Элитный психолог (СИ) - Кай Ольга - Страница 35

Но по-видимому ее отчаяния никто так и не понял.

Утром перед подъездом дома остановилось несколько автомобилей. В восемь десять в дверь квартиры позвонил Максим. Он протянул удивленной Алене объемистый сверток:

— Вы вчера жаловались…

Он не договорил. Аленка радостно пискнула и умчалась в свою комнату распаковывать… Вскоре возбужденное шелестение обертки, а затем ткани смолкло. Через несколько минут девушка вышла из комнаты. Максим и Владимир удивленно уставились на совершенно несчастную Алену. Строгий темно-серый костюм ее никак не красил, хотя по фигуре сидел на удивление отлично. В нем девушка казалась бледной до синевы. На ногах были высокие зимние сапоги.

— Спасибо конечно, но… — разочарованно произнесла Алена. — Нет, за все остальное я молчу, того хоть не видно, но почему серый?

Максим пожал плечами.

— Я попросил нашу сотрудницу купить все, что необходимо. К тому же в этом цвете ты выглядишь действительно несчастной жертвой.

— А по-моему я выгляжу жалко, — заявила Алена.

Она не стала рассказывать, что сапоги немилосердно жмут, что на белье, которое выбрала "сотрудница" вообще страшно было смотреть. И оно так и осталось лежать на диване — благо с вечера Аленка все свое постирала и теперь была довольна, что новое одевать не пришлось.

— Так вы всех поймали? — задала она наконец так волновавший ее вопрос.

Максим посмотрел сначала на Володю, потом повернулся к ней и покачал головой.

— Нет, к сожалению не всех. В начале операции некоторым бандитам, в том числе главе организации и его помощнику Марцеву, удалось скрыться и выехать за границу. Но там их схватили и выдали нашим властям. Правда, двоим все таки повезло. Личность одного из сбежавших преступников нам неизвестна, второй — Аркадий Марцев. Да, кстати, Ванессу мы так и не обнаружили.

Алена нахмурилась. Известие, что Марцев до сих пор на свободе, ее никак не радовало. Но, словно отвечая на ее мысли, Максим поспешил успокоить девушку.

— Знаете, Алена, я не думаю, что Аркадий Марцев вернется сюда. Он же в конце концов не идиот. За рубежом ему будет спокойнее. К тому же он может попытаться добраться до одной из стран, с которыми у нас нет соглашения о выдаче преступников, и жить, не опасаясь преследования.

Уже перед выходом Максим протянул девушке еще один сверток.

— Оденьте это, — и в ответ на вопросительный Аленкин взгляд пояснил: — бронежилет.

Их с Володей посадили в разные машины. Девушка уселась на заднее сиденье блестящего черного мерса между двумя мужчинами, худощавыми, но с таким внушительным выражением лиц, что Аленка сразу решила — профи. Причем ей показалось, что это именно телохранители. Она немного поежилась, и постаралась выглянуть в окно, посмотреть, куда делся Володя — без него девушка ощущала себя как-то неуверенно. Но один из "телохранителей" остановил ее, не давая приближаться к стеклу.

— Этого делать не надо, — спокойно посоветовал он. Аленка была не настолько глупа, чтобы перечить. Все таки, если сейчас работа этих людей — охранять ее, то она не станет им мешать.

Насколько Алена заметила, автомобили изрядно покружили по городу. Наконец "кортеж" остановился возле высоких ступеней здания с колоннадой у входа. Девушка едва видела в просвет между водителем и сидевшим на переднем сидении человеком величественный фасад. Она тут же поняла, что именно так и представляла себе здание суда.

Перед входом в здание, на площадке и ступенях толпились люди. Увидев кучу народа с камерами и микрофонами, девушка обозначила собравшихся как журналистов. И немного испугалась — как бы они не помешали. Ведь раз приняты такие меры предосторожности, значит угроза существует. Девушка в какой-то момент почувствовала себя героиней фильма, но только в том кино, что пришло ей на ум, свидетельницу убили выстрелом из снайперки как раз в тот момент, когда она шла от машины к зданию суда. Поэтому подобные мысли и ассоциации не доставили Алене удовольствия.

