Тропа Войны и Магии - Радов Анатолий Анатольевич - Страница 9

Поднявшись по ступеням, ведущим к массивным деревянным дверям, он взялся за кольцо, продетое в пасть небольшой железной морды того самого лютого зверя, но постучать не успел. Дверь резко отворилась, и на пороге появился еще один сэт, а точнее сэтка или сэтиха… Это было понятно по фартуку, висевшему поверх такой же белой длинной накидки и по более изящной фигуре. Она уставилась на меня с каким-то священным ужасом, и я поспешил приветливо кивнуть.

– Лайга, это наш гость. Собери на стол, – сказал ей Альгар и бросил львиную ногу на небольшую тележку, стоящую у порожка.

В это время Рунг аккуратно дотронулся до моего плеча, я обернулся, и он указал на Асгата.

– Щенлива хати, – ткнул пальцем в сторону мешка, прислоненного к углу небольшого сарая, и я, сообразив, передал ему поводья. Лог слегка напрягся, всхрапнул нервно, но, к моему удивлению, Рунг довольно быстро его успокоил, проговорив что-то на своем языке. Затем он похлопал его по шее, отчего я испытал легкий приступ ревности, и повел к сараю.

– Добро пожаловать в мое жилище, – услышал я голос Альгара, оторвал взгляд от своего скакуна, переступил через порог и оказался в полумраке узкого коридорчика. Хозяин легонько подтолкнул меня в спину, закрыл дверь, отчего стало еще темнее.

– Проходи, – добавил он, и я осторожно двинулся дальше.

За коридорчиком была просторная, без особых излишеств комната. И даже больше того, все в ней выглядело очень просто в сравнении с величием фасада здания. Практически полностью голые стены, которые, вероятно, когда-то были белоснежными, но теперь изрядно покрылись налетом копоти, потолок бревенчатый, мебели совсем немного. В центре низкий, наподобие земных журнальный столик, размер которого, однако, намекал, что он все же служит для трапез, вокруг него длинные лавки, у стен несколько кушеток с невысокими резными спинками. Я сделал пару шагов и остановился, дожидаясь хозяина. Вдобавок замешкался, не зная, стоит ли снимать сапоги или нет. В Ольджурии и Зыби я их снимал, только ложась спать, но там был мрамор, а тут пол дощатый, наполовину прикрытый одноцветными тонкими паласами.

– Обувь не снимай, – словно поняв причину моего замешательства, проговорил Альгар и указал на одну из кушеток. – Можешь пока прилечь на клинку, а если в ваших обычаях такого нет, то присаживайся у трапезника.

Без особых размышлений я направился к столу. Взять вот так и прилечь, и вправду было как-то неловко. Осторожно усевшись на край лавки, я стал наблюдать, как жена Альгара выставляет на стол посуду, при этом искоса пытаясь разглядеть меня. Сам же Альгар ушел в смежную комнату, вход в которую был закрыт тяжелым пологом с вышитым на нем огромным крылатым существом, и оттуда вернулся уже без мушкета.

– Наргар! – крикнул он, и через пару секунд в комнату вбежал невысокий сэт, застыв в паре шагов от него. – Отвези мясо к Трунгару, пусть половину засолит мне, а вторую заберет себе.

Когда мой дед говорил о том, что видел человека, я никогда не думал, что то же случится со мной. – Альгар уселся напротив и подвинул ко мне глубокую миску, в которой, судя по запаху, было вино, а в нем лежали размокшие куски хлеба. – Пробуй. После холода очень согревает и настраивает ум на нужный лад. Ни одно другое блюдо так не способствует приятной беседе, как маканка.

Я взял в руку широкую пятизубчатую вилку, поддел небольшой кусочек и осторожно поднес ко рту. Размокший хлеб быстро растаял на языке, вино приятно обожгло. На третьем кусочке меня повело, я улыбнулся рассеянно.

– На голодный желудок много не могу. Простите, я уже опьянел, – сказал как можно мягче, чтобы не обидеть его.

Альгар хмыкнул беззлобно, пододвинул ко мне тарелку с мясом.

– Знающий меру в вине, знает меру во всем, – сказал он с философским видом. – К тому же ты и впрямь выглядишь усталым. Мне, как гостеприимному хозяину, нужно было бы первым делом дать тебе выспаться, но очень уж не терпится узнать, как к тебе попали книги.

