Во имя Зоны - Жаков Лев Захарович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/84
• Следующая

— А, да, — пробормотал Умник. — Идите в штаб, я скоро буду. Подождите меня там.

Тусклая лампочка, мертвая тишина, голые бетонные стены медблока, очертания тела под простыней и брошенный под кроватью «калаш» — все это навевало уныние. Рамир не стал настаивать и поскорее выбрался по крошащейся лестнице к людям.

Сталкеры радовались долгожданной атаке и радость свою выражали громко и непосредственно. Отсюда Цыган видел ярко освещенную площадку «бара» и расставленные там столики, густо обсиженные людьми, слышал голоса и смех. Его потянуло туда.

Он побродил между столиками, прислушиваясь к шуткам. Никто не позвал его присоединиться, и Цыган в конце концов сам подсел за какой-то стол.

— …через Могильник пойдем, — утверждал один сталкер. — «Свобода» нашла чела, который там был и знает местные ужасы. Там, говорят, такие аномалии есть, что в голове не умещаются, такие странные.

— Я слышал рассказы про Лес-Мозголом, — вмешался кто-то. — Это обычный лес, но когда заходишь в него, у тебя с мозгами что-то происходит, глюки начинаешь видеть, голоса тебе мерещатся, и вроде как в другой мир попадаешь. Короче, с катушек съезжаешь и не можешь из леса выйти. Там кругом кости таких бедолаг…

— Когда я был там, все было по-другому… — начал Цыган, но его перебили:

— Не гоните пургу, парни, через Могильник точно не пойдем, там и не пройти, никто не вышел оттуда. Мы сплавимся по реке и нападем с берега. Видели, тут десантник-миротворец бродит? Я говорил с ним, он сказал, они со своего поста поддержат нас артиллерией. Под их прикрытием…

— Но он ничего не говорил про… — удивился Цыган и опять не сумел закончить.

— Эклипс, ты бредишь! Спроси своего начвзвода — мы зайдем с севера, по минному полю.

— Это ты назвал меня дураком, Лиса? Да я тебе сейчас… Кто пустит солдат по минному полю? Ты сам спятил! Сидящий рядом с Цыганом сталкер толкнул его кулаком в плечо:

— Морально готовишься? Не ссы, прорвемся!

— Вот еще, — отрезал Цыган, начиная злиться.

— Да ладно, чего там, мы все побаиваемся, — добродушно сказал сталкер. — Где твоя кружка, тебе плеснуть? — Он показал горлышко спрятанной под лавкой бутылки.

— Я никуда не иду. — Цыган сплюнул.

— Чего так? — Сталкер добродушно-внимательно посмотрел на соседа, и лицо его вытянулось. — А, так ты тот наемник, которому платят? Ну да, чего тебе тогда. — Бутылка исчезла под лавкой, сталкер отвернулся.

— Много заработал на этом деле? — полюбопытствовал сосед напротив. Цыган вскочил:

— Вам столько и не снилось! — И ушел, кипя от злости. Хоть бы кто поблагодарил! Хоть бы один сказал: «Оставайся, брат», «Идем в бой вместе»! Ну, раз он тут не нужен, задерживаться не стоит. Свое дело он сделал, хорошо сделал,всем помог, теперь всем не до него, и кара с ними.

Часовые перед входом в штаб его уже знали и впустили без вопросов. Рамир зашел в кабинет Умника — капитана нет. Он спустился по бетонной лестнице в подвал, стал заглядывать во все комнаты, пробираясь по набитому людьми коридору. Здесь толпились не только начальники взводов и командиры отрядов, были и сержанты, и простые сталкеры — слушали, но больше говорили. Предстоящую атаку обсуждали везде, воздух звенел от возбужденных речей. Посыльные с бумагами с трудом проталкивались между разгоряченными сталкерами.

В комнате совещаний вокруг стола было тесно, сталкеры не только сидели, но и стояли: стульев не хватало. Злой и растерянный Цыган, не привыкший, чтобы его игнорировали, задержался послушать. План уже утвердили, обсуждали детали. Атаку перенесли на послезавтра, иначе саперы не успеют. Сначала вечером из лагеря выходят саперы, ночью разминируют проход. Под утро выступают остальные силы. Первая группа берет левую высоту, вторая правую, они прикрывают. К ним присоединяются гранатометчики и пулеметчики для огневой поддержки. На рассвете, пока туман, главная штурмовая группа идет через проход в минном поле и атакует казармы. За ними следует вторая штурмовая группа, поддерживает огнем и берет на себя склады оружия. Каждая штурмовая группа вооружена… укомплектована…

Зампотех заспорил с зампохабром, выясняя, какие взводы какое оружие берут. В итоге после полного взаимных обвинений и попреков обсуждения «Долгу» присудили гранатометы, а «Свободу», кроме «калашей», вооружили сборками. В центре спора был все тот же веселый десантник.

