Красно Солнышко - Авраменко Александр Михайлович - Страница 11

Князья снова переглянулись между собой, и на этот раз ответил Брячислав, задумчиво потерев ладонью тщательно выбритый подбородок:

– Мы не торговцы, но знаем твёрдо одну истину: ничего не даётся просто так. Что мы получим взамен?

Друиды поскучнели. Потом старший из них нехотя выплюнул:

– Мы дадим вам золото…

Гостомысл вскинул ладонь, останавливая говорящего:

– Не оскорбляй нас, друид!

Один из пришедших, что помоложе, вскинулся:

– Вы сами завели речь об оплате!

– Речь не о плате. Мы поможем вам. А вы помогите взамен нам…

Старший друид ударил посохом по земле:

– И чем же мы можем помочь?

– Знанием. Поделишься, жрец?

– Знанием? – Он взглянул из-под мохнатых седых бровей так, словно хотел испепелить пришельца с берегов Роси, но князь стойко выдержал взгляд.

Путята наклонился к уху князя, что-то зашептал, но Брячислав отмахнулся:

– Потом, жрец.

И тот отпрянул. Славянин слегка усмехнулся, дёрнув длинным усом:

– Ведомо ли вам, почтенные, есть ли какие вольные земли после ваших островов?

Старший из друидов чётко ответил:

– Нет. Мы не можем дать ответ на твой вопрос.

– Не можете… Потому, что не знаете, или потому, что не хотите?

Старик тряхнул посохом и так же твёрдо произнёс:

– Ты можешь отказаться помогать нам, славянин, и сотни наших братьев погибнут. Но мы… не хотим отвечать. Понимай как знаешь.

Брячислав молчал, и Слав ощутил, как вокруг князя сгущается нечто… тёмное… Ему даже стало не по себе. Наконец тот ответил:

– Пусть будет так, друид. Не хочешь – не надо. Тогда дай нам проводника.

– Зачем?

– Кто-то же должен показать нам путь к капищу проклятого?

На лице старика появилось облегчение, а остальные жрецы сразу зашевелились, стали негромко переговариваться на своём языке.

– Он поведёт вас.

Поднялся довольно молодой, но уже имеющий серебряный серп на поясе мужчина, слегка поклонился, потом вновь уселся на траву, а старший продолжил:

– Знает ваш язык. Немного, но достаточно, чтобы объясниться.

– Хорошо.

– Когда вы отправитесь в путь?

Брячислав нагнулся к Гостомыслу, перемолвился короткими фразами, вновь распрямился:

– Утром следующего дня, жрец.

– Пусть будет так. Лаэль будет на берегу утром.

Все друиды молча поднялись, поклонились и ушли по тропе наверх. Двое повели спасённого дружинниками чужака. Брячислав с облегчением вздохнул, потянулся:

– Они меня утомили.

– Да, брат. Меня тоже.

– Однако хитрецы! Желают нашими руками таскать каштаны из огня! Вы проливайте свою кровь, но мы вам ничего не скажем!

– Ха! Ты думаешь, они что-то знают на самом деле?

– А разве нет? – Гостомысл удивлённо взглянул на старшего брата.

Тот погладил длинный оселедец на выбритой голове.

– Нет. Поэтому друид и не стал говорить. Он просто не знает. А показать незнание для него несмываемый позор. Так-то, брат!

Второй князь покачал головой:

– Вот же… Раз так…

– Тут вот что, брат… Я слыхал об этом капище. Год назад на арконском торжище один из торговых гостей хвалился, будто бы монах из этого капища вернулся с Зелёных островов, где основал поселение.

– Зелёные острова? Но это же Эрин!

– Не Эрин. Он отплыл в ту сторону, напротив которой встаёт Ярило. И там спустя недели пути нашёл землю, где из земли бьют горячие ключи кипятка и множество дымов пробивает себе путь наверх. Перезимовав там, двинулся дальше, поскольку стаи птиц летели в ту сторону осенью и возвращались весной жирными и откормленными. Подумав, сей жрец проклятого рассудил вполне здраво, что там, куда улетают птицы, есть иная земля. Обильная и сытная, раз твари зимуют в тех местах.

– И друиды…

– Они – не друиды. Может, один или два из них. Остальные – просто… – Старший князь махнул рукой в отвращении и, заметив, что отроки смотрят на него удивлёнными глазами, рассвирепел не на шутку:

– Бездельничаете?! Оружие проверили?! Доспехи почистили?! Десять кругов вдоль бухты туда и назад в полной броне! Завтра в бой, а вы ворон ловите!

Делать нечего, пришлось торопливо доставать из мешков доспехи, надевать их, а потом бежать по вязкому мокрому песку. Хвала богам, что бухта не слишком велика. Все четыре насада практически полностью её заняли. Но всё равно, попотели. Потом чистили брони, проверяли тулы со стрелами, словом, улеглись отроки, уже когда давно стемнело…

– Слав, спишь?

