Он и две его жены - Квентин Патрик - Страница 21

• Предыдущая
• 21/49
• Следующая

– Мне страшно тебя не хватало, Билл. Как ты думаешь, я никогда не поумнею в отношении тебя?

– Надеюсь, что нет.

Когда я снова поцеловал ее, глаза мои задержались на диване, на котором я вчера целовал Анжелику. Странно, но это не произвело на меня никакого впечатления. Анжелика перестала быть для меня чем-то реальным.

После обеда я рассказал Бетси обо всем, что придумал Си Джей для обеспечения алиби Дафны. Я знал, что этот обман ей не понравится. Но я знал, что, в противоположность Анжелике, она поймет, что поступить иначе нельзя. Для такого заключения в ее жилах крови Коллингхемов было достаточно. Поскольку я должен был скрывать от нее значительную часть правды, эта часть моего повествования показалась мне невинной и почти скучной. Поэтому я был удивлен, когда она спросила с беспокойством:

– Послушай, а что в действительности Дафна делала вчера вечером?

– Понятия не имею.

– Она сказала, что была где-то с Джейми?

– Об этом я знаю только от Си Джей. Похоже, что часть вечера она провела в обществе Джейми, а часть – одна.

– Но отец... он-то, по крайней мере, знает, что делала Дафна?

– Даже этого я не могу тебе сказать. Дафна в разговоре со мной упомянула только, что сказала ему почти всю правду.

– В таком случае она сказала ему столько, сколько захотела. Ведь ты ее знаешь! – Бетси поднялась с кресла. – Не понимаю, как можете вы, отец и ты, принимать это так спокойно. Алиби – это еще не все, так как если Дафна была с Джейми и кто-то видел их вместе... Ведь ты ее знаешь... Она способна совершить любое безумство...

Ее беспокойство передалось мне. Ведь она была совершенно права. Просто до сих пор у меня не было времени подумать о Дафне. Однако теперь я в полной мере осознал, насколько легко может Трэнт развалить алиби Дафны.

– Она должна рассказать нам все о том, что произошло вчера между ними, – решила моя жена. – Билл, прошу тебя, позвони ей – ты ведь знаешь, как она ко мне относится. Попроси, чтобы она пришла сейчас сюда, или предупреди, что мы сейчас явимся к ней.

– Ладно, – согласился я.

Я без проволочек связался с апартаментами Си Джей; трубку взял Генри. Он сказал, что Дафна находится в своей комнате и что он сейчас соединит меня с ней.

Спустя минуту я услышал голос Дафны:

– Билл? Это чудесно, что ты мне позвонил. Я под домашним арестом. Па стал совсем невозможным! Никогда в жизни я так ужасно не скучала!

– Бетси уже вернулась, – сказал я.

– Пусть Бог возьмет нас под свою защиту! Предполагаю, что она по самую макушку преисполнена возмущением?

– Бетси считает, что мы должны обсудить события прошлого вечера. Кстати, это и мое мнение.

– О, Боже! – простонала Дафна. – Боже, Боже! Хотя почему бы и нет? Все лучше этой адской скуки!

– Можем ли мы сейчас приехать к тебе?

– А ты не мог бы оставить Бетси дома?

– Это исключено, Дафна!

– Печально. Ладно, тащи и ее сюда. Пусть выплеснет все, что переполняет ее нутро. Но, Билл, дорогой...

– Слушаю.

– Только, Бога ради, держись подальше от библиотеки. Па сидит там в кресле и переживает все это в одиночестве. Если ему кто-нибудь подвернется – безразлично, кто это будет, – он растерзает его как... как... Как называются эти псы?

– Полицейские?

– Да нет же, Билл! Не строй из себя идиота! Я говорю о других собаках... С такими кривыми ногами и здоровенными зубами...

– Бульдоги? – подсказал я.

– Ага! Именно так! Бульдоги! Как это здорово, что ты все знаешь!

Она положила трубку, и я сделал то же самое.

– Ну и что? Мы идем к ней? – спросила Бетси.

– Идем. Си Джей запретил ей выходить из комнаты. Дафна говорит, что он пребывает в воинственном настроении, и советует избегать встречи с ним.

– А она сама? В каком она настроении?

– Ах, так ведь это же Дафна!

– Тебе не приходило в голову, что она... – Бетси пристально смотрела на меня, а беспокойство на ее лице сменилось выражением испуга. Я был поражен.

