Против течения - Картленд Барбара - Страница 25

• Предыдущая
• 25/56
• Следующая

— Сегодня? — воскликнула Энн. — Но как?

— У меня есть друг, — объяснил Чарлз. — Он модельер. Да, да, он, а не она. Со временем вы привыкнете к этим новым идеям. Он еще только начинает приобретать известность. Я часто помогал ему в дизайне, да и заказчиков посылал немало. Так вот, я возьму у него несколько готовых моделей. Он не будет возражать, особенно если узнает, кому они предназначены. Ваш размер, благодарение Богу, совпадает с размером моделей, а позже вы дадите ему большой заказ. У вас появятся чудесные платья, настоящие произведения искусства, а я стану продюсером самой красивой женщины, которая когда-либо сидела во главе стола в Галивере.

— Все это звучит как сказка, — отозвалась Энн. — Я вряд ли в состоянии поверить хотя бы одному слову. Но мне на самом деле нужны новые платья, это и очевидно, и разумно.

— И вы намерены предоставить мне их выбор, — вставил Чарлз.

Мгновение Энн колебалась, затем ответила:

— Если это действительно вас интересует.

— Интересует, — сказал он. — Вчера вечером мы сравнили вас с Золушкой, если память мне не изменяет. Но мы перепутали сказки. На самом деле вы Спящая красавица. — Он помолчал и мягко добавил: — Однажды кто-нибудь разбудит вас.

Энн опустила глаза под его взглядом.

— Я уже давно проснулась, спасибо, — легко сказала она.

— Отнюдь нет, — ответил Чарлз. — Хотите, я скажу вам еще кое-что о вас?

Энн инстинктивно почувствовала, что ступает на опасную почву. Она встала:

— Думаю, нам надо вернуться в дом. Джон, возможно, уже ищет меня.

— Да, конечно, Джон, — вздохнул Чарлз, но тоже встал. — Я хотел, чтобы вы поехали со мной в Лондон.

— Выбирать платья?

— О Боже, нет. Я пока не доверяю вашему вкусу. Та Энн, которую вы видите в зеркале, совсем не та, что я мысленно вижу перед собой. Я хотел отвезти вас к парикмахеру.

— Господи! — воскликнула Энн. — Что же не так с моими волосами? Джон хочет, чтобы я причесала их на прямой пробор, а теперь и вы начали жаловаться.

Брови Чарлза поднялись.

— Джон необычайно проницателен, — заметил он, — поскольку я хотел предложить вам то же самое.

— Я решительно отвергаю эти предложения, — заявила Энн. — В общем, я думаю, что лучше остаться самой собой.

— Чепуха, — возразил Чарлз. — Вы уже освободились от того, что называете собой, как змея, сбросившая старую кожу. Вы разделите волосы на прямой пробор, моя дорогая! И если вам не понравится то, что вы увидите, что ж, тогда я оставлю моделирование одежды и займусь вместо этого угольными шахтами.

Энн засмеялась:

— Все это действительно нелепо.

— И в то же время вы хотели бы стать красивой? Значит, вам надо делать то, что скажу я.

Энн вспомнила о Вивьен: о том, как она вчера вечером ходила по гостиной, как переливались зеленые блестки на ее фигуре, превращая девушку в фантастически прекрасное существо, поражающее воображение; она вспомнила ее сияющие волосы, ее уверенность в себе, ту атмосферу изящества и отточенности каждой детали, которая окружала ее.

И ее мнение внезапно изменилось.

— Чарлз, я все сделаю так, как вы предложите, — сказал она, и ее голос прозвучал торжественно, словно она давала обет, а не просто принимала решение.

— Я никогда не попрошу у вас ничего сверх этого, — сказал он, и почему-то тон его сказал больше, чем слова.

— И вы в самом деле привезете несколько платьев сегодня?

— При одном условии.

— Каком?

— Что вы никому не позволите разбудить себя, пока я не вернусь.

На миг его глаза удержали ее взгляд. Что-то сильное и магнетическое, казалось, промелькнуло между ними. Энн быстро вздохнула и отвернулась. Они подошли к террасе, когда увидели лакея, ждущего их.

— Вас просят к телефону, миледи.

— Это должно быть Майра из Лондона, — радостно воскликнула Энн и побежала в дом. В утренней гостиной никого не было, и она схватила трубку, которая лежала на столе у открытого окна. — Алло!

