Обручальный кинжал - Руда Александра - Страница 78

• Предыдущая
• 78/82
• Следующая

Я благодарно кивнула, дождалась, пока ниже по течению раздастся плеск мужского купания, и вошла в воду.

Летняя погода нагрела воду в речке, и я окунулась с головой, наслаждаясь такими редкими минутами спокойствия. Хорошо быть рекой — течешь себе и течешь, не нужно никуда спешить, ни от кого спасаться, думать о судьбах тысяч людей в то время, когда со своей разобраться не можешь. Я помыла голову, оттерла от кожи слой грязи, и чистая, словно полегчавшая, легла на мелководье, закрыв глаза.

Солнышко ласково гладило тело своими лучами, вода омывала уставшие мышцы, расслабляя и успокаивая, легкий, едва слышный плеск волн… Очень подозрительный плеск.

Я открыла глаза и увидела на воде тень человека. Попыталась одновременно вскочить, прикрыться и закричать, но конечно же погрузилась под воду, поскользнувшись на водорослях.

Сильные руки вытащили меня из воды и прижали к себе. Я попыталась оттолкнуть от себя мужчину, но уткнулась носом в выгоревшие, слегка волнистые от постоянного пребывания в косе пряди волос.

— Ярослав?! — Я подняла голову вверх и встретилась с его взглядом.

Смотрел жених на меня… странно. Если обычно его серебристо-серые глаза были или холодными, или непроницаемыми, то сейчас в них клубилась такая буря чувств, что мне стало страшно.

Что это было? Страсть в мужском взгляде я умела различать. Жадимир, хоть и не любил меня, но хотел, и наши ночи были очень… приятными. Драниш никогда не скрывал своего желания, и оно тоже отчетливо читалось в его взоре. Но, если не страсть, что могло привести Ярослава сюда, когда я совсем одна, а окружающие наверняка думают, что мы с женихом решили уединиться для взаимного удовольствия? Неужели он решил отомстить за смерть Тисы и утопить меня по-тихому?

Я трепыхнулась в его руках, но что я могла противопоставить профессиональному воину, который прижимал меня к телу так, что я ощущала каждую мышцу на его груди?

Он обнимал меня сильно-сильно, словно хотел вдавить в себя, и я уже начала бояться, что ребра не выдержат и сломаются.

— Ярослав… — просипела я, с неимоверным усилием пытаясь вдохнуть.

Он отпустил меня, и не успела я как следует глотнуть воздуха, как Волк схватил меня за плечи и легонько встряхнул.

— Ты не убежишь от меня? — требовательно глухим и глубоким голосом спросил он. — Нет или да?

— Нет, не убегу, — удивленно ответила я. — А что…

Ярослав не дал мне договорить, наклонился и принялся меня целовать.

Меня целовали мужчины. Чистомир — весело и по-дружески, со вкусом ворованных орехов, когда удавалась какая-нибудь затея, неумело, когда отрабатывал на мне свои навыки будущего сердцееда, а я из интереса соглашалась послужить подопытной. Его поцелуи были пряными от вкуса запретного плода, когда он хотел позлить моего отца.

Поцелуям Жадимира я отдавалась целиком, и поэтому слаще их не было. Тогда я еще не знала, что меня ждет, и была полностью счастлива от того, что рядом мужчина, которого я люблю и который — как я тогда думала — любит меня. Жадимир всегда был нежен и ласков, даже когда его голубые глаза мутнели от страсти.

Поцелуй Драниша был, наверное, той драгоценностью, которая должна быть хотя бы единожды в жизни каждой женщины. Это поцелуй мужчины, который любит тебя так, что готов сделать в прямом смысле все, чтобы ты была счастлива.

А вот поцелуи Волка… Странно, мы провели столько времени вместе, обменялись кинжалами, развили нашу совместную магическую силу, собрались пожениться и противопоставить себя бушующему в гражданской войне королевству, но до сих пор не удосужились толком поцеловаться.

Как-то я даже не могла представить, что целуюсь с Волком. У меня в сознании строгий, холодный капитан никак не мог превратиться в любовника. Но когда-то же надо начинать, ведь брак подразумевает не только супружеские отношения, но и плодотворныесупружеские отношения, заканчивающиеся рождением детей.

Почему-то мне казалось, что Ярослав, целуясь, будет похож на того строгого капитана, образ которого сложился у меня в голове. Язык вправо, язык влево, губами соприкоснулись, отстранились. Но нет, это было не так.

