Квартирный вопрос (СИ) - Риз Екатерина - Страница 25

• Предыдущая
• 25/57
• Следующая

   Глеб меня отпустил, я от него отвернулась и облизала губы. Не хотела я на него смотреть! Может, мне ему ещё и спасибо сказать? За то, что собой пожертвовал, одолжение сделал...

   - Женьк... - позвал он немного расстроено, видимо, понял, что я отнюдь не рада его "помощи".

   Вернуться тут же за стол было бы ошибкой. На нас и так все смотрели с любопытством, я прятала глаза, боялась столкнуться взглядом с Раей сейчас. И боялась не потому что было стыдно за поцелуй, а потому что... Вдруг все заметили, что целовал он меня нарочно, не по-настоящему? Эта мысль приводила меня в отчаяние.

   - Женя.

   - Что?

   Глеб пару секунд подбирал слова.

   - Я сделал ошибку?

   - Да, наверное, - довольно легко отозвалась я. Даже сама себе удивилась. - Мы ещё танцуем?

   Он взял меня за руку.

   - Давай вернёмся за стол.

   Я кивнула.

   - Не знаю, обрадует ли это тебя, - усмехнувшись, проговорил Мартынов, подливая мне вина, - но она больше на тебя не смотрит.

   - Наверное, ей надоел дешёвый спектакль.

   - Всё-таки у тебя ужасный характер.

   Я улыбнулась ему.

   - Зато на тебя смотрит Наталья Викторовна. И, между прочим, делает это зря. Анатолий Сергеевич заметит и открутит головы вам обоим.

   - Тебе будет меня жаль?

   - Безумно. Я умру от горя.

   - Зря смеёшься, тебе на самом деле будет меня не хватать.

   - Кто тебе это сказал?

   Мартынов пожал плечами.

   - Мне так кажется. Я вношу в твою жизнь разнообразие.

   Я долго смотрела на него. Глеб не спеша потягивал вино, смотрел на сцену, а не на меня, и, по всей видимости, всерьёз верил тому, что говорил.

   - Мне не нужно разнообразие, - наконец сказала я. - С моей жизнью всё в порядке.

   - Ты на самом деле так считаешь?

   - Прекрати, Глеб. - Я всерьёз нахмурилась. - Это в твоей жизни бардак, ещё не ясно, есть ли у тебя вообще дом. Место, куда ты просто можешь приехать, где тебя ждут. И учить меня как жить, ты права не имеешь.

   Он посмотрел на меня, а я отвернулась. И губы поджала, чтобы Мартынов случайно не заметил, что они дрожат.

   - Ладно, - скрипучим и недовольным голосом проговорил Глеб через минуту. - Пойду с Наткой переговорю пока она одна. А потом поедем домой.

   Я посмотрела Глебу вслед. Так странно прозвучало - поедем домой. Вместе, после ссоры, но мы едем домой.

   Господи, о чём я думаю?

   - Что она сказала? - спросила я, когда мы, спустя двадцать минут вышли из ресторана. Глеб молчал, на меня не смотрел, только едва ощутимо поддерживал меня под локоть.

   - Ничего путного. Обещала помочь, просила позвонить...

   Я понимающе улыбнулась.

   - Я же говорила... Никакого от неё толка.

   - Женя!

   Я примолкла.

   Домой мы отправились на такси. Пока шли к стоянке, я переживала, что Глеб заартачится, начнёт бахвальничать, сам сядет за руль, а я ведь знаю, что выпил он сегодня не мало. Но он сам направился к такси, ведя меня за руку. В машине молчали. Сидели рядом на заднем сидении, смотрели в окна и молчали. Таксист рискнул включить радио, зазвучала какая-то песенка в стиле шансон, я начала ёрзать на сидении и вдруг заметила, что Мартынов улыбается, глядя в окно. Я легко стукнула его по руке, и он заулыбался шире. А когда вышли из машины у своего подъезда, ещё и напел мне эту самую песню, поддразнивая. Я толкнула его в бок.

   - Хватит!

   - Тебе не нравится?

   - Нет.

   - Ну, извини, "Лунную сонату" я не умею.

   - А "Полёт шмеля"?

   - Иногда мне хочется тебя задушить. Не знаешь почему?

   Я кивнула.

   - У тебя проблемы.

   Глеб рассмеялся.

   - Нет, это у тебя проблемы!

   Смеясь, мы вошли в лифт, Мартынов дурачился, всерьёз принялся воспроизводить "Полёт шмеля", причём свистом и на мои дальнейшие тычки не реагировал.

   - Соседи милицию вызовут!

