Великие загадки истории - Пернатьев Юрий Сергеевич - Страница 81

Среди его фокусов множество таких, которые и сегодня вызы­вают изумление. Неразгаданным остался трюк «Китайская камера для пыток водой». Первый раз этот аттракцион был показан в 1908 г. в Германии. Иллюзионист выходил к зрителям, ассистенты заклю­чали лодыжки Гудини в деревянную доску. Затем опускали артис­та в клетку, помещенную в деревянный ящик с водой. Скрывшего­ся под водой иллюзиониста закрывали ширмой, а через несколько минут он выходил на сцену.

Большой поклонник Гудини лорд Чемберлен как-то предполо­жил, что номер будет иметь гораздо больший эффект, если перед­нюю стенку ящика сделать прозрачной. И в 1912 г. в Англии зри­тели уже могли наблюдать через стеклянную переднюю стенку за Гудини, извивающимся вниз головой и пытающимся энергично протиснуться под водой сквозь прутья решетки. В кульминаци­онный момент ассистенты закрывали ящик ширмой... и через 27 секунд Гудини появлялся перед восхищенной публикой.

Особый восторг вызывал у зрителей трюк, когда Гудини осво­бождался из смирительной рубашки, будучи подвешенным вниз головой на каком-нибудь мосту. Кстати, подобный фокус испол­няется до сих пор уже новым поколением иллюзионистов, при этом современные исполнители, как правило, честно ссылаются на Гудини.

Великий мастер хорошо знал законы искусства и спортивной борьбы. Ему было известно, к примеру, что в борьбе джиу-джит­су преимущество всегда на стороне того, кто умеет предвидеть направление атаки противника, что позволяет ему обернуть силу и вес противника против него самого. Точно так же, предугадав ход стереотипных мыслей человека, гораздо легче иметь перед ним значительное преимущество.

На этом преимуществе, в основном, и построена работа фокус­ника. Все сценические трюки, за исключением тех, которые зависят от работы механизмов или ловкости рук, основаны на одном прин­ципе — направить внимание публики по наиболее вероятност­ному пути мышления. Скажем, вот Гудини обращается к публике с предложением надеть ему наручники. Когда они надежно защелк­нуты, иллюзионист опускал руки в мешок и через несколько минут вынимал их свободными. Единственный способ освободиться от наручников — это сделать специальный штифт на кольцах. Штифт извлекался с помощью магнита, в результате чего кольца распада­лись и наручники падали. Пока внимание публики было сосредо­точено на том, чтобы как можно лучше защелкнуть замок, Гудини ловко разобщал кольца, а потом снова замыкал их.

Тот же самый принцип использовал Гудини в аттракционе с рас­пиливанием женщины. Ассистентка помещалась в деревянный ящик, который приподнимался над ареной так, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти из него. Гудини открывал один конец ящика и показывал публике голову женщины, затем второй — и показы­вал ноги. После этого ящик распиливался пополам, однако, жен­щина оставалась целой и невредимой. У шаблонно мыслящих людей трюк всегда вызывал удивление, поскольку они ясно виде­ли, что из ящика никто не выходил и на всем протяжении номера в нем находилась одна и та же женщина.

На самом деле основная часть фокуса выполнялась до того, как ящик отрывался от арены. Он устанавливался точно над люком в полу арены, и, как только публика, осмотрев ящик, убеждалась, что он пустой, одна женщина залезала в него сверху на виду у пуб­лики, а другая — снизу, через люк, невидимо для зрителей. Голова и ноги, которые Гудини показывал после того, как ящик подвеши­вался над полом, принадлежали уже двум женщинам, между ко­торыми проходила пила во время исполнения номера.

Любопытен и другой сценический фокус Гудини. Четыре инду­са в высоких тюрбанах выносили на арену женщину, лежащую на ровной стеклянной доске. Индусы поддерживали доску с четырех углов. Затем Гудини набрасывал на женщину большое покрыва­ло — и через мгновение, когда покрывало снимали, женщины на доске уже не было.

Секрет этого фокуса заключался в следующем: один из четырех индусов-носильщиков был просто полым манекеном, в который женщина пряталась, пока на нее накидывали покрывало. А затем, уже внутри манекена, она покидала арену.