– Что ты имеешь в виду, Бетси?

– Что... если это она его убила? – вдруг вырвалось у нее.

Наверное, и мне приходила в голову такая мысль, только она не произвела на меня такого впечатления. Было столько других, худших вещей, которые по-настоящему пугали меня. Однако теперь, когда слово было произнесено, мне следовало над этим поразмыслить.

Разумеется, Дафна могла его убить. Пожалуй, не было на свете вещи, которую Дафна не могла бы сделать, когда впадала в коллингхемовское настроение. Я вспомнил выражение лица Си Джей сегодня утром – эту смесь любви и отчаяния. Тот факт, что теперь он сидит один в библиотеке и терзается, приобретал новое, пугающее значение. Однако поскольку Бетси и так была расстроена, а для меня значение имела прежде всего она, я постарался скрыть от нее свои мысли.

– Я спрашивал ее, – сказал я. – Она решительно отрицает это.

Даже в моих устах это прозвучало не слишком убедительно. Я снова обнял Бетси и поцеловал.

– Мы не должны забивать себе голову такими мыслями, – сказал я. – Обещаю тебе, что все кончится благополучно. Надевай плащ, мы должны идти туда.

Она замерла в моих объятиях; я видел, как страх и беспокойство медленно исчезают с ее лица, и ощутил легкие угрызения совести. Опасения Бетси, что Дафна могла убить Джейми, были вполне основательными, но теперь, только потому, что я возразил ей, она перестала бояться, хотя мои заверения не содержали ничего конкретного.

Вот доказательство того, как Бетси доверяет мне.

Она пошла в спальню за плащом; я тем временем достал свой из шкафа в холле и стал ждать ее. И тут я осознал, что далеко не достаточно избавиться от Анжелики, чтобы чувствовать себя в безопасности. Всякие мелкие факты, хотя бы такие, как этот последний, всегда будут напоминать мне о моей двуличности.

"Для тебя никогда ничего не кончается, потому что ты все сумеешь уладить...". Голос Анжелики, твердый, полный презрения, звучал в моих ушах, как эхо. "Что она делает сейчас в поезде?" – вдруг подумал я. Читает журналы? А может, просто сидит? Сидит, смотрит в окно и думает с горечью, каким жалким может быть человек. Усилием воли я заставил себя думать о чем-нибудь другом. Думать следовало о Дафне, так как именно здесь таилась наибольшая опасность, хотя и не для меня лично. Дафна ничем не могла скомпрометировать меня.

Но вдруг, когда я уже услышал шаги Бетси, меня молнией пронзила новая мысль. А что будет, если Дафна знает об Анжелике? Ведь в одиннадцать вечера Джейми заявился к Анжелике и вышвырнул ее из квартиры. А что если Дафна тогда была с ним, если она посвящена во все? "Знаешь, Дафна, а ведь Анжелика – это бывшая жена Билла... Он не говорил тебе, что она теперь в Нью-Йорке? И что они часто видятся?"

Я повернулся в сторону Бетси. Чувствовал я себя ужасно, так как, хотя я любил ее и нуждался в ней, может быть, больше, чем когда-либо до этого часа, она перестала быть для меня спокойной пристанью. Подобно Анжелике, она теперь угрожала мне. Она стала женщиной, которая может разочароваться во мне, которой одно опрометчиво брошенное Дафной слово может открыть на все глаза.

Не видя пока другого выхода, я сказал ей, чувствуя себя заправским дипломатом:

– Дорогая, ты выглядеть очень неважно! Вспомни, что говорила Елена Рид. Может, будет лучше, если ты ляжешь в постель, а я один улажу с Дафной это дело?

– Нет, нет! Я чувствую себя вполне хорошо.

– Но ты сама говорила минуту назад, что Дафна относится к тебе с предубеждением, что она не доверяет тебе. Может, мне легче будет справиться с этим в одиночку?

Бетси улыбнулась мне.

– Ничего подобного, – сказала она. – Я хорошо знаю, мой дорогой, что я нудная. Однако если Дафна наделает слишком много глупостей, то я буду единственным членом нашей семьи, который сумеет призвать ее к порядку. – Она взяла меня под руку и закончила решительным тоном: – Идем, Билл!

Автомобиль Бетси, на котором она привезла из Филадельфии Елену Рид, еще стоял перед домом. На нем мы и отправились к Си Джей. Бетси сидела прямая, как струна.

• Предыдущая
• 21/49
• Следующая