Саммерленд, или Летомир - Чабон Майкл - Страница 53

• Предыдущая
• 53/75
• Следующая

— Старина Безымянник говорил, что вы пестрая команда, — сказал он, глядя на «тенехвостов» сверху вниз, — но нам и невдомек было, насколько пестрая.

При этих словах все девять здоровяков громко заржали. Они молотили друг дружку по спинам, сплевывали на мостовую табачную жвачку и хлопали по ладони человека с молотом.

— Смейтесь, смейтесь, — сказала Дженнифер Т., — и Этан подумал, какая же она молодец. — Как бы плакать не пришлось, когда мы вам задницу надерем.

Местные жители заржали еще пуще. Один белый, чуть меньше и толще остальных, с коротко стриженными рыжими волосами, так закатился, что уронил свой длинный шест и сам упал. Его поднял другой, громадный, с маленькими красными глазками и кожей, как полированная бронза. Его орудие походило на молот, заостренный с одного конца, и было, как выяснилось после, сталеварской кувалдой.

— Хирон Браун! — сказал Этан. — Так он здесь? Или был здесь?

Топор показал на что-то пальцем длиной и толщиной с ногу Клевера, и все увидели едущий по улице белый «кадиллак». За рулем сидел Безымянник Браун в зеленом костюме, сверкающем косыми золотистыми полосками. Выбравшись из автомобиля, он прямиком направился к Этану и Дженнифер Т.

— Ну-ну-ну. Похоже, старый Безымянник в вас все-таки не ошибся. — Он усмехнулся, явно довольный собой, как будто неудача с подбором Этана и Дженнифер Т. не давала ему покоя. — Далеко же вы забрались — и неплохо играли в бейсбол по дороге, как я слыхал.

— Их били все кому не лень, как слыхали мы, — вставил черный, очень красивый Лгун. Рядом с его щегольским костюмом, серым в белую полоску, и пурпурным жилетом наряд Безымянника выглядел тусклым и консервативным. За голенищем его изящного, на высоком каблуке сапога торчала рукоять очень большого ножа. — Они проделали долгий путь, чтобы получить хорошую взбучку.

— Мы здесь не для того, чтобы играть в ваш дурацкий бейсбол, — заявила Роза-Паутинка. — Нам надо перебраться в Яблоневый Сад, а потом найти Койота. — Она выставила вперед тряпичного Нубакадубу. — Чтобы он превратил моего братика обратно в ребенка.

Все «тенехвосты», глядя на нее, разинули рты. Этану эта идея показалась нелепой. Он никак не мог представить себе этот засаленный замшевый сверточек с нитяными волосами в виде маленького пухлого феришера, который улыбается и воркует каждый раз, как его сестра входит в комнату. Еще больше поразила Этана ярость отчаянной надежды, стоявшей за этим замыслом. Роза-Паутинка давно уже заработала у «техенвостов» титул Самого Негативного Игрока.

— Ну, и не только, — добавила принцесса, залившись густым персиковым румянцем.

— Мы найдем его, можешь не сомневаться, — сказала Дженнифер Т., обняв ее за плечи.

— Жаль вас разочаровывать, — сказала одна из женщин, — ведь вы так далеко заехали. — Леди была могучая, веснушчатая, с красивыми зелеными глазами, в бумажном комбинезоне и с ружьем на плече. — Мы тоже не собираемся резвиться с вами на поле. Мы тут как раз для того, чтобы не дать вам переправиться через реку.

— И кто же это нам помешает, хотел бы я знать? — осведомился Туз.

— Я, Энни Кристмас, и мои друзья, — ответила женщина в комбинезоне.

Все остальные сгрудились вокруг нее: Топор, Молот, Кувалда, Гарпун, Гремучка, Нож, Шест и вторая женщина, в узком красном платье, затмевающем даже костюм Ножа, и в красных туфлях на каблуках вышиной чуть ли не с Розу-Паутинку. На шее у нее, на серебряной цепочке, висела опасная бритва.

— Вот они, мои друзья, — сказала Энни Кристмас. — Большие Лгуны Кошачьей Пристани.

— Раз вы такие крутые, чего ж вы тогда такие маленькие? — спросила Дженнифер Т., смерив критическим взглядом Топора — так она оглядывала чужих питчеров перед началом игры. — Мне сразу захотелось спросить вас об этом. Вот ты, например. Тебе ведь полагается быть кем-то вроде великана-дровосека? У которого вместо зубочистки дуб, а вместо катка Верхнее озеро? И где, спрашивается, твой синий бык?

