Звездный дождь (СИ) - Белова Елена Петровна - Страница 27

Кажется, Стимий тоже это понял.

– И вот скажите после этого, что Злиша нету в мире, – буркнул он, – Стой, придурок! Стой, кому говорю! Нырять вместе надо. Клод, пригляди пока за этим своим… икрометателем.

Клод:

Конечно, в мешках все вымокло и многое придется просто выбросить… но попозже, когда они окончательно запутают следы и смогут остановиться на отдых.

А пока так.

Интересно, на что теперь годны его порошки… и травы… да и крупа, которую прихватил Стимий, вряд ли пригодится потом… если ее не сварить сейчас.

Хотя по правде сказать, Клод не чувствовал себя способным кого-то сварить. Или что-то. У него наоборот, было ощущение, что кто-то большой и довольно злобный варит на медленном огне его самого. Местные кровососы, тщетно скитавшиеся по лесам в поисках еды, наконец узрели ее совсем рядом и немедленно слетелись на праздничный пир.

Взмахи веток и хлопки отгоняли их на пушинку две, а потом все начиналось сначала. Чавканье болотной почвы под ногами (в Улеве нигде не было такой гадкой чавкающей грязи), мешок, натирающий плечи, и собственное тяжелое дыхание. И укусы. Мелкие жгучие уколы, противные… бесконечные. Измученному Клоду даже предстало что-то вроде видения: мошкуны-кровососы вооружаются крошками-вилками, кружат над ним и тыкают, выискивая кусочек поаппетитнее.

Злишево болото. Тяжело как…

Ты знаешь, что делать, чтоб стало легче.

Тихий шепоток откуда-то изнутри словно ядовитая примесь – чувствуешь, но не избавишься без противоядия. Он ведь и правда знал.

Нет-нет…

Ты знаешь. Ты уже умеешь… убивать. Это просто. Это всего лишь мошкуны.

Замолчи!

Отвлечься, отвлечься… Не думать. Ни про мошек, ни про то, как мертвеет под твоими руками тело человека. Не думать.

Одна радость – такая грязь надежно скроет их следы.

Но все-таки – тяжело.

Как же идут Тир и Дан? Они и так были без сил…

Дан.

Милейшее болото! Вода надежно скроет их след, даже магии добавлять не надо, ищейками и то не найдешь. Пусть ищут хоть до рождения нового бога! Единственный недостаток – мошкуны. Тварюшки успели залюбить его до одурения.

В Рацее он бы нашел травку, которая отпугнула бы тварюшек, но то в Рацее. А тут придется помаяться. Тьфу, в рот и то лезут. Ну, Злиш с ними.

Дальше-то что? Куда теперь? Из болота они вскоре выберутся. Передохнут в лесочке, отмоются, отоспятся… а потом? Аранция… Син или Марита? Или Лата? Та вроде пока в безопасности.

А пока стоит присмотреться к товарищам по несчастью.

Клод… Клод такой, каким и показался во сне. Надежный парень, чуток слишком традиционный, законопослушный, но надежный, не сподличает. Можно положиться. Тир… С этим, чувствую, нахлебаемся. Гонору по маковку, Вышний же, тем всегда командовать охота. А уж после темницы и штучек отче-орденцев Тир в лепешку расшибется, чтоб доказать себе и всем подряд, что он по-прежнему в силе. Эта мне знатская спесь! Сам еле на ногах держится, а туда же, нырять вздумал. Рыбий хвост! Хорошее присловье, запомнить надо.

А вещь в коробочке – это этот… Стимий. Дана невольно перекосило при виде серого браслета на руке орденца. С этим держать ухо востро. Может, Клод и прав, что тот человек неплохой, а в этом змеином кубле случайно… но Дан бы скорей поверил в помощь со стороны серой гадюки или этой самой мошкары. Так что, отче Стимий, я с вас глаз не спущу!

Теперь бы остальных вытащить.

Спросить Клода, как правильно сниться. Хочется поближе познакомиться с тем парнем, Сином. И с Латкой. Ну и с этой Вышней, Маритой.

Он никого не оставит в лапах Ордена. Ни одного не отдам, слышите, пиявки синие?

Будьте вы прокляты.

Стимий.

