Маска Смерти (СИ) - Храбрых Константин - Страница 49

— Прошу прощения, великая, но о каком фонаре идет речь?

— Ах, да! Ты же первый раз ступаешь по моему мосту… Что ж, думаю, если ты не пойдешь по стопам отца, то не будешь нарушать установленный у меня порядок. — Богиня царства мертвых звонко щелкнула пальцами правой руки, и передо мной завис крохотный ледяной фонарик, с блуждающими внутри него огоньками. — Чтобы идущие следом за тобой души не потерялись в тумане.

Новый щелчок пальцев богини — и передо мной возникли четыре ледяные скульптуры замерзших душ. Лед мелкими кристалликами осыпался с них.

— Так как это первый раз, так и быть, никого похищать не буду. Фонарик наполнять магией не нужно, он сам потребляет ее из окружающего пространства. Кстати, неплохой индикатор объемов рассеянной энергии. — Взметнулся ледяной вихрь окутавший фигуру богини.

— Спасибо, великая!

Я с благодарностью принял крохотный фонарик. Не больше спичечного коробка хрустальная четырехгранная призма с тремя огоньками, словно живыми, порхавшими внутри. По краям шла искусно сделанная серебреная окантовка. И длинная цепочка с карабином на конце.

Повесив фонарик на выступ на тыльной стороне лезвия косы, где были костяные шипы, я провернулся к мнущимся за спиной душам.

— Благодарите богиню, что снизошла до простых смертных, и вернула из своей ледяной пустыни. — Развернувшись, я отправился дальше по ледяному мосту. — Не отставайте, второго шанса у вас уже не будет!

Конец моста был на похожем островке. Разница в том, что на другом его краю был причал, у которого, слегка покачиваясь на воде, ждала наша ладья.

— По местам, мы плывем дальше!

В этот раз никто больше не потерялся, особенно четыре «замерзших» души.

Встав у штирборта, я снял стопор и отчалил от пирса. Здесь течение, стоило только отплыть от островка, сразу стало более бурным.

Внезапно в левый борт ладьи вцепились длинные тонкие пальцы с изумрудно-зелеными ногтями, или даже когтями. Русалка. Точнее, ее душа — душа топившей разумных. Многие расы приравнивали ее к нечисти, а кто и к нежити. И те, и другие ошибались — русалки были просто жителями морских глубин. А там порядки и законы отличны от тех, что приняты на суше.

Взмах косы — и душа с плеском упала за борт, оставив после себя глубокие борозды от когтей.

— Внимание! Мы прибываем к конечному пункту. Просьба освободить места!

Ладья на всем ходу врезалась в каменистый берег. Не ожидавшие такой резкой перемены, души посыпались со своих мест.

Спрыгнув на каменистый берег, я дождался, когда души, наконец, покинут ладью.

— И куда дальше? — Молчавший всю дорогу Мирс с любопытством озирался по сторонам.

— В пещеру.

— Кукую пеще… — Туман скрывавший берег толстым слоем слегка поредел, открывая черный провал пещеры. — Что-то она мне не нравится.

— Так и задумано, друг мой, так и задумано. Идемте, скоро решится ваша дальнейшая судьба.

Вот и пригодился подарок богини смерти древних асов. Пещера была лишена не только отзвуков шагов, но и каких либо иных звуков. Тьма была буквально ощутима… хотя что чувствуют души, я не представляю. Призраки как-то пытались мне объяснить еще в замке, но их ответы были весьма сумбурны.

Мы вышли в круглый зал, покрытый узорной плиткой, в центре которого стоял огромный замшелый валун. Вспыхнули факелы, развешенные в кронштейнах вдоль стен. Камень был неизменен со дня сотворения первого мира. Со стороны казалось, что это обычная замшелая глыба черного гранита, ничем ни примечательная и казавшаяся чем-то постороннем в зале. Но это был только первый взгляд…

От камня ощутимо тянуло Силой.

— По очереди подойдите к «Камню судьбы» и прикоснитесь к нему. На этом ваш путь закончен.

Души стали по одному подходить к камню, и прикасаясь к нему, то одной рукой, кто обеими. После прикосновении душа исчезала из этого мира, дальше ей предстояла совсем другая дорога, куда более безопасная, чем была пройдена.

Последним был Мирс.

