Фантастика 1980 - Михановский Владимир Наумович - Страница 16

— Не за что. Дайте монету.

Том протянул доллар, Майк вынул изящный перочинный ножик с перламутровой инкрустацией на рукоятке и зачеркнул крестиком одну зарубку.

— У нас как в детской сказке о трех желаниях, — засмеялся он. — Монету с тремя надрезами мы даем как высшую награду. У вас осталось еще два. Будет плохо — приходите, всегда рад помочь. — Он похлопал Грега по плечу и подтолкнул к двери. — Ступайте, Грег. До свидания.

— Прощайте, Майк. — Том пожал протянутую бандитом руку и покинул кабинет.

Девушка провела его до выхода, ему вернули оружие и выпустили на улицу.

Проход, соединяющий двор с переулком, напоминал длинный, темный и узкий туннель.

Грег помнил: Майк приказал Дылде куда-то отправиться спустя полчаса, но он не знал, будет тот один или еще с кем, пойдет этой дорогой или другим путем, а может, разговор касался вообще встречи в помещении — ему это не было известно, но он решил подождать и встал за мусорным баком.

Ждать пришлось недолго. В глубине двора хлопнула дверь, кто-то выругался, очевидно, споткнувшись, затем раздались уверенные и твердые шаги, несомненно мужские.

Том осторожно, затаив дыхание, выглянул из своего укрытия.

На сером фоне проема он увидел четкий силуэт долговязой фигуры. Это был Дылда.

Дылда проскочил от него в каких-нибудь двух-трех метрах, Тому даже почудился запах крепкого мужского одеколона и табака. Он перешагнул через бак, выхватил пистолет и навскидку выстрелил в затылок бандита.

Грохнуло очень громко, Грег, вздрогнув, присел и пожалел, что забыл навинтить на ствол глушитель. Звук заметался в каменном туннеле, слегка заложило уши, от запаха пороха запершило в горле.

Дылда, даже не вскрикнув, рухнул лицом вниз, на землю.

Грег огляделся и, не выпуская оружия из рук, опрометью бросился из-под арки. На улице было тихо.

Домой Том возвратился поздно. Настроение было препротивное, но совет, данный Майком, вселил в него надежду — среди мрака, окутавшего это загадочное дело, засветился, словно светлячок в дремучем лесу, крошечный огонек.

Он намеревался назавтра побывать на местах происшествий: в церкви, в помещении, где происходила выставка цветов, и в театре.

Дома Том появился, не чувствуя ног от усталости, после полудня. Как он и ожидал, поездка, осмотр и беседа с несколькими на редкость бестолковыми и болтливыми свидетелями, дали очень мало, но все же кое-что удалось разузнать. Большинство очевидцев — а это были самые разные люди не только по характеру, но и общественному положению — в результате сводили весь разговор к присутствию каких-то сверхъестественных явлений.

На кухне, вытащив из холодильника расфасованные припасы, он быстренько приготовил еду. Из пакета с замороженным овощным супом, двух готовых нежно-розовых бифштексов и банки пива получился неплохой обед.

Когда он закладывал грязную посуду в мойку, в передней раздался звонок. Том, положив тарелки на кухонный столик, вытер руки полотенцем и побежал открывать.

На пороге стоял полицейский с большим серым, перетянутым шпагатом и опечатанным сургучными печатями пакетом.

Увидев Грега, он, почтительно откашлявшись, спросил:

— Мистер Грег?

— Да, это я, — ответил Том.

— Простите, пожалуйста, удостоверение, если не затруднит.

Том вернулся в комнату, вынул из кармана висевшего на спинке стула пиджака визитную карточку и отнес ее полицейскому.

— Все правильно. — Полисмен протянул ему пакет. — От инспектора Кребса. Извините еще раз. Всего вам доброго.

Длинные гудки в трубке нудно навевали сон. Он начал уже терять терпение, когда там, где-то далеко, низкий, чуть заспанный мужской голос недовольно произнес:

— Я слушаю.

— Извините, Кинг, я, наверное, разбудил вас, это Грег.

— Разбудили, ну да ладно, все равно пора вставать. Слушаю вас, шеф. — Голос постепенно зазвучал бодрее.

— Мне необходимо немедленно досье на Дика Робинсона.

— Химика?