Ей отвечала Майра:

— О Энн! Произошло нечто потрясающее. Сестра мистера Доусона миссис Доути пригласила меня провести у них уик-энд. Вечером в субботу будут танцы, а я купила самое чудесное новое платье. Я должна поехать! Ты не возражаешь?

— Нет, разумеется нет, дорогая. Передай мистеру Баркли, я считаю, что это очень мило со стороны его сестры. Но как же близнецы?

— Это то, о чем я хотела сказать тебе. Мы с Доусоном считаем, что лучше всего им было бы поехать сегодня в Галивер. Правильно?

— Конечно, — сказала Энн, хотя ее внезапно охватило сомнение, но она не желала охлаждать энтузиазм Майры. — Я сейчас же пойду и скажу Джону. Я уверена, он согласится.

— О Энн, разве все это не потрясающе? Я купила себе вечернее платье, два восхитительных платья из хлопка, шляпу, сандалии и множество других вещей, о которых по телефону лучше не упоминать.

— Ты потратила все деньги, которые дал тебе Джон? — спросила Энн.

— Практически до пенса. Но он не будет возражать, правда же? В конце концов, у него их полно, а это и твои деньги тоже — теперь.

— Но мы не можем…

— О, я знаю, что ты скажешь, — перебила Майра. — Не волнуйся, Энн. Я сама выпрошу у него. Доусон тоже думает, что он не будет против.

— Полагаю, с этим все в порядке, — сказала Энн с сомнением.

— Теперь о близнецах…

— Здесь есть человек, который поедет в Лондон на машине. Так что он захватит их.

— Фактически они уже уехали, — ответила Майра. — Я пытаюсь дозвониться до тебя почти целый час. Мы с Доусоном уезжаем через двадцать минут, и я подумала, лучше отправить их сразу. Доусон отвез их на станцию и посадил в купе первого класса, так что они должны прибыть в порядке. Их поезд приходит в Крокли-Кросс в двенадцать часов.

— Очень хорошо. Я встречу их.

— Ты понимаешь меня, правда же, дорогая? Ты не сердишься за все это?

— Нет, нет, конечно нет.

— Ну и чудно. Я позвоню тебе вечером, если смогу. О Энн, какое потрясающее развлечение мне предстоит!

Энн осторожно положила трубку. Она ничего не могла с собой поделать: ее охватило чувство потерянности. Ею пренебрегли, ее забыли. Майра встала на ноги, живет своей жизнью, сама принимает решения, покупая платья и заводя знакомства. А ведь всего несколько дней назад она казалась девочкой — ребенком и не более, — привязанной к старшей сестре, и обращалась к ней за советом по любому поводу. Прежняя жизнь кончилась, а новая почему-то не казалась такой привлекательной.

«Леди Мелтон из Галивера». Почему это должно быть лучше, чем «Энн Шеффорд из Литтл Копл» — девушки, чей тихий мир был сосредоточен в тесном доме, который она называла своим, девушки, правившей своей маленькой семьей с любовью в сердце и получавшей в ответ такую же безграничную любовь и обожание?

Какое-то время Энн боролась с собой, боясь потерять самообладание.

«Я перенесу это, — сказала она себе, — как перенесла все остальное». Но в душе остался горький осадок, хотя Энн утешала себя: Майра стала независимой от нее, но близнецы все еще с ней.

Энн пошла к Джону. Некоторое время она не могла сообразить, где его искать, но потом вспомнила: накануне, когда он показывал ей дом, он упомянул, что работает в основном в библиотеке.

Она пошла по длинному коридору и открыла дверь тихо, несколько смущенно, ведь Джону, возможно, не понравится появление близнецов, не говоря уже о леди Мелтон.

Открывая дверь, она услышала голос Вивьен:

— О Джон, как ты мог, как ты мог сделать это? После всего, что мы…

Она оборвала фразу, увидев Энн, стоящую в дверях. В наступившей тишине Энн поняла, что Вивьен говорила о женитьбе Джона на ней.

Джон сидел в кресле, чуть отодвинутом от стола, скрестив ноги и свесив кисти рук с подлокотников. Казалось, он внимательно смотрел на Вивьен, сидящую на ручке дивана — живую красочную фигуру в платье из жемчужно-зеленого полотна. Ее поза выгодно подчеркивала и грацию ее изящного тела, и красоту ее ног, и Энн тоже живо ощутила приковывающее взгляд очарование лица Вивьен — алый рот, который ждал поцелуев, большие выразительные глаза, оттененные длинными, искусно подкрашенными ресницами.

• Предыдущая
• 25/56
• Следующая