— Да ну, сбогки?! — воскликнул он с радостным любопытством. — У вас есть специалист по сбогкам? То есть это не шутка? Я всегда считал, что это миф, сталкегская легенда.

Цыгану нравился миротворец, но сейчас он злился на сержанта за то, что тот перетянул на себя все внимание, а он, Цыган, никому не нужен.

— Отнюдь, если хотите, могу показать, как это делается, — отозвался польщенный зампохабр.

— Хочу — это не то слово. Мечтаю!

Зампохабр посмотрел на Петрова, и тот кивнул. Лидер «Долга» теперь если и напоминал столетний дуб, то живой, цветущий, в самом соку. Изрытое ямами лицо оживилось, глаза сияли, Петров излучал энергию, движения были быстрыми, резкими, он не мог сидеть и стоял, нависая над подчиненными.

Сержант повернулся, чтобы идти вслед за поднявшимся зампохабром, и взгляд его упал на Цыгана, застывшего в дверях со скрещенными на груди руками. Он быстро двинулся вперед, протянув раскрытую ладонь:

— Это же ты, пагень, камегы гасставил? Дай пять! Пгиятно познакомиться, люблю кгутых парней. Не хочешь на нас погаботать? Я пгосто пгедложил, не замогачивайся. Ты сбогки часом делать не умеешь? Жаль. Но если хочешь, сходи с нами, посмотгишь, небось тоже интегесно? Я так сгогаю от любопытства.

Зампохабр покосился на Цыгана с легкой неприязнью, но не возразил. Умника все еще не было, и Цыган, пожав плечами, двинулся за десантником. Делать все равно нечего… а комплимент согрел душу, если смотреть правде в глаза, как говорил Сержант, а не в другое место.

Склад артефактов устроили в железнодорожном тоннеле. Склон, куда уходили рельсы, был покрыт бетонными плитами, перед тоннелем стояла караульная будка. Завал внутри разобрали, очистили довольно большую площадку. Между путями стояла пара самодельных столов — ножки из неотесанных бревен, вместо столешницы у одного дверца от кабины грузовика, у другого неровно обрубленный, подмоченный лист ДСП с крошащимися краями. На столе — алюминиевые кружки, две бутылки из-под портвейна, закопченный на костре древний железный чайник, наверное, еще времен Второй мировой, завернутый в полиэтилен круглый ржаной хлеб. На вогнутой бетонной стене тоннеля вполсилы горел светодиодный фонарь-прожектор, от которого тянулся кабель к гудящему генератору. Под прожектором были деревянные нары с тощими матрасами и сбитыми в кучу одеялами.

Дальше, за прожектором, тоннель перегораживали бронированные ворота, перед ними дежурили двое свободовцев. Их принадлежность к группировке сразу чувствовалась: дисциплина ни к черту. Цыган усмехнулся про себя. Один сидел на стуле и курил, развалившись, забросив ногу на ногу, с «калашом» на колене. Затягивался и выпускал к потолку дымные кольца, следя за ними рассеянным взглядом. Второй стоял, прислонившись спиной к воротам, листал старый номер «Плейбоя» и ржал, иногда обращаясь к напарнику:

— Не, ты глянь, какие сиськи! Не у всякой коровы такое вымя! — и демонстрировал разворот с заинтересовавшей его фотографией. — Уж я бы подержался за такие сиськи! Да ты глянь, глянь!

При приближении гостей читатель «Плейбоя», свернув журнал трубочкой, торопливо засунул его под ремень и потянул из-за спины «гадюку». Курящий посмотрел на прибывших и положил руку на приклад автомата. Тем и закончилось их приветствие начальства.

— Как служба, парни? — спросил зампохабр, толкая калитку в правой створке ворот, из-за которой лился свет.

— Все путем, товарищ командир, — лениво откликнулся свободовец с сигаретой.

— Бдим! — отсалютовал второй.

— Ну молодцы, мы пока посмотрим, как тут продвигается, охраняйте дальше.

Когда Сержант вслед за главным по артефактам перешагивал низкий железный порог, он пробормотал:

• Предыдущая
• 19/84
• Следующая