Книга 12. Раскрытие Творца (старое издание) - Лайтман Михаэль - Страница 47
- Предыдущая
- 47/132
- Следующая
Мендл сказал ему: — Ты видел стол, которому приблизительно сто лет (со времени кончины Бааль Шем Това), а наш ребби из Пшиски показывал нам стол, которому около 6000 лет. Он показывал нам стол Творца — Небо и Землю и Того, кто сотворил их…
Атмосфера у «Йегуди» была иной, чем у «Провидца из Люблина»: здесь, в отличие от Люблина, не витали в облаках, здесь не были слышны рассказы о чудесах. Ученики не считали своего рава чудотворцем. Они дали ему имя «Золотой колос», подчеркнув этим, что ожидают от него не чудес, а совсем другого — что его действия будут чисты, подобно тому как золото чисто от примесей. Мысли рава должны быть чистыми, без греха, как золотой колос, в котором все чисто от примесей.
Однажды, в один из зимних дней по пути из Томашова в Пшиску, Мендл встретил телегу, полную хасидов. Он сел на эту телегу и уселся между ними. Мороз в этот день был страшен, а в кармане — ни гроша. Не сказав никому ни слова, Мендл сошёл с телеги на одной из промежуточных остановок и вскоре вернулся с бутылкой водки в руке, но без пальто. Из-за безденежья продал он пальто, подаренное ему богатым тестем, и купил вместо неё водку, чтобы развеселить сердца замёрзших хасидов, едущих к своему Ребе.
Пшиска была школой для достижения полноты развития человеческой души. Именно здесь рабби Мендл осознал, какие вещи бьют по человеческой сущности. Прежде всего «Йегуди» научил его не считаться с желаниями тела. Он слышал, как Рабби как-то раз назвал тело: «Мой большой враг», враг изощрённый, стоящий на пути развития души человека. Одним из важнейших условий для продвижения духа человека вперёд считалось пренебрежение желаниями тела.
И ещё одно правило рабби Мендл твёрдо выучил в Пшиске — никто другой не должен знать о твоём духовном уровне. Поведение, хорошее действие — всё должно быть скрыто от глаз посторонних. В особенности духовный подъём. «Йегуди» учил своих учеников: — Также как известность вредна в нашем мире, так же она вредна и в мире духовном.
Это не значит, что человек должен отделиться от своих товарищей, чтобы они не могли обсуждать его. Напротив, человек должен быть связан с другими людьми, помогать им, но внутренне, духовно он должен быть удалён от всех. «Йегуди» учил своих учеников мудрости быть одновременно и внутри группы, и вне её. Даже внутри группы не должно быть никакого фактора, влияющего на самостоятельное мировоззрение человека.
Во дворе «Йегуди» ходило высказвание: — Если ты можешь показать себе фигу, покажи её всему миру! Человек, чья самокритика и самоконтроль достигли высокого уровня, может не считаться с мнением других. В Пшиске поняли значение намерения (каваны) в действии. Внешнее, механическое исполнение заповеди, исполнение без правильного намерения — ущербно. Заповедь без правильного намерения — как тело без души. Действие, исполнение заповеди это лишь внешнее проявление желания человека. «Заповедь — это сосуд, намерение это суть, наполняющая его».
Из этого следует выход за пределы принятых рамок в отношении молитвы. Существует чёткое время для каждой молитвы. А что делать если человек внутренне не готов к ней? — Можно отложить молитву до того момента, когда душа будет готова к ней. Главное — это молитва в сердце, которой не нужны слова. Поэтому хасиды Пшиски опаздывали на молитвы, но если они уже начинали молиться — то это была настоящая молитва — «вся моя сущность говорит», т.е. всё их существо молилось — но прежде всего у них было намерение, цель. «Святой Йегуди» говорил: — Если молящегося рубят мечом и он чувствует боль, то его молитва не стоит ничего!
Связь между действием (исполнением заповеди) и намерением объянил рабби Мендлу однажды рабби Ханох Гейнех из Александра: — Мендл, до того как мы пришли к «Йегуди», мы спрашивали себя: «Что освящает Субботу? Меховая шапка, одеваемая в этот день? Мы чувствуем дух Субботы в ней? Субботний пирог, который мы едим?» Но когда мы пришли в Пшиску, мы поняли истинную сущность Субботы: не внешние действия являются сутью Субботы, а его внутренняя наполненность, т.е. слияние наших мыслей с Тем, кто дал нам Субботу.
