И не потерять (СИ) - Чиркова Вера Андреевна - Страница 27
- Предыдущая
- 27/69
- Следующая
-Понятно... - мальчишка обхватил худенькие плечи поцарапанными тонкими пальцами и горько, не по-детски вздохнул, - а чего это они спят... не пойму?
-Я усыпила... - Ярослава вздохнула в тон пацану, и виновато улыбнулась, - понимаешь, перенервничала, третий день везут и ведут, и никто ничего толком не скажет... куда, зачем? Я человек мирный, открытый, всю жизнь на виду, а тут... какие-то шпионские гонки. И моряну эту я на берегу не разглядела, нас на плот в темноте сажали. А тут дошли да каюты... и вдруг она меня хватает лягушачьей лапкой ... выдержка вмиг испарилась.
-Узнаю... господина Зорденса, - насмешливо и печально фыркнул парень, - такие у него правила. Чего человек не знает, про то не расскажет. А надолго ты их?
-До утра... - чувствуя, что парнишка начинает ей доверять, вздохнула Слава, - как думаешь, сильно рассердятся?
-Не волнуйся... ничего тебе не сделают... - сейчас я схожу, умоюсь, и посмотрю, что осталось от ужина, будем тут сидеть... они пусть спят.
Пока мальчишка ходил умываться, Слава выглянула посмотреть, хорошо ли лежат ее жертвы, не отдавят ли сами себе рук, а возвращаясь, прихватила свою корзинку. Выставила из нее на маленький столик туески с фруктами и остатки пирогов, обнаружила не замеченный раньше горшочек с жареным мясом и тоже поставила к остальному, оставив в резко полегчавшей корзине только свертки с одеждой. Сунула ее ногой под лежанку и вздохнула, может и правда, все еще наладится?
Мальчишка вернулся с глубоким подносом в руках, составил на стол посуду, свечу в тяжелом подсвечнике, еду в глубоких, устойчивых чашах и приземистый графин с напитком. Оценивающе покосился на продукты Славы, но спрашивать ничего не стал.
Сообразительный, вздохнула женщина, пододвигая себе тарелку, и тоже промолчала. Некоторое время они ели молча, и Ярослава замечала, что если она искоса рассматривает сотрапезника, то мальчишка изучает ее в открытую. Впрочем... вряд ли ему удалось сделать открытий больше, чем самой землянке.
-Как твое имя? - не выдержала она наконец.
-А твое? - с преувеличенным азартом вгрызаясь с кусок холодного мяса, буркнул тот, кого Слава с каждой минутой все меньше склонна была считать мальчиком.
-Там, дома, меня звали Ярослава, или коротко, Слава. На работе и соседи - Ярослава Михайловна. А на этом судне я буду носить имя Тосланна, так звали пассажирку, которая изображала меня.
-Морскую болезнь она изображала, морянка та, - пренебрежительно фыркнул собеседник и как-то испытующе глянул на Славу, - а меня зовут Юнхиола... со вчерашнего дня. А раньше звали Хо... но больше нельзя.
-Я уже поняла, что ты не мальчик, - ободряюще кивнула Слава, - а волосы, наверное, обрезали, когда болела?
-Не болела я... - вдруг насупилась девчонка, - и волосы всегда такие ношу... и длинные не люблю.
Резко смолкла, давая понять, что больше не желает говорить на эту тему, и несколько минут ожесточенно жевала. А когда Слава уже уверилась, что никакого разговора у них не получится, вдруг примирительно буркнула:
-А ты на него очень похожа... на Стана.
-Долго вы были знакомы? - землянка начала догадываться, что говорить про ее сына туземке почему-то не очень приятно, и старалась улыбаться той как можно приветливее.
-С первого дня... как он появился... - нехотя пробурчала Хо, с неохотой заглянула в полные надежды и ожидания глаза такой похожей на него незнакомки, и, тяжело вздохнув, начала рассказывать.