— Да.

Наступил вечер. Хватит. Том отложил шариковую ручку, провел ладонями по лицу и потянулся в кресле, выгнув спину так, что затрещали позвонки. Теперь он мог привести все свои и чужие наблюдения в какую-то более-менее стройную систему и, хотя бы эскизно, в первом приближении, определить направление своих дальнейших поисков.

Дональд Робинсон, родные и особенно близкие друзья звали его Дик, родился на юге в очень богатой семье. Единственный сын владельца нескольких заводов по производству химических удобрений. Рос, как и все дети его круга, не зная ни в чем отказа.

В восемнадцать лет поступил в университет, где занимался на химико-физическом факультете. Успехами похвастаться не мог. Здесь сблизился, а впоследствии и подружился с сыном одного из профессоров медицины Робертом Смайлсом, которого все звали Роем, — одногодком Дика, серьезным, вдумчивым и способным студентом, единственным, кто получал особую стипендию. В этом месте Том сделал пометку в блокноте — уточнить, не тот ли это Р. Смайлс, статью которого о генной инженерии, о работе над «запрограммированными людьми» цитировал ему когда-то Бартлет.

Трудно сказать, кто на кого больше влиял, скорее всего это было обоюдно, так как в дальнейшем и у того и у другого произошло постепенно «сглаживание углов»: Дик начал отходить от обычных студенческих проделок и «шалостей», а Рой приобщаться к ним. Скоро молодые люди стали почти неразлучны, появилось что-то похожее на дружбу, несмотря на явное, даже бросающееся в глаза различие характеров. В конце концов в оригинальных студенческих работах Смайлса все чаще и чаще стало появляться имя Робинсона, сначала в роли помощника или ассистента, а затем и соавтора. Отмечалось: Смайлс параллельно с основным посещал и биологический факультет, где тоже проявил отменные успехи и способности.

Произошел резкий поворот в поведении: к пятому году обучения оба друга стали завсегдатаями уже не баров, кафе и ресторанов, а университетской и городской библиотек. В одной из них они и познакомились с первокурсницей Кристиной Хупер, шведкой по национальности, дочерью средней руки судовладельца, вице-президента Скандинавской морской компании.

С этого момента они начали появляться втроем, однако юная Кристи отдавала предпочтение Рою, а к моменту окончания им учебы — он защитил сразу два диплома — их официально считали женихом и невестой.

Грег отодвинул в сторону папку и из небольшого фиолетового с синими разводами водяных знаков конверта вытряхнул на стол три фотографии.

Снимки были сделаны, когда мужчинам едва исполнилось по двадцать два — двадцать три года, то есть перед их выпуском.

Грег вложил фото в конверт и снова приступил к досье.

За несколько дней до защиты диплома Робинсон-старший утонул на отдыхе в Майами, где ему принадлежала не только собственная вилла, но и личный пляж. Мать Дика умерла, когда ребенку не исполнилось и года, от рака желудка.

Робинсон-младший, узнав о несчастье с родителем, прервал учебу и вылетел на похороны. Защиту диплома он так и не завершил — пришлось возглавить огромное дело.

Само собой разумеется, после окончания университета Дик пригласил Роя работать к себе — он реконструировал производство, и теперь удобрения занимали в нем самое, незначительное место, основной продукцией стали пластики, пластмассы и оборудование для химической промышленности. Для Смайлса была создана специальная лаборатория.

С первых шагов самостоятельной деятельности оба товарища значительно преуспели: один на административно-коммерческом поприще, другой на научном. Однако тут в сведениях чувствовался пробел — не было ясно, над какими же научными проблемами работал Смайлс.

Дела и карьера шли в гору.

Вскоре кончилась учеба и молодой шведки. Опять же само собой разумеется — она приехала к ним и поселилась в квартире своего жениха.

Спустя неделю после ее прибытия стены предприятия потрясли весьма неприятные события, сразу выплеснувшиеся не только за высокую ограду концерна, но и на страницы местной и центральной прессы. При монтаже уникальной лазерной установки, конструктором которой являлся Рой, обнаружили хищение крупных алмазов; кто-то ловко заменил их обыкновенным хрусталем. События неожиданно приняли такой оборот, что Смайлс предстал перед лицом правосудия с обвинением в краже драгоценных камней.