Фокусы Гудини, в сущности, чрезвычайно просты, но в свое время они производили на зрителей огромное впечатление, осо­бенно когда сопровождались магическими заклинаниями. Они направляли публику по тому наиболее вероятностному пути мыш­ления, по которому она сама желала идти. Чтобы понять истинное положение дел, следует пойти по менее исхоженному пути, кото­рый резко сворачивает с изъезженной дороги высокой вероятности. Если такой поворот не сделать вовремя, то шаблонное мышле­ние не позволит нам вернуться назад к исходному пункту.

Один из самых известнейших трюков Гудини — «Освобождение из железного ящика». Ящик из толстого листового железа демон­стрировался публике: он не имел никаких секретов. Как только Гудини забирался в него, зрители накрывали его крышкой. Фокус­ник проталкивал изнутри сквозь отверстия болты, на них снаружи наворачивались гайки и вставлялись шпильки для надежности. Само освобождение из ящика происходило за ширмой.

К удивлению публики, Гудини довольно быстро появлялся из-за ящика, а болты, гайки и шпильки оставались на своих местах. При этом не было ни люков, ни подмен ящиков, а в самом ящике — ни­каких секретов. Или такой трюк: на сцене — большой молочный бидон с широкой горловиной, доверху заполненный водой. Зрители-мужчины проверяют его своими тросточками. Да, второго дна здесь явно нет, и весь бидон действительно заполнен водой.

Выходит Гудини, залезает с головой в бидон. Льется через край вытесняемая им вода. Крышка бидона закрывается на несколько замков. Впрочем, если кто-то из недоверчивых зрителей хочет запереть крышку на свой, специально принесенный из дому, по­жалуйста. Пока зрители возвращаются на свои места, проворные помощники Гудини устанавливают вокруг бидона ширму. Ор­кестр играет марш — и через минуту мокрый Гудини вновь по­является на сцене. Публика в восторге, а запиравшие замок в не­доумении: как ему это удается? И действительно, как?

В этих случаях Гарри говорил: «Многие фокусы делают сами... зрители!.. Точнее, помогают делать». И это главный изобрета­тельский ресурс мага, который постоянно использовал стерео­типы мышления зрителей для решения своих задач.

Вот еще один пример. Гудини в синем костюме выезжает на сцену верхом на белоснежной лошади, не спеша проезжает мимо выстроившихся в шеренгу помощников, одетых в белое. Вспышка взрыва! Легкий дымок вьется вокруг лошади и фокусника, а через мгновение всадника уже нет! Куда и как он исчез? Все дело в нашем неумении взглянуть на исчезновение свежим взглядом. Во время яркой вспышки Гудини срывал синюю форму, сделанную из бума­ги, и оставался в белом костюме среди ассистентов. А кто из зри­телей, завороженных явлением белой лошади, сосчитал их?

Или совсем другой фокус, но с тем же магическим ресурсом, который использует неповоротливость человеческого мышления. Гудини залезал в бумажный мешок больше человеческого роста. Чтобы его нельзя было подменить, часть зрителей оставляла на нем автографы. Затем они загибали край мешка и старательно его заклеивали. А за ширмой Гудини разрезал бритвой мешок, вылезал и заклеивал его вновь. Оркестр полностью заглушал звук разре­заемой бумаги, ну а кисточка и клей всегда были наготове в потай­ном кармане ширмы. Естественно, никому и в голову не приходи­ло выяснять длину вновь полученного на проверку мешка.

Гудини вызывал сенсацию и тем, что по ходу своих выступлений с легкостью проходил сквозь кирпичную стену — на глазах у зри­телей каменщики выкладывали ее на стальной балке, положенной на сцену. Он «проглатывал» катушку и несколько пакетиков с игол­ками, а затем вытягивал изо рта бесконечную нитку, продетую через двести иголок. Демонстрировал исчезновение со сцены сло­на. Огромное животное стояло на фоне черного бархатного зана­веса; ассистенты накрывали его белым шелковым покрывалом, под которым было другое, из черного бархата. По знаку иллюзио­ниста белое покрывало сдергивали, а слон, накрытый черным по­крывалом, оказывался невидимым на черном фоне.