Сначала она говорила отрывистыми, короткими предложеньями, хмурясь и терзая в пальцах край скатерти, потом воспоминания захватили, повели, да и трудно оказалось удержатся от того, чтоб еще раз, уже в собственном пересказе не ощутить все то, что пережила она две декады назад. И почему-то вдруг оказалось, что многие слова и действия после того, как посмотришь на них через отсеивающее все мелочи сито времени, приобретают совсем другой смысл и вызывают другие чувства. Теперь она больше не могла злиться за те удары пониже спины, что получила от нахального иномирянина в знаменательный день его появления. Да и признать, что сама напросилась на такое обращение вызывающим тоном и насмешками, тоже стало как-то проще. И рассказы Таша о том как иномирянин спас сначала мангуров, а потом и их самих от неизбежной гибели, помогли, наконец, понять поведение Стана в дороге. Теперь оно больше не казалось Юнхиоле высокомерным и злорадным, как в те долгие часы, когда она сидела, сжавшись в комок на жестких тюфячках хутама, и изо всех сил старалась не разреветься от обиды и горя. Пришло понимание, что молчаливость и необщительность парня были на самом деле осторожностью и бдительностью, а его кажущееся безразличие - искренней заботой.
Да и вечерний рассказ моряны, привезшей её на судно, про взявшихся ниоткуда братьев Стана, и объяснение, почему он должен был тогда уехать, многое перевернули в ее душе, и о еще большем заставили задуматься.
-Он ведь был... толстым, в вашем мире? - Виновато кося глазом, спросила девчонка Славу и та неохотно кивнула, в тысячный раз объяснять, что так сработала подсознательная защита травмированного организма, не хотелось категорически, - а ритуал сделал неправильно... мне моряна объяснила. Ему очень повезло, что тело было большое, переход разделил его и бросил в разные места... как раз получилось три нормальных человека. Но он был очень слабый из-за этого раздела... а нам ничего не рассказал... наверное, не знал, что это важно. И сначала на бандитов налетел... а потом отец предложил сразиться со мной... Гервальд отказался.
-Подожди... я не поняла... - ошеломленно помотала головой Слава, - как это... на три части?
-Я тоже никак сразу понять не могла... - сочувствующе закивала Юнхиола, - хотя у меня неплохое образование, отец нанимал лучших учителей... и сам занимался. А биться мечом меня учили Таш и Гервальд, потом Стан учил своему бою... но я не сумела... Моряна говорит, это мастера так настроили перенос... на случай если пойдет сразу толпа...
-Подожди... дай опомниться... - Слава в несколько глотков осушила кружку с кисловатым соком, хотя на дух не выносила ничего кислого, - а как же... остальные?
-А, сейчас покажу... - Юнхиола метнулась к дверцам шкафа, и, покопавшись в сундучке, достала свернутый в рулончик лист грубоватой бумаги, - мне моряна подарила. Смотри.
-О боже... - с рисунка на Славу смотрели глаза сына, и хотя остальное лицо было скрыто под черной маской, материнская интуиция подтверждала, что она ни на миг не ошибается, и это и есть ее Костик.
Именно такой, каким иногда снился ей во сне, стройный, здоровый и очень уверенный в себе красавец. Дэконс Запольский - было написано под рисунком очень похожим на древнюю латынь шрифтом, и понимала его теперь Слава намного лучше, чем когда учила.
-Этот Дэконс жил на Хамшире, - продолжала объяснять Юнхиола, - и Стан его нашел. Теперь они вместе плывут на Сузерд, чтоб встретиться с третьей частью, и мы тоже туда плывем, ты к ним... а я... к дальним родственникам отца. Мне больше нельзя жить на Зании...
Девчонка внезапно несчастно всхлипнула, и Ярослава, обожавшая весь мир от счастья, что Костик нашелся и что он жив и здоров, пересела к ней поближе, крепко обняла за плечи и утешающе погладила по голове.
-Да что случилось-то? Почему тебе нельзя жить с отцом и братом? Мне можешь все спокойно говорить, я тебя никому не выдам...
Сколько оно копилось в душе этой колючей аборигенки, ее недетское горе, Слава могла только догадываться по тому морю слез, что вылила на нее девчонка. Лишь через пару часов, когда за иллюминатором зацвело рассветом небо, а свеча догорела почти до подсвечника, женщина разобралась в сложной безвыходной ситуации, в которую господин Зорденс загнал сам себя и любимую дочь. Не по глупости или незнанию туда влип, а пошел на крайние меры ради желания защитить девочку, ну и от безвыходности. Да еще, как обычно бывает, понадеялся, что со временем все разрулится само. Ну что ж, не он первый, не он последний проиграл в этой игре в рулетку с судьбой.
- Предыдущая
- 27/69
- Следующая
