Иллюзион - Медведев Антон Николаевич - Страница 2

• Предыдущая
• 2/102
• Следующая

— Вы сказали, что вам негде ночевать? Замечательно — остановитесь у меня на несколько дней. А там будет видно. Договорились?

— Хорошо. Договорились, — согласился я, гадая, чем может обернуться для меня это неожиданное знакомство. Может, маньяк какой?

— Ключи пусть побудут у вас, — добавил он.

Мы вышли на улицу. Дождь прекратился, с неба срывались лишь редкие капли.

— Вы куда сейчас? — спросил мой новый знакомый, я запоздало вспомнил, что даже не узнал его имени.

— Не знаю. Мне все равно. Собирался на вокзал.

— Пусть будет вокзал, — кивнул он. — Кстати, не откажите мне в одной услуге: когда я умру, похороните меня. Расходов у вас не будет — деньги в шкатулке на столе в моем кабинете. Гроб в гараже, все уже давно приготовлено. Есть даже место на кладбище. И еще одна маленькая просьба: в шкатулке лежит письмо в конверте. Если меня когда-нибудь спросит красивая светловолосая девушка, отдайте ей это письмо. Вы узнаете ее сразу — у нее улыбка ангела. — Мой собеседник мягко улыбнулся. — Это все…

Он явно был не в себе, поэтому я ничего не ответил. Некоторое время мы молча шли рядом — медленно, никуда не торопясь. Спутник задумчиво смотрел на дома, на темное небо. Затем вздохнул.

— Жаль, что уже ничего не изменишь! — произнес он. — Мне просто не хватило времени — совсем чуть-чуть. Каких-нибудь две недели, и я бы справился. Не судьба…

— Как вас звать? — поинтересовался я.

— Сергей, — ответил он — Сергей Храмов.

— Андрей Крапивин. Будем знакомы.

— Будем, — со вздохом согласился он, пожал мою руку, затем улыбнулся. Его улыбка была чистой, открытой. Глаза смотрели совершенно спокойно.

И тут же я услышал чей-то вскрик и скрип тормозов. Обернулся, ощутил толчок — это Сергей оттолкнул меня в сторону. А сам остался.

Остальное напоминало кадры замедленной киносъемки: я видел, как шел юзом по мокрой дороге грузовик, пытаясь объехать некстати оказавшуюся на дороге женщину с девочкой. Видел, как он подскочил на бордюре и на полном ходу смял Сергея. Тот стоял, слегка расставив руки, и не собирался бежать. И на губах его — я готов был в этом поклясться — играла улыбка.

Все кончилось. Сергей лежал у бетонного забора, под его головой быстро расползалось темное пятно. Рядом замер грузовик. Медленно приоткрылась дверь машины, из кабины буквально выполз бледный, как смерть, шофер. Он посмотрел на неподвижного Сергея и тихо выругался.

Колени противно дрожали. Я подошел к Храмову, нагнулся. Понял, что ему уже ничем не помочь, отошел. Потом снова вернулся, не зная, что делать. Вспомнил о телефоне — достал его, набрал номер.

— «Скорая»? Машина человека сбила…

Назвал адрес, сунул телефон в карман и взглянул на водителя — тот сидел на подножке грузовика, — а точнее, фургона-термобудки, — и нервно курил. Я уже собирался подойти к нему, и тут мои ноги словно приросли к асфальту. На борту фургона красовался рисунок: протягивая стаканчик с аппетитным мороженым, прямо на меня смотрел большой улыбающийся пингвин.

Приехавшей через несколько минут милиции я сообщил, что Сергей был моим другом. Рассказал и о том, что произошло, подробно описав случившееся. Правда, делал все автоматически: меня спрашивали, я отвечал…

Около одиннадцати вечера, когда все необходимые в таких случаях формальности были улажены, троллейбус довез меня до нужной улицы — именно она была указана в оставленной мне записке. Еще минут десять пришлось блуждать в темноте, отыскивая дом Сергея.

Признаюсь: оказавшись у ворот роскошного двухэтажного особняка, я даже немного растерялся. Было что-то ненормальное в том, чтобы входить в чужой дом без хозяина, чувствовал я себя очень неловко. Еще раз сверился с адресом — все верно, это здесь. А вот и звонок…

На мои звонки из дома никто так и не вышел — хотя мелодичные трели слышались даже здесь. Снова пошел дождь. Может быть, именно это обстоятельство и заставило меня достать ключи.

