Розовое дерево - Кэмп Кэндис - Страница 55
- Предыдущая
- 55/83
- Следующая
Доктор Мортон удивленно приподнял брови, и на лице сестры Алан увидел то же выражение сомнения.
— Я смогу, — уверил их Алан. Он подался вперед, одной рукой обхватил Опал за плечи, другую положил ей под ноги.
— Не бойся! Я постараюсь быть осторожным.
Когда он приподнял Опал с кровати и посадил себе на колени, его мускулы напряглись. Ее вес оказался много легче того, который приходилось поднимать его рукам в последнее время. Его же сейчас беспокоило одно: не причинить ей дополнительной боли.
Опал сдавленно застонала, но все же помогла Алану, приподнявшись с постели, а оказавшись у него на коленях, доверчиво прильнула, положив голову ему на плечо. У Алана потеплело на сердце; казалось, оно прыгало внутри, наполняя его самими разнообразными эмоциями. Он осторожно развернул свое кресло и повез Опал к выходу.
Миллисент и доктор Мортон следовали за ним. Когда он подъехал к своей кровати, Милли поспешила помочь переложить Опал. Алан был доволен, что его кровать такая низкая и удобная.
Несколько неохотно он уступил место доктору. Его руки показались непривычно пустыми.
— Отлично, Миллисент, открой шторы, — приказал доктор Мортон, снимая пальто и аккуратно вешая его на стул. — Сейчас нам предстоит кое-что сделать здесь. — Он обернулся к Алану. — Спасибо за помощь, но, мне кажется, вам пришло время выйти и оставить нас одних.
— О, да, конечно!
— Нет! — выдохнула Опал и протянула к Алану руку. — Пожалуйста, — сказала она, задыхаясь, — не оставляй меня!
— Глупости, — жестко сказал доктор Мортон. — Мужчине не место при родах, по крайней мере, если он не врач. Мисс Миллисент поможет мне, и мы прекрасно со всем справимся, уверяю вас.
— Я?! — воскликнула Миллисент, глядя на доктора.
Ее руки соскользнули с ручки ящика комода, который она только что выдвинула. — Но, доктор, я никогда… я имею в виду, что у меня абсолютно нет опыта в… в таких вещах. Я же незамужняя женщина… — закончила она шепотом.
— Ну что ж, сегодня у вас появится такой опыт! Мне необходима еще одна пара рук; к тому же у нас нет времени, чтобы сходить к кому-нибудь из ваших родственниц. Ребенок вот-вот должен родиться. Нужно принести несколько простыней и полотенец.
Миллисент побледнела и взглянула на Алана. Глаза ее были полны ужаса. Алан тоже посмотрел на нее. Он знал, что чувствует сестра; он сам был похож на комок нервов и не представлял, как сможет уйти за дверь и ждать там. Но еще страшнее было остаться с врачом и помогать ему, осознавая, что ты абсолютно не понимаешь, что делать и что в любую минуту можешь допустить ужасную ошибку.
— Пожалуйста, Милли, — спокойно произнес Алан. — Ты должна помочь.
Миллисент выпрямилась, глубоко вздохнула, и на лице ее появилось выражение спокойствия.
— Конечно.
Она быстро вышла из комнаты за всем, что попросил принести доктор. Алан выехал вслед за ней, мягко притворив за собой дверь.
Алан не знал, сколько уже ждал в гостиной; казалось, прошла целая вечность. За дверью были слышны крики и стоны Опал. Он подумал, что сойдет с ума. С каждым новым криком Опал он сжимал кулаки с такой силой, что, наконец, его ногти оставили на ладонях более глубокие следы, чем ногти Опал. Но почему же он ничего не делает?! Самым ужасным было сидеть здесь и чувствовать себя совершенно бесполезным, в то время как Опал страдала всего в нескольких метрах от него.
Доктор Мортон был хорошим, опытным врачом, и Алан это знал. А Миллисент, как бы неопытна она ни была, все же способна спокойно оказать необходимую помощь. Опал не могла и мечтать о лучшем. Но чем больше он пытался себя успокаивать, тем труднее становилось отгонять от себя мысли о том, сколько женщин умирало во время родов или вскоре после них. Опал была права. Если ребенок начнет идти неправильно, врач ничем не сможет помочь.
Наконец, раздались возбужденные голоса Миллисент и доктора и ужасающий крик Опал, а потом он услышал необычайно тоненький писк новорожденного.
