Рыцарь света - Вилар Симона - Страница 29
- Предыдущая
- 29/152
- Следующая
Там, на нижней террасе, виднелась красивая белокаменная беседка. Ее изящные колонны были увиты розами, и среди каскадов мелких бледно-розовых цветов проглядывали коралловые бутоны, а их опавшие лепестки покрывали ступени беседки. Милдрэд в легком светлом одеянии с распущенными волосами сидела на расположенной по кругу беседки скамье, а госпитальер в своем темном кожаном одеянии устроился на ступенях у ее ног. И все вокруг них сияло от солнечного блеска, легкий ветер покачивал завитки цветов, их тени колебались, а воздух вокруг наполнился ароматом роз и гудением пчел.
Баронесса видела, как ее дочь потянулась к госпитальеру и убрала с его лба длинные черные пряди, а он поймал ее руку, прижал ладонь к своей щеке. Гита постаралась сохранить хладнокровие, негромко кашлянула, привлекая внимание. Артур тут же поднялся и отвесил поклон. Милдрэд осталась сидеть, даже когда мать приблизилась и сказала, что ей пора собираться на турнир. Девушка как будто медлила, словно ей не хотелось уходить отсюда, из этого райского уголка, от этих запахов и гудения пчел, от рыцаря, который был создан для нее. И которого она дождалась. Теперь ее мать не сомневалась в этом.
Артур остался в беседке. Из Монтфичера до него долетали людские голоса, гомон, смех, ржание лошадей. Артура раздражал этот шум. Увы, он означал начало сборов; все были воодушевлены предстоящим турнирным боем, в котором он не может принять участие, а его Милдрэд поедет туда, чтобы с благословения родителей наблюдать за успехами своего жениха. Несмотря на то что они с Гаем были тут, в ее семье, Гай сказал, что пока не время говорить о разрыве помолвки. К тому же Артур видел, что родители Милдрэд рады Гаю, однако на него самого поглядывают озадаченно и отчужденно. Особенно отец Милдрэд. Тот, кто мог решить судьбу дочери.
Не в силах побороть бурлившее в нем волнение, Артур сбежал с террасы и взобрался на стену, окружавшую земли Монтфичер. Приливы и отливы Темзы заметно подточили ее, кладка тут разрушилась, так что залезть и усесться на ее вершине не составило труда. Он долго сидел на свежем ветру и смотрел на реку, пока его не отыскал Гай, сообщивший, что все уже отбыли.
— Конечно, — едко произнес Артур. — Им не терпится поглядеть, как отличится этот толстяк Эдмунд.
Стоя под стеной, Гай невозмутимо кивнул. Да, сегодня многие отличатся. Во время «моле» рыцари собираются в две группы, выстраиваются в шеренгу по обоим концам ристалища и ждут положенного сигнала. А потом, после сигнала, маршал — распорядитель турнира перерубает разделяющий арену канат — и всадники, взяв копья наперевес, всей гурьбой несутся навстречу друг другу. Происходит великолепная сшибка, многие падают, но те, кто удержится в седле, даже если сломают копья, вступают в схватки. И бьются, пока хватает сил. Распорядители строго следят за боем, но обычно все равно не удается избежать ранений и увечий. И тут особенно надо подсуетиться оруженосцам, которые должны следить за своими рыцарями и быть начеку, если те потерпят поражение и надо поспешно вывести их — или вынести — с арены. Конечно, бой «моле» — это не настоящая битва, но когда после конной сшибки всадники вступают в схватку, их очень трудно контролировать. Быть одним из рыцарей, сражающимся против стены рыцарей, — это нечто! Это ужас и восторг. При этом надо учесть, что сейчас в Лондоне в «моле» участвуют противники из только что примирившихся лагерей, с которых перед боем взяли клятву, что они будут сражаться только для совершенствования воинского искусства. Но, опять-таки, общий хаос, сшибающиеся и отбивающиеся рыцари, ржущие в общей сутолоке кони, пытающиеся выкрикнуть призывы командиры, звуки клинков, ворчание и рычание от усилий. К тому же правила во время «моле» весьма вольные: выбив противника из седла, победитель имеет право атаковать его и пешего, а несколько рыцарей могут напасть на одного. И тут уже надо действовать по обстоятельствам, спешить на выручку, скрываться или взывать к рыцарям из своего отряда, дабы получить помощь. Можно поступить иначе — отъехать в зону, которая считается недосягаемой для боя, скрыться за стеной маршалов-распорядителей. Но сделать это непросто. Обычно рыцаря, стремящегося передохнуть, сразу замечают, преследуют и побеждают. Усталого бойца легче свалить или заставить признать поражение. И тогда — выкуп. А это немалые деньги. Деньги и славу сулят участникам турниры. А слава дает рыцарю не меньше преимуществ, чем золото. Прославленный рыцарь становится почитаемым, его все хотят принять у себя или пригласить в свое войско.