Ажурная металлическая дверь в окружавшей особняк высокой кованой ограде открылась сразу. Я зашел во двор, прислушался — больше всего опасался собак. Но их не оказалось. Закрыв дверь, прошел по дорожке к дому, поднялся по ступенькам крыльца. Открыл вторым ключом входную дверь и вошел.

Было темно. Тем не менее я шестым чувством угадал выключатель. Включил свет, огляделся.

В прихожей на стене висело большое овальное зеркало в литой бронзовой раме, очень красивое. Тут же находился шкаф, рядом — вешалка с одеждой. Разулся, снял куртку и повесил ее на крючок.

— Эй! Есть кто дома?!

Ответа не было. Последующий осмотр дома подтвердил, что я в нем один. В кабинете на втором этаже обнаружил шкатулку с деньгами — как и говорил Сергей. Пересчитывать их не стал, но на глаз там было тысяч сто. На дне лежало запечатанное письмо — без адреса и имени. Оглядев конверт, положил его обратно.

Что и говорить, чувствовал я себя в этом доме неуютно — знал, что все чужое. И еще было очень неприятно сознавать, что хозяин этого дома сейчас находится в морге.

Какое-то время я сидел в гостиной, не зная, что делать. Потом просто лег на диванчик и уснул.

Следующие несколько дней были посвящены похоронам. В гараже, рядом с роскошным джипом, на деревянном верстаке стоял гроб — Сергей действительно готовился к смерти. Теперь это меня не особенно удивляло — существуют же люди, способные предсказывать будущее. Очевидно, Храмов был одним из них. Все, что от меня зависело, я сделал — и пребывал в уверенности, что, если Сергей видит меня сверху, ему не в чем меня упрекнуть. За несколько дней сознание немного свыклось с домом. Особняк уже не казался чужим, я думал, что смогу пожить здесь какое-то время, пока не найду жилье и работу. Мысли были искренними — я не привык брать чужого. Поэтому был даже немного раздосадован, когда обнаружил в ящике стола папку с бумагами. В ней оказались документы на дом — Сергей приобрел его восемь лет назад и являлся единственным владельцем. И еще я нашел заверенный нотариусом договор о дарении особняка неизвестному лицу. Неизвестному, потому что имя получателя не было вписано. При желании я мог вписать любое, даже свое. Тут же лежала записка Сергея с просьбой обратиться к нотариусу, — его имя указывалось, — который окончательно утрясет все имущественные проблемы. В этой же стопке бумаг я нашел доверенность на машину — опять же без указания имени.

Признаюсь, все это стало для меня чертовским соблазном. Теперь я понимал, почему Сергей сказал, что все подготовлено — он на самом деле готовился к смерти. Сделал все и для себя, и для будущего владельца особняка. Тем не менее я просто положил документы обратно в стол. Да, дом мне нравился. Но я не был готов считать его своим.

Потом начались поиски работы, на это у меня ушло почти три недели. Но итогом я остался доволен, все получилось замечательно. Теперь можно было работать дома — у Сергея оказался отличный компьютер. По профессии я инженер-конструктор, мне оставалось только установить необходимые программы. Компьютер был девственно чист — только операционная система и десятка два разных программ. Включая компьютер в первый раз, я не придал этому значения, теперь же подумал, что Сергей, возможно, стер перед смертью всю информацию. Но ее можно было попытаться восстановить…

Только непосвященный человек считает, что простое стирание файлов с компьютера окончательно их удаляет.

Это не так: если поверх удаленной записи не производилось новой, данные можно легко восстановить. Для этого существуют специальные программы, известные любому мало-мальски «продвинутому» пользователю. Я знал, что ничего не теряю, а потому обработал жесткий диск компьютера одной из таких программ. Как и думал, мне удалось восстановить изрядную часть исходной информации.

Наверное, это выглядело некрасиво — мало того, что я занял чужой дом, так теперь еще и копался в информации, которую Сергей Храмов хотел скрыть. Однако любопытство быстро пересилило доводы разума.

• Предыдущая
• 2/102
• Следующая