Топор запустил пятерню в свою белокурую бороду, и Этан с удивлением увидел слезы у него на глазах. Молот обнял его за плечи, а Топор спрятал лицо в ладони и зарыдал.

— Прошу прощения, — сказал он через некоторое время, утерев нос рукавом. Ему почти удалось взять себя в руки, но потом у него вырвался горестный вопль: «Бэби!», и слезы полились с новой силой. В конце концов Молот, с укором взглянув на Дженнифер Т., увел его в салун «Джерси Лили».

— Извините, — сказала Дженнифер Т., — я не знала… С его быком случилось что-то плохое?

— С Бэби произошло то, что происходит со всеми нами, — сказал Кувалда. Говорил он с акцентом — то ли русским, то ли польским. — Погляди на меня. Когда-то я был большой, как куча шлака, с ногами как прокатные станы и сердцем как конвертер Бессемера. А теперь что? Всего-то шесть футов шесть дюймов, и уменьшаюсь при этом постоянно. Бывало, я каждый день купался в литейной печи, плавился и отливал себя заново, а теперь сталелитейных заводов больше нет. Все ушло.

— Китобойные суда.

— Железные дороги.

— Плоскодонки.

— Пароходы с богатенькими бакланами — знай ощипывай, не ленись, — вздохнул Нож.

— Не говоря уж о старых добрых драках с индейцами, — сказал Гремучка.

— Ну, без всего этого мы уж как-нибудь обойдемся, — отрезала Дженнифер Т. — Китобойные суда! Киты — разумные существа, не знаете, что ли? Умнее даже, чем люди, и язык у них есть, и мифы, и своя история. — Она метнула взгляд на Шеста, и тот, несмотря на свой шестифутовый рост и внушительное сложение, попятился. — Что такое плоскодонки, я точно не знаю, но без таких вот плоскодонщиков мы тоже проживем. Где у тебя ухо — откусили?

Шест потрогал обрубок левого уха и подтвердил с мечтательным видом:

— Ага. И глаз тоже вышибли, да его вставил обратно.

— Не слушай ты их. — Петтипот, теребя ус, встал между Дженнифер Т. и Шестом. — С покойным быком я не имел удовольствия быть знакомым, но из ныне живущих в Летомире нет никого, кто не вздыхал бы о Добрых Старых Временах.

— Тут ты прав, Петтипот, — сказал Клевер. — Времена теперь не те.

— Одного я, признаться, не пойму, — продолжал человечек-крыса, — почему вы, ребята, думаете, что ваше пособничество Койоту как-то улучшит судьбу летомирцев?

Настала тишина. Большие Лгуны переминались с ноги на ногу, точно стесняясь отвечать на столь незатейливый вопрос. Наконец Гарпун, чиркнув спичкой, раскурил свою трубку и сказал:

— Мы не надеемся улучшить свое положение, сэр, — мы надеемся покончить с ним. Хотим, чтобы старина Койот свалил наконец этот Столб.

В небе крикнула чайка. Глиняная трубка потрескивала, и остывающий мотор «кадиллака» тикал, как часы.

— Здешние жители давно уже не видят смысла в этой жизни, — сказал мистер Браун.

— А почему это они решают за всех? — осведомилась Дженнифер Т.

— Они не имеют права мешать нам переправляться, — подхватил Тор.

— Чтобы остановить таких, как ты, подменыш, нам права не нужны. — Энни Кристмас засучила рукава, открыв загорелые мускулистые руки.

— Смысл есть, — сказал Этан, сам себе удивившись. Все теперь смотрели на него. — Я хочу сказать, что ищу своего отца. Мне нужен мой папа, и я нужен ему. — Этан взглянул на часы, и стрелочка около семерки на его глазах повернулась и показала вниз. Вторая половина седьмого, два иннинга до конца игры. — Так что смысл есть, еще какой.

— Есть еще кое-что, — сказал Клевер, — и мне стыдно, что я позабыл об этом. Бейсбол, — пояснил он, видя непонимающие взгляды Лгунов. — Пока где-то еще играют в бейсбол по-старому, по-летомирски, с терпением и самоотдачей, в жизни всегда будет смысл.

Этан решил, что это сказано верно и красиво — правда, он не совсем понимал, что такое «самоотдача».

— Золотко, — сказала Энни Кристмас Ножу, — сходи-ка в салун и приведи джентльменов обратно. Надо обсудить дело как следует. Хотя нет, пойдемте сами туда, к ним. Мне не помешает выпить.

Лгуны повалили в салун, оставив «тенехвостов» с Безымянником Брауном. Они спустились к пристани, где плескала о сваи медленная Большая река.

• Предыдущая
• 53/75
• Следующая