Порядок слов - Катишонок Елена - Страница 2
- Предыдущая
- 2/4
- Следующая
Изменить размер шрифта:
2
2
Всё ясно и предопределено:
Смеются дети, солнце не погасло,
Преломлен хлеб, и налито вино,
Но Аннушка уже купила масло.
На пляже
В мурашках от дождя, песок озяб
И ёжится, и жмётся ближе к дюнам,
Но дюны не поступятся ни дюймом;
Их бюсты не колышутся.
Скользя
По лепестку, уходит дождь.
Волна
Опять наметит контуры прилива;
Скорее деловито, чем игриво
Мазнёт по щиколотке и затем
– как встарь —
Оставит с пеной крохотный янтарь.
* * *
Что здесь было вначале? —
Мелкой волны курсив,
Над морем чайки кричали
И выпускали шасси.
Набегают строчки на строчки,
Ветер волны качает
И текст выносит – без точки —
За фигурные скобки чаек.
Берег, не бывший пляжем
Вечность тому назад,
Песок расстелил. Мы ляжем
И закроем глаза.
Катулл
В Новой Англии ночь. Навалилась,
вздохнула, уснула. Тротуар остывает,
деревья шуршат ерунду. Тускнет лампа.
Из сонного Гая Катулла выпадает листок
календарный: «Я завтра приду».
* * *
Земную жизнь пройдя до половины,
Мы продолжаем жить – в чужой стране.
В своей судьбе – как в жизни – неповинны,
Бредём, а путь чем дальше, тем странней,
Пока ещё способны к удивленью.
Хотя и непривычно нам, и ново,
На всё глядим очами Годунова,
Растерянность оправдывая ленью.
Политики решают наши судьбы,
А мы молчим, чтоб не гневились судьи.
Нам говорят, что снова злой чечен
Ползёт на берег, точит свой кинжал…
Где то дитя, что спросит: «А зачем?..»
Ребёнка нет;
а взрослых только жаль —
Все смотрят в сторону.
И, право, был ли мальчик?
Пусть на слуху Чечня, десант и Нальчик,
Народ безмолвствует.
Народ опять покорен.
Тот самый, что был вырезан под корень,
И тот, кто в землю врос —
или был вбит —
по горло…
Но как узнать, испуганно иль гордо
Народ безмолвствует?
Или молчанье мудро,
А варево политики так мутно,
Что нас объединяет общий стыд
И мы молчим, чтоб не спросить: а ты?..
………………………
Молчим, забыв, что бедного Иова
Господь лишил всего, оставив Слово…
Двенадцать лет
Марго, 12-летней девочке
Давай играть, что нам с тобой двенадцать
Мучительных и безмятежных лет.
Звонок далёк, как пенсия. Сознаться,
Что алгебра не сделана? Ответ
Всегда не сходится, в ответе (а + b).
Наперекор насмешнице-судьбе
Опять решать. А заглянуть к тебе —
Обильные развесистые дроби
Теснятся, как еврейская родня…
Ответ не сходится, и мы с тобою обе
Играем в рифмы, головы склоня
И набожно уставившись в учебник.
На промокашке остаётся след
Чернил, и нам с тобой двенадцать лет.
Ответное письмо к больному
Гаспарова читать и Мандельштама,
Гриппуя от неведомого штамма;
Стучит в окно корявый сук каштана…
Прости, мой друг, я не избегнул штампа.
Россия – на пути, чтоб кануть в Лету.
Позирует «Плэйбою» Лорелея.
Освободится, вероятно, к лету
И охмурит любого дуралея.
Метафоры, как центы, сыпь в копилку:
Ведь до конца совсем не много строк —
Откупори шампанского бутылку
Иль перечти «Женитьбу Фигаро».
Амазонка
Чуть различимые слова
И очень внятная разлука:
Зимой рассохшегося лука
Оборванная тетива.
Костёр высокий развела,
Чтобы спалить колчан и стрелы,
Но отвернулась: не смотрела,
Как в жарком пламени горела
Её последняя стрела.
Послание Вергилию
Посвящается Р. А.
Привет тебе, Вергилий! Отослал я моего Горация на
воды: покой необходим ему и отдых, да чтобы тогу
кто-то постирал. Ночную пилят тишину цикады.
Постылый зной сочится, как цикута, и некогда
остыть земле, как утро вновь небо раскаляет добела.
Та, что розовоперстою была, сожгла, должно быть,
птиц – одни цикады (хоть мне понятней слово
«саранча»). Усталый кондиционер, урча, прохладу
льёт из жаркого тумана, и я не знаю, поздно или
рано, уже или ещё – песок так влажен,
что разбухает в талии часов, но по ночам ход
времени не важен: ведь ночь без сна – удел
цикад и сов.
А нам с тобою горсточка песка – богов подарок,
шанс продлить мгновенье под саранчи зазубренное
пенье. И мне противна Батюшкова спесь! —
на циферблате нет отметки «вечность».
Четырнадцать строк
Марго, моему Вергилию
2
- Предыдущая
- 2/4
- Следующая
Перейти на страницу:
