понял, что оказался в Ледниках.

Шайтиса никогда особенно не интересовали предания и легенды. О Ледниках он слышал только разные байки и сплетни, и то, что было известно всем; например, что там никогда не светит солнце. Говорили еще, что за полярными шапками простираются обширные пространства, покрытые горами и никому не принадлежащие. Однако, насколько он знал, никто не проверял на собственном опыте достоверность преданий (во всяком случае, по доброй воле), потому что с незапамятных времен Вамфири обитали только здесь, воздвигали свои замки-утесы на Темной стороне. Впрочем, так было вчера. Теперь же, похоже, пришла пора убедиться, насколько правдивы эти легенды.

Относительно созданий, населявших Ледники, ходили слухи, что в прибрежных водах тамошнего океана водятся огромные, пускающие фонтаны теплокровные рыбы, размером с самого большого боевого монстра в войсках Вамфири; ртами-лопатами они вычерпывали море, заглатывая добычу помельче. Они приплывали откуда-то с востока, по реке, которая несла свои теплые воды прямо в океан! Шайтис с трудом верил в это вранье.

Еще там водились летучие мыши, они обитали в ледяных пещерах и питались мелкой рыбешкой. Эти малютки-альбиносы легко вступали в телепатический контакт с Вамфири, как будто в давние времена были их соседями или родичами в других, менее суровых краях. Эту легенду тоже предстоит проверить.

Еще Шайтис слыхал, что кроме китов и снежных кожанов там водятся медведи, вроде бурых небольших медведей на Светлой стороне, только огромные и с белым мехом, так что они совершенно сливались со снежными равнинами и утесами и легко подкрадывались и нападали на неосторожных путников. Но опять-таки, Шайтис не собирается верить всему, пока сам не увидит. Все эти россказни не пугали его. Где жизнь, там и кровь. И как гласит старая пословица Вамфири, кровь — есть жизнь...

Шайтис продолжал лететь строго на север вот уже двое с половиной суток, если считать по земному времени. Однажды, когда его летун после долгого плавного спуска начал очередной подъем, он увидел двух медведей, гревшихся в свете звезд на плавучей льдине у края затянутого льдом моря. Летун устал, его мускулы и метаморфическая субстанция истощились и нуждались в отдыхе. Они летели с Темной стороны, из сурового и холодного края, но здесь, в Ледниках, было еще холоднее. Что ж, надо отдохнуть. Это место ничуть не хуже любого другого. Шайтис тоже устал. И был голоден.

Он опустил летуна там, где ледяная скала возвышалась над морем, и велел ему оставаться на месте, а сам зашагал вдоль замерзшего берега. Это место из-за ледяной возвышенности было удобно для взлета, когда придет пора отправляться дальше. В четверти мили отсюда медведи почуяли его приближение. Два зверя поднялись на задние лапы на качающейся льдине и стали принюхиваться, раздраженно ворча. Это были медведицы, они яростно рычали, а детеныши бегали у их ног.

Шайтис мрачно усмехнулся и продолжал приближаться. В их рычании был вызов, и натура Вамфира тут же дала себя знать. Лицо его удлинилось, тонкие острые зубы вонзились в губу и проткнули ее насквозь, как костяные кинжалы. Он почувствовал во рту солоноватый вкус собственной крови, и это также ускорило его превращение в монстра.

Лорд Вамфири был ростом почти семи футов, без одного-двух дюймов, а медведицы, которые, стоя на задних лапах, рычали и бесновались, рискуя перевернуть льдину, — как минимум на двенадцать дюймов выше! Их мощные лапы с острыми когтями, способными с одного удара пронзить рыбу в воде, были раза в три толще, чем у вампира.

“О, — подумал он, — это же прирожденные яростные бойцы, великолепная сильная плоть. Из них вышли бы отличные воины!”

До медведиц оставалось не больше сотни ярдов, и кормящие матери решили, что это слишком близко. Они нырнули в воду и поплыли к берегу, сквозь ледяные беснующиеся валы. Надо прогнать чужака, а еще лучше — убить его. Добрая кормежка для малышей.

• Предыдущая
• 28/114
• Следующая