Первый удар Сталина 1941 - Суворов Виктор - Страница 15

В результате простого сопоставления можно сделать вывод, что общее соотношение сил и средств в полосе Киевского Особого военного округа, по данным архива, было в пользу советского командования по количеству расчетных дивизий – в 1,6 раза, по личному составу – в 1,2 раза, по орудиям и минометам – в 1,4 раза, по танкам – в 4 раза, по самолетам – в 2,5 раза.

Основным оперативным документом для войск Киевского Особого военного округа к началу войны была «Записка по плану обороны на период отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск КОВО на 1941 год». Долгое время этот документ под грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности» хранился в особом отделе Центрального архива Министерства обороны СССР. Впервые он увидел свет только в 1996 году после того, как его опубликовали в «Военно-историческом журнале» Ю.А. Горьков и Ю.Н. Семин. В этом документе определялись: задачи обороны; соседи и границы с ними; задачи армий (районов прикрытия) и планы их выполнения; состав и задачи резервов округа; вопросы использования ВВС, средств противовоздушной и противодесантной обороны округа; порядок построения системы полос, позиций, районов и их инженерное оборудование; вопросы организации тыла и управления. Все эти вопросы были изложены достаточно подробно, что, безусловно, доказывает рациональность этого плана и грамотность его составителей.

В то же время необходимо отметить, что оперативный план Киевского Особого округа носил, в целом, шаблонный характер. Армии прикрытия должны были занять отведенные им полосы вблизи государственной границы с опорой на укрепленные районы и не допустить прорыва противника на советскую территорию. Основной упор был сделан на стойкость войск первого эшелона армий и успешные действия армейских резервов. При этом первая фронтовая оборонительная операция уже заранее не планировалась и не готовилась, а фронтовые резервы только нацеливались на окончательный разгром вклинившихся группировок противника и перенос боевых действий на его территорию.

В начале апреля 1941 года в районе Славута, Ровно, Изяслава, Шепетовки развернулись большие учения под руководством генерал-инспектора кавалерии РККА О.И. Городовикова. Отрабатывалась тема «Марш и встречный бой усиленного кавалерийского корпуса». В составе этого корпуса были две кавалерийские дивизии, а также танковая, моторизованная и авиационная дивизии.

Таким образом, командующему Киевским Особым военным округом удавалось проводить свою идею, направленную на быстрое поражение противника в приграничных сражениях и перенос военных действий на территорию врага.

План прикрытия государственной границы войсками Киевского Особого военного округа («КОВО-41») был разработан в середине апреля 1941 года. В соответствии с этим планом для прикрытия участка советско-германской и советско-венгерской границы протяженностью 940 километров все силы Киевского Особого военного округа к началу войны были разделены на первый эшелон и резерв. В первом эшелоне (эшелоне прикрытия государственной границы) находились 5, 6, 26 и 12-я армии. Резерв составляли прибывающие 19-я и 16-я армии, а также 10 корпусов окружного подчинения. Правда, с началом войны эти армии убыли в состав Западного фронта.

Для непосредственного прикрытия государственной границы на базе четырех армий первого эшелона, подчиненных им частей пограничных войск, укрепленных районов, соединений авиации создавалось четыре района прикрытия государственной границы. В составе объединений прикрытия было 17 стрелковых, 8 танковых, 4 моторизованных и 1 кавалерийская дивизия. В этих соединениях насчитывалось 273, 7 тысячи личного состава, 3620 танков, 1197 орудий, 2998 минометов, 773 противотанковых орудия, 172 зенитных орудия. Прикрытие этих сил с воздуха должно было осуществляться 2263 боевыми самолетами.

Непосредственно перед армиями прикрытия противник развернул группировку в составе 25 пехотных, 5 танковых, 4 моторизованных дивизий и 9 отдельных бригад. В составе этих войск насчитывалось 584,7 тысячи личного состава, 675 танков, 2861 орудие, 4300 минометов, 2418 орудий противотанковой артиллерии, 546 зенитных орудий. Прикрытие наземных войск с воздуха должно было осуществляться 785 боевыми самолетами.