Ещё одну важную вещь выучил рабби Мендл в Пшиске. «Йегуди» говорил своим ученикам, что у праведника каждую ночь исчезают всё постижение, которое он приобрёл в течении дня и он падает со своего духовного уровня. Ночь, с точки зрения Каббалы, это духовное падение, отсутствие света — обязательный этап в развитии человека. Также как природа обновляется каждый день, так и человек должен начать новый день как бы сначала, чтобы достичь свой вчерашний уровень. привычки непостоянны. «Сегодня» — это не продолжение «вчера» — это нечто совершенно новое. Каждый день это новое творение. Если стремление души, с помощью которого он достиг вчерашнего духовного уровня, не возобновляется сегодня, то и вчерашнее достижение отрезается от естественной подпитки и исчезает. Отсюда постоянное стремление к обновлению.
Как только рабби Мендл получил от своего рава основы его учения, он немедленно, ещё в Пшиске, начал прокладывать свой собственный путь. Уже здесь он отошёл от рутины. Его молитва была беззвучной, она рвалась изнутри, из глубин сердца и ей не нужны были слова, сотрясения воздуха. Во время смертельной болезни, которая унесла «Святого Йегуди», его ученики истово молились, они наполнили звуком Небо и Землю. Лишь рабби Мендл стоял на своём месте, смотрел в одну точку — и молчал…
Потом рабби Мендл сам рассказывал о том случае своему ученику рабби Ханоху Гейнеху из Александра: — Все ученики говорили Псалмы. Я же стоял рядом с печкой и молчал. Ко мне подошёл рабби Буним и спросил: «Почему ты так сильно требуешь»?
Рабби Мендл требовал от Творца не с помощью слов, а с помощью молчания. Рабби Мендлу было 27 лет, когда умер его первый рав — «Святой Йегуди». Это было в 1814…
После кончины своего рава Мендл погрустнел. «Йегуди» открылся ему во сне и утешил его в трауре: «Не волнуйся, я был тебе равом при жизни, я буду тебе равом ипосле смерти». Но ученик, чья душа была слита с душой рава при жизни ответил: «Я не хочу иметь мёртвого рава, рава из того мира…»
В страхе проснулся рабби Мендл, с бурей в сердце пошёл посреди ночи в синагогу. Там он нашёл нескольких своих товарищей. Вдруг к нему подошёл рабби Симха Буним и сказал: — Рабби больше нет, но он оставил нам трепет перед Творцом. Знай, Мендл, что трепет перед Творцом нельзя спрятать в табакерку. Там где слышны слова Рабби, там он и находится… Мысли его, слова, которым он нас учил — это сам Рабби, его внутренняя сущность, без тени материальности.
Осиротевшее место в Пшиске недолго оставалось пустым. Ученики посадили на него самого великого своего товарища — Рабби Симху Бунима. Ещё при жизни Рава, все знали, что рабби Буним — старший среди учеников. Он был известен как человек образованный, знающий много языков, дипломированный фармацевт, купец из Данцига. Но друзья знали, что это лишь маска, за которой скрывается совершенно другой человек — великий каббалист. Рабби Буним хорошо постиг науку маскировки, которой учил его Рав. «Йегуди» называл его: «Остриё моего сердца». Под этими словами он имел в виду, что это был единственный ученик, который смог проникнуть в глубины его учения. Рабби Буним научил свой внутренний глаз и своё внутреннее ухо видеть и слышать то, что ускользает от обычных, внешних глаз и ушей.
Однажды рабби Буним вместе со своими учениками ехал в телеге. Лучи заходящего солнца окрасили всё в красный цвет. Они увидели издалека хижину и остановились помолиться. Зайдя в хижину, они увидели, что та полуразрушена. Один из хасидов сказал, что не следует молится в этой развалюхе, и что недалеко отсюда есть просторный постоялый двор и там молиться гораздо лучше.
- Предыдущая
- 47/132
- Следующая