Тот сонным голосом ответил:

– Нет ещё…

Храбр подполз поближе, накрыл голову обоих шкурой, едва слышно прошептал:

– Как думаешь, зачем нам вольные земли?

– Не знаю. Прости, но я спать хочу. Давай после капища поганого поговорим, хорошо?

Друг обиделся, откатился в сторону. Впрочем, досталось и ему, так что буквально через пару вздохов он уже провалился в глубокий, но чуткий сон.

Разбудили отроков рано. Ещё было темно, но костры, разведённые в выкопанных в песке ямах, уже горели вовсю, и запах горячей каши щекотал ноздри. Быстрое умывание и завтрак.

– А ты друида видел?

– Не-а…

– Так вон же он! С Путятой стоит!

Старый друид был не в белых одеждах, в которых являлся накануне, а в коричневом длиннополом одеянии. Впрочем, посох и серп у пояса оставались у него по-прежнему…

– Точно…

– Пошевеливайтесь, отроки! Нечего лясы точить!

И юноши с утроенной скоростью заработали деревянными ложками. Потом посуду за собой помыть, помочь дежурным вымыть котлы. Под дружные выкрики насады стронулись с места и закачались на воде. Воины заспешили на их палубы, занимали свои места. Друид взошёл на корабль Брячислава, и отроки довольно переглянулись между собой – может, выдастся момент и можно будет переговорить с чужином? Узнать о землях, мимо которых плывут лодьи, что за такая проклятая богами вера в распятого, или проклятого истинными богами. И что такое вообще этот раб…

– Гой-да!

Гулко в рассветном тумане ударило било, вёсла легли на воду, выводя насады из бухты. Ещё удар, и ещё… Острые носы легко резали чёрно-синюю гладь, вздымая белопенные усы.

Друид торчал на корме, и отроки даже обиделись – вот, не поговорить. Не узнать…

Монастырь находился в большой ложбине, между невысоких плоских холмов, густо поросших ельником. Дружинники, оставив два десятка охраны лодий, вытащенных на берег, затаились, ожидая вестей от посланных к строениям капища распятого раба разведчиков. Те вернулись ещё затемно. В монастыре, судя по хлопотам, готовились к какому-то празднеству. Услышав об этом, друид долго морщил лоб, потом, пожав плечами, поведал, что вроде бы у проклятых ничего такого особого не должно быть. Может, прибыл какой-то важный гость? Братья-князья задумались над вестью – не хотелось бы ввязываться в тяжёлую сечу. Ромеи – умелые бойцы, известные по всей обитаемой земле. И случись с ними схлестнуться, потери среди воинов неизбежны. А у них каждый меч на счету. Впрочем, этот монастырь – единственное место, где могут знать о землях за Оловянными островами. Так что хочешь не хочешь, а штурмовать придётся. Хотя стены невысоки, да и само капище невелико. Монахов – человек пятьдесят самое большее. Ну а если кто приехал из-за Стены, то вряд ли с ним большая дружина. Да и на морской каторге хвалёных римских солдат побили на удивление быстро. Может, и слава знаменитых легионов дутая? Приказ прозвучал, и, крадучись, дружинники двинулись к сложенным из дикого камня стенам… Славянские воины сызмальства учились искусству скрадывания[9]. Русский воин умел проползти под носом у дикого зверя так, что тот и ухом не поводил. Могли почесать шею пьющего воду оленя, просочиться через густой кустарник, не шевельнув ветки с росой. Так что через некоторое время, когда в монастыре ударили в колокол, возвещая к утренней молитве, сто пятьдесят воинов дружины уже замерли под стеной, ожидая сигнала князей. Но Брячислав медлил, и вскоре стало ясно почему: под бормотание молитв монахи, облачённые в грубые грязные вонючие рубища, потянулись в самое высокое строение посередине монастыря, увенчанное крестом. Через короткое время почти все они, за исключением пары послушников, отличающихся от прочих одеждой, собрались там, и только тогда старший князь дал команду. В один миг взметнулись в воздух арканы, ухватив своими петлями зубцы стены, и дружинники, споро перебирая руками, в мгновение ока оказались во дворе. С силой пущенное копьё ударило не ко времени вышедшего служку в затылок, погрузив его навсегда в глубокий сон без сновидений. И, бесшумно приземлившись на полусогнутые ноги, воины быстро оцепили все строения, подперев ворота молельни кстати валяющимися кольями. Затем началась проверка всех помещений. Монахи по-прежнему заунывно тянули свои молебны, ещё не зная, что уже не они хозяева этого места. С найденными в монастыре очень немногими людьми покончили в мгновение ока. Да и что могли те против лучших из лучших? Ничего. Короткий взмах меча, а то и удар голой рукой – и вот уже бездыханное тело распластывается там, где его застигла смерть.