Сердце Алана, казалось, замерло. Он поднял голову и взглянул на двойные махагоновые двери, отделяющие гостиную от его спальни, будто бы его взгляд мог каким-то образом проникнуть сквозь них, если он будет очень старательно смотреть. Он услышал, как победно-радостно засмеялась Миллисент, как заговорили все и сразу. Хотелось закричать, чтобы они рассказали ему, что произошло.
Он быстро пересек гостиную. В это время дверь его спальни распахнулась, и выбежала Миллисент. За те мгновения, пока дверь была открыта, Алан услышал смех Опал вперемешку со всхлипами.
— Что случилось? Уже все?
Миллисент улыбнулась ему. Волосы ее, обычно аккуратно и гладко причесанные, были все так же собраны в косу, как и тогда, когда она вскочила ночью с кровати, но сейчас растрепались и в беспорядке свисали прядями на лицо. У лба волосы были мокрыми от пота; на лицо прилипло несколько влажных прядок. Рукава блузки были расстегнуты и закатаны до локтей. Выбежав из комнаты, она продолжала полотенцем вытирать руки. Воротник тоже был расстегнут, а сама блузка выбилась из юбки, которую Милли второпях натянула ночью. Но необычным был не только внешний вид. Что-то новое и непривычное было в выражении ее лица: мягкая линия губ, блеск влажной кожи, светящиеся глаза. Все это заметно изменило ее. Она казалась горячей, усталой и какой-то полной жизни и энергии.
— Алан! Я только вышла тебе сказать. Он родился! Мальчик!
— Мальчик… — повторил он, пытаясь представить новое живое существо, но это оказалось нелегко. — А Опал… как Опал? С ней все нормально?
— Ой, ну конечно. — Миллисент подошла ближе и склонилась над его стулом. — Она все сделала замечательно. Я никогда не думала, что такая изящная девушка может быть такой сильной. Она крепкая, как-как та самая кожа, из которой делают кнут, понимаешь?
— Да, да! Но ничего страшного не произошло? Сейчас Опал вне опасности?
— Да. Доктор Мортон говорит, что с ней все будет о'кей. Ты бы видел ее, когда она держала на руках малыша… О-о! — Миллисент глубоко вздохнула, и ее глаза засветились еще ярче. — Алан, это было просто чудесно! Я не могу описать тебе. На ее лице было такое счастье, такая любовь! Она была такой красивой! — На глазах Милли выступили слезы.
— Могу я… я имею в виду, когда, ты думаешь… ну, ты знаешь… я смогу увидеть ее? И новорожденного. Я хочу спросить, мне можно? Ну, должен ли я?
— Конечно, должен! Я знаю, что Опал хочет, чтобы ты увидел мальчика. Алан, это такая кроха! Ты не поверишь! — Она счастливо вздохнула, покачав головой. — Пойдем на крыльцо. Когда выйдет доктор, я думаю, он позволит тебе увидеть ее и ребенка.
— Хорошо. — Алан неохотно поехал к входной двери, а потом на крыльцо.
Милли шла следом. Она, выйдя из дома, облокотилась на перила и оглядела двор, словно это было какое-то новое, необычайное место, которое она увидела впервые. Она подняла руки, вытащила из волос гребень и расплела растрепавшуюся косу. Волосы тяжелой волной упали на спину и рассыпались густыми прядями. Легкий ветер ласкал ее влажную голову.
Алан несколько удивленно наблюдал за ней. Он не мог вспомнить, когда в последний раз видел свою сестру с распущенными волосами. Должно быть, когда они еще были детьми. Милли запрокинула голову и немного покачала ею из стороны в сторону, наслаждаясь свободой. Потом обернулась к Алану и уселась на перила, прислонившись спиной к колонне и свесив ноги.
— Ну разве сегодня не самый прекрасный день? Какое замечательное время для рождения новой жизни! Ранним летним утром… Я хочу, чтобы и мой ребенок родился в такой же день — если, конечно, у меня когда-нибудь будут дети…
Он согласно кивнул:
— Хорошее время. Миллисент улыбнулась.
— До сих пор не могу поверить… Я не помню, когда чувствовала себя так, как сегодня. Знаешь, когда доктор Мортон попросил помочь ему, я испугалась. Очень сильно…
— Знаю. Я видел.
— Но, Алан… это было самым замечательным из всего, что мне приходилось видеть. Я почувствовала… даже точно не знаю, что. Будто я снова молода, а передо мной лежит вся моя жизнь. — Она говорила быстро, голос был отрывистым и взволнованным. — Я не могу объяснить тебе, не могу описать. Но я почувствовала такую надежду, такую любовь к жизни! Ну, ты понимаешь, о чем я говорю?
- Предыдущая
- 55/83
- Следующая