   - Ну, подожди... Вот в этом месте я всегда сбиваюсь.

   - Глеб! - Я стукнула его по плечу, когда Мартынов повернулся, чтобы отпереть дверь.

   - Цыц. - Открыл дверь и втянул меня в квартиру. Я забарахталась рядом с ним в темноте, попыталась дотянуться до выключателя, и вдруг поняла, что Глебу-то это сделать намного проще, но он почему-то с места не двигается. Стоит совсем близко ко мне и только дышит тяжело. Моя рука замерла в воздухе, я осторожно сдвинулась в сторону, стараясь от Мартынова отступить, но прямо за моей спиной была захлопнувшаяся дверь. Темнота такая, что перед глазами круги разноцветные, а слышно лишь чужое дыхание да тиканье часов на стене. Ощущения, словно в невесомости паришь, всё кажется нереальным и оттого не опасным. Наверное, поэтому я и не отвернулась, когда Глеб ко мне наклонился. Его дыхание сначала коснулось моей щеки, потом обожгло шею, а в следующий момент я уже сама потянулась к нему.

   Никогда раньше темнота меня так не волновала, не дразнила, не давала почувствовать вседозволенность. Я всё списывала именно на темноту. Я не видела Глеба, я его только чувствовала. Я отвечала на его поцелуй, сама его целовала, я не стукнула его по рукам, когда платье затрещало. Я слишком много выпила сегодня... Целый бокал вина, в которое явно что-то подмешали, иначе моё поведение не объяснишь.

   Глеб вдруг прервал поцелуй, но зато навалился на меня, прижав к двери, и шепнул мне на ухо, словно кто-то мог нас услышать:

   - Кажется, у нас обоих проблемы.

   Это я и сама прекрасно понимала. Прижималась щекой к его плечу, таращилась в темноту и пыталась справиться со срывающимся дыханием. Я поцелуй вспоминала, хотя нужно было бы к этому моменту уже остыть, включить мозги и Мартынова, со всеми его проблемами, из своей жизни выкинуть. Вот прямо сейчас. А я вместо этого провела ладонью по его плечу, пальцы сжались, сминая лёгкую ткань его пиджака, и я неожиданно услышала свой голос:

   - Их нужно как-то решать.

   Глеб потёрся носом о мою щёку и усмехнулся.

   - Женька, ты когда напиться успела?

   Я откинула голову назад, чтобы ему было удобнее меня целовать.

   - Понятия не имею...

   Ну что, теперь я самая настоящая изменница, подумалось мне на следующее утро. Глаза ещё открыть не успела, а угрызения совести уже дали о себе знать. И ведь что самое интересное, я даже не была удивлена, только стыдно было за себя. И что на меня нашло вчера? Ведь даже на алкоголь не спишешь...

   Я уже довольно давно проснулась и теперь лежала, подложив под щёку ладонь, и изводила себя этими мыслями. Я изменила Димке. Захотела и изменила. Самое страшное слово - захотела. Захотела!

   Тишину в комнате ничего не нарушало, только дыхание Глеба за моей спиной. Глаза я приоткрыла, увидела солнечный свет, пробивавшийся сквозь плохо задёрнутые шторы, и снова зажмурилась. Уж лучше бы ночь никогда не кончалась. Пусть было бы темно, чтобы не видеть ни себя, никого другого. Так бы и барахтаться во вчерашней темноте, помнится, она мне такой уютной казалась.

   А вот если бы не казалась, возможно, и не натворила бы я таких дел... Хотя, какой смысл гадать? Всё уже случилось.

   Я не удержалась и вздохнула, а за моей спиной наметилось оживление. Глеб перевернулся на бок, его рука оказалась на мне, а я внутренне сжалась и крепче зажмурилась. Не представляла, как посмотрю ему в глаза, когда он окончательно проснётся и меня решит разбудить. Я не знала, чего ждать от этого утра. А вдруг Глеб решит поинтересоваться - жалею ли я о случившемся? Смогу ли я дать ему честный ответ? Мол, да, жалею. Потому что теперь всё чертовски осложнилось.

   Да ещё Глеб!.. Придвинулся ко мне, стиснул и шумно вздохнул прямо мне в ухо. А у меня внутри всё опять сжалось, сердце заколотилось, и я вдруг поняла, что вот сейчас он скажет какую-нибудь пошлость, вроде того, что он не ожидал от меня такого, что ночь получилась неожиданно хорошая, или того хуже - бурная, и тогда я его ударю. Или разревусь. Сама не знаю, чего от себя ждать.

• Предыдущая
• 25/57
• Следующая