Ох и влип же я в смолу, божья пара! Поводырь, рука Ордена, предназначенная вести и направлять… и занесло же эту руку в Гнилую топь, да еще с таким грузом на шее. Три мага! Мальчишки, да в шестнадцать лет, да одуревшие от силы…

Попробуй их направь, как же.

Да легче трех рыб в тележку впрячь! Тир этот, рыцарь лиддийский… ошейник снять больше не требует, слова слушает, исполняет даже. А глаза не рыцарские, а разбойничьи – глянешь, и сразу недосып снимают. С таким рядом уснешь – проснешься с ножом в горле. На свободу рвется, а где ему теперь свобода? К прежней жизни возврата нет…

Вон с Даном чуть не подрались, решая куда идти. Поглядеть со стороны – драка двух пьяных ежиков. Оба усталые до шатания…

Дан тоже не посланец Дара. Ершист, пройдоха, да еще язык подвешен так, что даже Судьбиню уговорит подол приподнять… тьфу, Злишева скверна. Парни и сам Стимий опомнились уже в болоте, по дороге к горам. А ведь хотели на север идти. Нет, Дан начал что-то про юг Аранции… и вот, они идут на юг, причем считают, что сами так захотели. С этим водником надо поосторожней.

И Клод еще… Стимий вздохнул. Из-за Клода он и влип. Поводырь… рука ведущая. А поводыря взял да повел за собой мальчишка-лекарь, который даже не просил ни о чем.

Клод.

Что ж, к лучшему. Поганое это дело – магов на сворках водить. Поганое дело в людях видеть нелюдей. Пока на войне, да в приграничной крепости, так вроде и ничего… тоже дурь соплячья играла – как же, поводырь, да маг боевой на сворке. Да подвиги насовершаю… А после, как война кончилась, да пригляделся к собратьям орденцам… как понял, куда жизнь свою положил, к чему привязал – тошно стало.

И мага отобрали. Да скоро и угробили… случайно вроде как. Знаем мы такие случайности.

Долго потом никого не брал, заявку даже не подавал.

И вот…

Тир.

Тиру не думалось. Он пытался просчитать побег, пытался продумать, куда пойдет… но ему не думалось.

Он смотрел на синеющую далеко впереди гору и медленно поглаживал рукоять подобранного на островке ножа.

Он обязательно освободится.

– А потом? – Латка вдруг поняла, что в волнении смяла цветок, и расстроено накрыла его ладошкой – полечить.

– Потом все стало плохо… Как-то очень быстро люди с ошейниками образовали организацию. Сначала они назвали себя Орденом опоры и защиты. Ведь магами тогда уже многие были недовольны, и случалось, нападали даже на тех, кто в ошейниках. Магам надо было держать все, что держалось на их энергии, спасать своих, вдруг оказавшихся очень далеко и без помощи, бороться с бедами, искать пропавшую Звезду… и все больше их надевало ошейники. Лишь треть – ученые, обучители, и просто недоверчивые – остерегались отдавать свою магию под контроль людям. Тогда они еще не знали, что отдают не только магию, но и себя. Были уверены, что это бедствие – стихийное возмущение энергии, что скоро все наладится. Кто-то видел причину в небесной беде – мол, единение сбито тем метеоритом, который… ну это неважно. Кое-кто поговаривал, что дело в пропавшей Звезде, мол, что-то у них пошло не так, и если отыскать их в течение контрольного срока, то все еще не поздно исправить. Даже экспедицию собрали…

А потом Орден объявил себя защитником людей… ниспровергателем порождений зла – магов… и драконов. И оказалось, что ошейники контролируют не только магию, но и самих магов. Поняли, когда те стали убивать по приказам членов Ордена. Сбивать драконов и разрушать Синтарин.

Вот так…

– Так вот как появился Орден… – проговорила девушка. Ей почему-то хотелось плакать. То, что случилось с магами, случилось много-много лет назад, на развалинах чудесного города успели вырасти деревья… но это было, было! И это НЕСПРАВЕДЛИВО!

Комок земли, который Латка безотчетно сжимала в руках во время рассказа дракона, развалился в ладони, и в пальцах осталось что-то темное, изогнутое, холодное. Тускло блеснувшее под лучами полуденного солнца. Девушка отчистила ее от земли… Это была сережка. Такая же сережка, которая привиделась ей в ушке девушки-мага. Девушке, поливавшей землю самодельным дождем…