Я снял маску и стянул с головы капюшон.

— Ну, думаю теперь можно попрощаться.

— Ответишь на один вопрос?

— Смотря какой, Мирс, смотря какой. — Я усмехнулся.

— Почему?

— Я думаю, ты понял это сам, — Улыбка не покидала моих губ. — Мир многогранен и полон красок. Ты, думаю, заметил мое любопытство относительно всего, что связывает разумных и мир живых?

— А почему именно академия, а не армия или еще что?

— На этот вопрос ты уже знаешь ответ и, думаю, что повторять его вслух — пустая трата времени. Иди. У тебя теперь другая дорога! И не оборачивайся! Маска легла на мое лицо, а капюшон скрыл голову в тени.

Мирс исчез. А зал погрузился во тьму, единственным источником света в которой был подарок Хель.

Подойдя к камню судеб, я ударил тупым концом древка в мозаичный пол зала возле камня.

Я стоял на свежевыпавшем снегу во внешнем дворе разрушенного замка. Возле ворот был разбит настоящий палаточный городок.

Вдохнув полной грудью ледяной воздух, я скользнул на четвертый слой мира. Плащ принял вид ставшей привычной мантии с оплавленным значком первого курса, коса вернулась на пояс в виде декоративного кинжала, а маска и древко косы ушли во тьму.

Ощущая «черную розу», я вышел к Тиаль и сокурсникам, сидевшим в одной из палаток возле котелка с бурлящим варевом.

— У господ адептов найдется, чем накормить голодного путника? — спросил я, выходя в реальный мир.

Не ожидавшие моего появления адепты вскочили со своих мест, схватившись за оружие и амулеты. Я поднял пустые ладони.

— Спокойнее, это всего лишь я.

В следующий миг я был едва не задушен серой эльфийкой и едва не раздавлен Олесом. Наконец, меня прекратили тискать, словно плюшевую игрушку, и усадили на свободное место.

— Я рад, что вы выжили во время боя.

— Не все. Мирс, Оната, Лаголль и еще многие адепты покинули этот мир.

— Теперь, может, расскажешь, что было в покинутом городе? — Олес, отобрав у Мили черпак, принялся помешивать варево. — Прибывшая гвардия развела секретность и после того, как нас всех перепесочили и взяли подписку о сохранении государственной тайны, не выпускают отсюда.

Я принял наполненную дымящуюся тарелку с мясной похлебкой и, вдохнув ароматный запах горячей еды, понял, как же я проголодался, пока провожал погибших.

— Там была печать высшего порядка. Печать, на которой годами приносили жертвоприношения ради того, чтобы из высокопоставленных родственников императорских и знатных кровей сделать слуг высшего демона. Во время призыва они убили двенадцать светлых и одну темную эльфийку, не говоря уже про остальных смертных.

Сокурсники прекратили жевать, и ошарашено воззрились на меня. Слово взяла Тиаль:

— Ешьте, а то остынет! Из-за чего началось разрушение замка?

— Я перегрузил контур одного из основных сегментов энергией смерти. — Не знаю, кто кашеварил, но готовят они великолепно! — Как вам известно, энергия хаоса, энергия тьмы, стихийная, энергия жизни — это разнополярные основы. И далеко не все из них совместимы при смешивании. Только незнающий ляпнет, что первородный хаос и смерть — одно и то же.

В целом, с трудом унес оттуда ноги. Там все завалило, а когда из темных вихревых порталов стали выпрыгивать маги, я решил, что это подмога призывателям, и решил покинуть место. Кстати, сколько я блуждал?

— Тебя не было двое суток.

«Ожидаемо».

— Я пытался поискать наши вещи на руинах корпуса общежития, но, увы, там все буквально погребено под тоннами камня. — Олес развел руками. — Жаль твою походную сумку…

— А ее там не было, я ее забрал, зная, что могу туда не вернуться. Добавка есть? Или я кого объем?

Ответом был дружный смех. Тиаль отобрала у меня пустую тарелку и принялась снова ее наполнять. Вот и пережил первый семестр, интересно каким будут остальные?

Нас еще неделю держали в островном городе. Потом туда были введены имперские войска, а так же отдельные полки ближних стран. Оба города буквально прочесывали по песчинке, выискивая спрятавшуюся нежить.