Это была буря эмоций, переживаний, чувств и желаний, вплетенная в язык тела. Это было похоже на зимнюю метель, когда от сильного ветра и летящего в лицо снега ничего не видно, когда острые снежинки больно колют лицо и ты ничего не можешь противопоставить силе стихии, но вопреки всему ты не можешь не замереть от восхищения. Буря или несет тебя, так что нужно следить только за тем, чтобы ничего не сломать, или оставляет тебя совершенно обессилевшим от напрасной попытки сопротивляться природе. Метель — это и боль от ледяного воздуха, это и горечь от растаявшего снега, это горячие дорожки слез на щеках, преклонение и трепет перед смертоносной красотой. Можно спрятаться, переждать в доме, закрыв ставни, и залезть под теплое одеяло, а можно рискнуть и пережить такое чувство, без которого жизнь никогда не будет полной.

Внезапно поцелуй стал таким нежным, таким ласковым, как весеннее солнышко, таким теплым, как пуховое одеяло, и таким приятным, словно любимая греза. Это я-то восторгалась поцелуями Жадимира? Это было в прошлой жизни, той, в которой я не знала, как это, когда тебя целует такой мужчина, как Ярослав!

Хватая воздух, я вцепилась в Ярослава руками, пытаясь устоять на подкашивающихся ногах. Он смотрел на меня, и его взгляд был совершенно прозрачным, как ручей на горной вершине — светлый-светлый, искрящийся на солнце.

Волк снова наклонился ко мне, облизнул губы, одна его рука придерживала меня за талию, а вторая неуверенно, едва прикасаясь, погладила меня по шее, опустилась вниз, прикоснулась к груди, сжала ее… У меня в животе образовался и стремительно стал раскручиваться горячий комок, а солнечные лучи показались обжигающими.

— Ты не убежишь от меня? — хрипло спросил Ярослав.

Я молча покачала головой, не уверенная, что меня не подведет голос. В голове не осталось ни одной мысли, но тело знало, что никогда и ни за что оно не покинет этого человека, который небрежно, словно играючи, пробуждал в нем такие чувства, что ночи страсти с Жадимиром казались сейчас чем-то далеким и несущественным. Моя душа когда-то любила первого мужа, и тело ей отвечало, но теперь… Я без колебаний доверю Ярославу не только себя, но и домен, а мое тело, познавшее единение с Волком в потоке мощной магии, уже сделало свой окончательный выбор, готовое сдаться от малейшего прикосновения.

Мужчина легко подхватил меня на руки, вышел на берег, не переставая целовать, расправил на земле мою длинную юбку и аккуратно положил меня на нее. Склонился надо мной, и от всего мира нас отгородили длинные мокрые волосы, выгоревшие под солнцем. Я потянулась к Ярославу всей своей женской сущностью, разбуженной его ласками от сна, в который оно погрузилось, узнав об исчезновении Жадимира.

А потом у меня не осталось даже мыслей о бывшем муже. Я прижимала к себе худощавое, гибкое и сильное тело Ярослава, гладила старые шрамы на спине, щекотала прядями его же волос. Многочасовые тренировки и совместные приключения не прошли даром, мы легко нашли общий ритм, как будто были вместе всегда, как будто дарить удовольствие друг другу было самой естественной вещью в мире.

Иногда Ярослав не мог сдержаться, и его ярость, его обиды на меня, его боль прорывались слишком резкими толчками, которые я пыталась сгладить, поглаживая его по спине и ласково шепча что-то нежное. Теперь я стала лучше понимать своего жениха и ужаснулась тому, какой груз чувств он носил в себе, не умея их выразить, вынужденный постоянно контролировать и сдерживать себя.

— Давай же, милый, откройся мне, — шептала я. — Давай же!..

Время остановилось. Серебристо-серые, не ледяные, а бесконечно глубокие, чувственные, страстные глаза поймали мой взгляд и уже не отпускали. Теперь Ярослав реагировал на мою малейшую невысказанную просьбу…

Внезапно мир закачался и померк у меня перед глазами, а душа взлетела в небо, как выпущенная из клетки птица. И парила бы там бесконечно долго, если бы ее не вернул на землю донельзя довольный голос Даезаэля.

• Предыдущая
• 78/82
• Следующая