Дверь автомобиля открылась, и первый телохранитель вышел, старательно загораживая собой открывшийся проем. Опершись на протянутую руку, выбралась Алена. Едва она оказалась снаружи, вокруг нее образовалась казалось бы непробиваемая стена из четырех черных спин. Все мужчины были выше ее, и Аленка, чувствуя себя почти в безопасности, но слегка дрожащая от нервного напряжения, сделала первый шаг.

Все случилось в одно мгновение. Какой-то странный звук, неведомо как услышанный Аленкой в суматохе и шуме собравшейся вокруг толпы, — и шедший справа телохранитель резко навалился на нее, словно отброшенный какой-то силой. В ту же секунду девушку повалили на грязный в слякоти от тающего снега асфальт. Она вскрикнула, но не потому, что больно ударилась коленкой — просто ей вдруг стало страшно за того телохранителя, что упал от выстрела. Но оказалось, что бронежилет все же спас его от серьезных повреждений. Он с напарником теперь закрывали ее, лежащую на земле, от возможных выстрелов, но их больше не было. Придавленная со всех сторон, уже отчаявшаяся глотнуть воздуха, она думала лишь о том, чтобы больше не стреляли. Потому что в таком случае попадут не в нее, а в кого-то из этих ребят, и хотя это их работа, все же…

Алене было сложно определить, сколь прошло времени. Но вот ей помогли подняться, и девушка, не совсем соображая, что происходит, механически переставляя ноги, побрела ко входу. Ступеньки дались ей с большим трудом, и если б кто-то не поддерживал ее за руки, она бы точно упала на холодный мрамор.

Отыскав глазами черные спины телохранителей, Владимир бросился следом. Временами среди толпы мелькала растрепанная кучерявая головка. Следя за передвижениями Аленки и ее телохранителей, Владимир продрался сквозь весьма агрессивную толпу представителей массмедиа, еще минут пять упрашивал сдерживающих напор стражей порядка пропустить его к Алене, и наконец, получив разрешение, попал в небольшой холл. В дальнем его углу виднелась едва приоткрытая дверь с женским силуэтом на металлической табличке. У стен стояли лавки и пуфы с темно-красной обивкой на мягких сиденьях. Почти напротив выхода в коридор, но так, чтобы ее не было оттуда видно, на краю лавки сидела, плотно сжав коленки, Алена. Побелевшие пальцы нервно теребили шарф. Удивленно оглянувшись на вышедшего почему-то из женского туалета мужчину в черном костюме, одного из тех, что ехали с Аленой в машине, Владимир подошел к девушке и опустился перед нею на корточки. Он видел все, что произошло на площади перед зданием, и ощущение ледяных щупалец впивающегося в душу ужаса до сих пор не прошло полностью. Просто чудо, что в нее не попали.

— Аленка… — тихонько позвал он, накрывая ее пальцы своими ладонями, — как ты? Все в порядке? Ты не ранена?

Она не ответила, только зажмурилась и отвела глаза. Русые локоны скрыли лицо от Володиного взгляда. Владимир почувствовал все нарастающую дрожь в ее пальцах.

— Алена…

Девушка подняла голову и посмотрела на Володю. Ее лоб и щека были чем-то выпачканы, куртка, которую она до сих пор не сняла, тоже была вся в грязи. Девушка всем своим видом являла поразительный контраст с чистотой и аккуратностью холла и красной обивкой скамьи, на которой сидела.

— Я… я, — голос ее тоже дрожал, — я вся перепачкалась. Потеряла расческу, — девушка всхлипнула, — и порвала колготки.

Тут Алена закрыла ладонями лицо и заплакала, громко и навзрыд. Владимир обнял ее за плечи, и принялся баюкать, поглаживая по голове, словно перепуганное дитя.

— Тише, Аленушка, не плач. Успокойся, все будет хорошо.

Он же прекрасно понимал, что его подруга плачет вовсе не из-за колготок.

Валерий Семенович чувствовал себя совершенно свободно и вольготно даже здесь, сидя на скамье подсудимых, чувствуя устремленные на себя взгляды десятков глаз. По крайней мере так казалось со стороны. На самом деле Валерия Семеновича мучил один единственный вопрос: удалось ли наемнику Ванессы сделать то, что ему поручили. Будучи оптимистом, он надеялся на лучшее, но нутром чувствовал, что на этот раз что-то пошло не так.