Есть и еще одна любопытная деталь: десяти особо отличившимся рыцарям судьи раздают специальные призы. Причем обычно это женские украшения: изящные браслеты, ожерелья, серьги, роскошные пояса, головные обручи — все необыкновенно ценное, с богатой отделкой. Описание их сообщается повсеместно, так что любое такое украшение становится предметом зависти и славы. И хотя рыцарь, получивший в награду подобный приз, может его весьма выгодно продать, дабы покрыть издержки на турнир, подобное поведение не приветствуется и даже осуждается. А вот преподнести такое украшение избранной даме сердца — это почетно как для призера, так и для его леди.
Артур в конце концов не выдержал и резко перебил восторженный рассказ Гая:
— Вы рассказываете мне все это, чтобы я понял, какое я ничтожество, раз не могу участвовать в «моле»? Или чтобы уразумел, что неплохой боец Эдмунд из Девоншира обязательно отличится, получит роскошный приз и преподнесет его своей невесте? Разве после такого мы вправе просить у барона Эдгара отказаться от брака его дочери с этим саксом?
Гай неопределенно улыбнулся.
— Эдмунду надо будет очень постараться, чтобы ему повезло.
Но что Эдмунду настолько не повезет, ни Гай, ни Артур не могли и предположить.
Они узнали об этом ближе к вечеру, когда заметили прискакавшего в Монтфичер оруженосца барона, молодого Торкеля. Столпившиеся вокруг юноши слуги выглядели взволнованными. Когда Гай и Артур подошли, им тут же выложили: жених Милдрэд погиб на турнире. Надо же, сокрушались они, и это как раз за неделю до свадьбы!
Гай посмотрел на сына. Целая гамма чувств промелькнула на лице юноши: удивление, невольная радость и, наконец, растерянность. Затем он замкнулся и, повернувшись, ушел.
Гай принялся расспрашивать Торкеля, как все случилось.
Эдмунд Этелинг перед началом турнира был весел и находился в прекрасном расположении духа. Он подъехал к ложе невесты и ее родителей, голубая вуаль Милдред по-прежнему развевалась у него на предплечье. Эдмунд поведал, что хотел сражаться в отряде, который возглавил принц Юстас, однако судьи что-то напутали, и оказалось, что Эдмунд зачислен в отряд Роджера Херефордского, возглавлявшего другой отряд вместо предполагавшегося изначально графа Кента. Известно, что Кент, увы, не смог принять участие в большом бое, так как все еще не оправился после сшибки с госпитальером: у него головокружение и он неважно видит. Так что соперников Юстаса возглавил граф Херефорд. Эдмунду это не очень нравилось, поскольку он неожиданно оказался среди тех, с кем воевал в прошлом году. Но Эдгар его успокоил, сказал, что суть турниров — боевые тренировки, приобретение боевых навыков, но никак не сведение счетов.
Но на деле, видимо, не все было так, сокрушался Торкель. Ибо когда началась схватка, Эдмунду нанесли смертельное ранение. Кто это сделал, определить не удалось. Когда началось побоище, там такая пыль стояла! И это несмотря на то, что перед боем арену полили водой. Вот маршалы турнира и не смогли определить, кто победил Эдмунда. Именно победил, так как на турнирах всякое случается, и несчастный случай, приведший к смерти, вряд ли кто сочтет убийством. К тому же кроме Эдмунда на турнире погибли еще два человека, и это не считая увечий участников и раненых лошадей, хотя в правилах строжайше запрещается ранить или калечить животное. Да и людей тоже. Это ведь турнир… Всякое может случиться.
Гай с этим согласился, но про себя решил, что, видимо, молитвы его сына были истолкованы таким образом, чтобы убрать с пути соперника. Однако Гай не думал, что Артур желал такой участи незадачливому жениху Милдрэд. Он стал расспрашивать Торкеля, как к гибели Эдмунда отнеслась сама леди и ее родители, и оруженосец ответил, что сейчас они отправились в обитель Святого Бартоломью, где лекари обмывают и облачают тело Эдмунда, последнего потомка саксонской династии.
- Предыдущая
- 29/152
- Следующая