– Надеюсь, что вино не сморит меня в сон, и я смогу рассказать. – Я с аппетитом принялся за мясо. Оно оказалось сильно пересоленным, но не в моей ситуации было воротить нос. Разжевал быстро, проглотил.

– А кстати, куда вы их денете? – спросил, накалывая вилкой второй кусок.

Альгар потянулся к деревянной плетеной вазочке, взял кусок хлеба и протянул мне.

– Кто ест без хлеба, тот обижает богов. Так у нас считается. А книги никуда деваться не будут, они останутся в доме. Спасибо тебе, что привез их.

– Пожалуйста, – незатейливо ответил я и обернулся на скрип двери. В комнате появился Рунг, что-то сказал отцу.

– Он говорит, что покормил твоего айсала и определил в стойло. Он не будет знать нужды.

Альгар замолк, непринужденно принялся за маканку, но я чувствовал, что он ждет моего рассказа. Рунг в это время, подняв полог, скрылся в той же комнате, куда недавно заходил его родитель. Я проследил за ним искоса, посмотрел на Альгара.

– А почему он не говорит на языке демонов? Разве не полезно знать язык врага?

– Хм, – Альгар тяжело вздохнул. – Молодые пошли ленивые. Ни магией заниматься не желают, ни языком краснорожих, ни науками, как следует. А что им? Стрелять научились, и достаточно. Демонов из стрельн можно косить как траву росистым утром, вжик, и готово. Я и не говорю, что магию стоит возвращать в полной мере, нет, тогда науке хода не будет. Все опять жрецы в свои руки заграбастают, но хотя бы одно направление постигнуть в совершенстве не мешает. На случай, если пули кончатся. Хотя, – он махнул рукой, – и не воюем мы с краснорожими по-настоящему вот уже лет двести. Так, заходят они сюда небольшими силами да отряды тайные высылают, чтобы книги отыскать и выкрасть. Я же вот эту книгу Крови недавно в храм Термины отвозил, думал, там сохраннее будет. Так нет же, они как раз на этот храм и наткнулись незадолго до начала Семихода. Это мы так называем то время, которое раз в семь весен приходит.

– Ольджурцы называют его – Вздох.

– И что это значит? – заинтересовался Альгар.

– Вздох, – повторил я на языке демонов, сообразив, что ляпнул название на ольджурском.

Сэт задумался, помешивая вилкой маканку.

– Не пойму, при чем тут дыхание? – сказал наконец и положил в рот очередной размокший в вине кусочек. – Хотя… Ты не обращай внимания на наших, я завтра объясню им, кто ты, и они перестанут глазеть. Вот только не знаю – сказать, что ты путешественник… Прости, но почему ты не имеешь с собой записей?

– Это долгая история. – Я легонько отодвинул тарелку с мясом и, чтобы избавиться от приторной солености во рту, снова вернулся к размоченному в вине хлебу. – Даже не знаю, с чего начать.

– Как говорит наш мудрец Фалар – «ценность любого начинания познается лишь по завершении дела. Потому как нет отдельно начала и конца, а есть единое».

Пытаясь понять, я на секунду завис, но тут же завязал с размышлениями над местными философскими афоризмами и сосредоточился на предстоящем вранье, потому как правду говорить не собирался.

– Как я уже и сказал – я путешественник. – Краем глаза увидел Рунга, тот проскользнул вдоль стенки и скрылся в другом прикрытом пологом проходе. – Решил побывать во всех известных нашим мудрецам странах, увидеть народы, населяющие их, понять их обычаи.

Альгар подался вперед, уткнул локоть правой руки в колено, кулак в подбородок и стал похож на роденовского «Мыслителя».

– По нашим сведениям, Отум населяют три человеческие расы – ольджурцы, руанцы, вальтийцы и две иные. То есть демоны и вы. А также множество других, небольших числом или не особенно значимых на политической арене…

Пока я дошел до того момента, как попал в Чит-Тонг, путешествуя по Зыби, лицо Альгара успело сменить выражение с очень заинтересованного на крайне недовольное. Пришлось ускорить темп повествования.

– В Чит-Тонге приняли меня спокойно, разрешили посетить их библиотеку. Я прожил там два дня, и на вторую ночь началось что-то странное. По всей видимости, у них произошел переворот…