Таким образом, войска прикрытия государственной границы в полосе Киевского Особого военного округа превосходили противника по количеству танков в 5,3 раза, по самолетам – в 2,9 раза, но уступали по личному составу более, чем в 2 раза, по артиллерии – в 1,9 раза, по минометам – в 1,4 раза, по противотанковым орудиям и орудиям зенитной артиллерии – в 3,1 раза.

Следует отметить, что до начала военных действий разведка Киевского Особого военного округа в целом достаточно правильно вскрыла состав противостоящей группировки противника. Так, из 28 пехотных дивизий противника было определено наличие и места расположения 21 дивизии, из 5 танковых дивизий – 3, а также были вскрыты все 4 моторизованные дивизии. Однако штаб округа пользовался несколько устаревшими данными, не знал замысла германского командования и не смог определить местонахождение и состав главной ударной группировки противника.

Как видно, генерал М.П. Кирпонос не стремился проявлять собственную инициативу, послушно следуя указаниям сверху. В соответствии с этими указаниями 16 июня, ввиду угрожающей обстановки, на границе вообще и юго-западном направлении в частности, ему было приказано подтянуть стрелковые корпуса резерва ближе к войскам эшелона прикрытия. Поэтому в глубине Киевского Особого военного округа с 18 июня началось движение пяти стрелковых корпусов из мест их постоянной дислокации на рубеж Луцк, Тернополь. Большинство соединений и частей стрелковых корпусов округа начало войны застали на походе. Так, дивизии 31-го и 37-го стрелковых корпусов подходили к линии 60 километров восточнее Сарны – Тернополь – Галич, дивизии 36-го стрелкового корпуса находились в 50–70 километрах восточнее этой линии на рубеже Новоград-Волынский – Староконстантинов, дивизии 55-го стрелкового корпуса выходили в район Могилева-Подольского. В том же районе, через который совершали марш стрелковые корпуса, находились в стадии формирования 9, 19 и 24-й механизированные корпуса, а также 14-я кавалерийская дивизия. Только подчиненные непосредственно округу механизированные корпуса второго эшелона оставались на месте.

Таким образом, войска Киевского Особого военного округа, за исключением армий прикрытия и 15-го механизированного корпуса, в составе пятнадцати стрелковых, одной кавалерийской, шести танковых и трех мотострелковых дивизий к началу войны находились в районе Тернополь, Галич, Чертков, Могилев-Подольский, Винница на удалении 200–250 километров от государственной границы.

В полосе прикрытия войск Киевского Особого военного округа занимали позиции и сооружения войска восьми укрепленных районов и пограничные войска НКВД. Силы их суммарно составляли около четырех стрелковых дивизий. Следовательно, на одну стрелковую дивизию эшелона прикрытия государственной границы, с учетом этих сил и средств, в среднем приходилась полоса около 40 километров по фронту.

Планы прикрытия государственной границы до армий были доведены в середине апреля 1941 года, и частично некоторые оборонительные мероприятия к тому времени были проведены. Но эти мероприятия проводились под видом учений, и конкретного настроя на скорую войну командующие и командиры со стороны штаба Киевского Особого военного округа не имели. Поэтому даже в ночь на 22 июня все чувствовали себя в условиях мирного времени: после проведения субботних мероприятий во многих гарнизонах и казармах личный состав отошел ко сну. Немецкие наблюдатели в своих докладах отмечали: «Русские ничего не подозревают, у них горит свет».

О том, как осуществлялась подготовка к началу войны штабом Киевского Особого военного округа имеется очень мало воспоминаний. Обратимся только к воспоминаниям самых крупных военачальников того времени, которые непосредственно получали директивы и имели право отдавать директивы (приказы) подчиненным войскам. При этом следует учитывать, что командующий фронтом М.П. Кирпонос погиб в сентябре 1941 года, а бывший начальник штаба Киевского Особого военного округа (Юго-Западного фронта) генерал М.А. Пуркаев своих воспоминаний не опубликовал, а на вопросы Генерального штаба относительно начала Великой Отечественной войны постарался отделаться общими фразами.